— Немудрено, что они бросились меня спасать, хоть прекрасно знали, что в ущелье заходить сейчас нельзя.
Черномору, наконец, надоели крики. Он швырнул в сторону клетки посох, и существо завыло голосом Волка, а потом голосом Баюна, Степана, Кира, Ратко. Эти голоса кричали и звали Катерину, да так похоже! Молили о помощи, стонали от боли. Даже отчаянный крик Жаруси эта подлая скотина позык сумел изобразить, хотя её там и впомине не было!
— Ничего-ничего! — бормотал Черномор, — Ты у меня как миленькая кинешься на такие вопли! Бегом побежишь, а я уж тебя не пропущу. Эти тут так и сдохнут через какое-то время! А Волка казнит Кусман. То-то потеха будет!
Катерина узнала всё, что ей было нужно. Еще раз посмотрев на Наину, которая прилетела и сооружала под руководством Черномора хитрую ловушку для неё самой, Катерина решительно убрала зеркальце, скрыла сумку, переоделась в самое роскошное платье, блистающее как золотая колонна. И одев невидимку, забралась на невысокий каменный карниз, представила белые перья лебедя и шагнула вниз.
— Да, вот спасибо им большое, хоть лететь не много! — шипела про себя разъяренная Катерина. Она было собиралась применить Сон-траву и Разрыв-траву, усыпив дворец царя Кусмана и сняв оковы с Волка, но вовремя сообразила, что оковы не замками закрыты, а заклепаны кузнецом, поэтому Разрыв-трава их не возьмет, а сама Катерина снять точно не сможет. Оставались переговоры, и пока она летела, некоторые умные мысли пришли в голову. Она долетела, увидев по дороге, как на площади спешно сооружают помост для казни на высоких столбах, чтобы царю удобно было смотреть на казнь из терема, и тащат на него плаху. В царском саду она вполне успешно села на воду небольшого полузамерзшего прудика, выплыв на берег вернула свой облик, а потом решительно отправилась не снимая шапку-невидимку к царю Кусману. Найти его оказалось несложно, он, страшно довольный сидел на престоле и ожидал, когда построят помост, установят на нём плаху и можно будет казнить Бурого Волка.
— Здрав будь царь Кусман! — от двери раздал звонкий голос и Кусман глянув, открыл от удивления рот. Так же ошалевшее выглядели и его приближенные. У двери стояла совсем молоденькая девушка, почти ребенок, в немыслимо красивом и дорогом наряде. Она шла от двери уверенно и совершенно спокойно, а люди торопливо уходили с её дороги, освобождая проход.
— Кто ты? Не припомню, чтобы я звал тебя, кто бы ты ни была!
— Меня не зовут, я прихожу сама. Или не прихожу. Имя моё тебе знакомо, я — сказочница Катерина. — девица держалась так, словно это самое обычное дело, врываться к незнакомому царю!
Люди вокруг зашумели. Кусман надул щеки. — Так это ты помогала преступнику, которого я много лет разыскивал? Ты знаешь, что я могу приказать схватить тебя за это? Его я сегодня казню, а тебя заставлю очистить мои земли! — Кусман хлопнул в ладоши, радуясь, что ему пришла в голову такая отличная мысль. Глянул на сказочницу, и вместо ужаса или слез увидел вежливое удивление.
— Я всё думала, какой недруг внушил тебе такую дикую мысль, что Волк преступник и что-то сделал тебе плохое, а не облагодетельствовал?! Но, теперь я вижу, что это не самое главное! Неужели ты всерьез думаешь, что меня можно заставить что-то сделать? — Катерина уверенно улыбаясь шла вперед. — А почему я должна непременно очистить твоё царство, а не сказать, к примеру, что земли царя Кусмана, залила вода, а сам Кусман стал рыбой-сомом? А? По-моему вполне-вполне приемлемый вариант. Тем более, что вы между гор, будет славное озеро… Итак. Жил-был царь Кусман… — Катерина смотрела в лицо Кусману и видела, как он отчаянно соображает.
— Стой! Погоди, зачем же в сома… — пробормотал Кусман первое, что пришло в голову.
— Ну, можно, конечно в осетра, но поймают быстро и съедят. — объяснила заботливая Катерина.
— Нет, я не то хотел сказать. — заторопился Кусман. Логичнее всего было бы приказать её пристрелить, но этого ему не простят соседи, да и туман никуда не денется, а он и так заполонил всё, и осталась от его царства только узкая полоска вдоль дороги, кроме того, он припомнил, что сказочников вообще-то убивать последнее дело! Потом беды не оберешься!! Надо было договариваться! — Погоди, а почему ты сказала, что Волк мой благодетель? Ты же сказочница, должна знать, что именно он сделал! Он опозорил меня!
— Да неужели? Он спас тебя от страшного несчастья! От брака с царевной Еленой! Я уверена, что ты прекрасно наслышан о том какова она на самом деле! — Катерина угадала. Каждый раз, когда слухи об очередной выходке царевны Елены доходили до Кусмана, он радовался про себя, что не ему всё это терпеть! Но, признаваться в этом он не собирался!
— А позор??! Надо мной все смеются! До сих пор! — Кусман надул губы.
— Ты не обратил внимания, что твое-то царство ещё живо, хоть больших сказок у тебя не было!? Да, мало земель осталось, но царство живо! А у остальных царей что? Правильно, тумана гораздо больше, а почему? Потому, что тебе сочувствуют! Не смеются, а сочувствуют и помнят! А всё Волк. А ты его казнить!! Нет, дело, конечно, твое, но такая черная неблагодарность, да ещё при том, что он мой друг и брат названный… Придется всё-таки тебе превращаться в сома! — с сожалением покачала головой Катерина. От её движения на стенах терема задрожали золотые, зеленые и голубые искорки — отблески её наряда. — Жаль, жаль, хорошее было царство. — протянула она.
Кусман был царем уже очень много лет, а это означало, что дураком-то он как раз не был. Поэтому, услыхав про то, что пойманный Волк это названный брат сказочницы, он медленно поднял глаза на своих приближенных и пристально оглядел их тяжелым и нехорошим взглядом:
— Как? Как вы дармоеды посмели не доложить мне, что мы принимаем родственника знаменитой сказочницы Катерины?!!! Да не просто родственника, а того, кто избавил меня от жуткого брака с царевной Еленой? И защитил наше царство от полного затопления туманом? Как вы смели убеждать меня, что он преступник? Немедля освободить нашего бесценного гостя!
Слуги тоже дураками не были, у царя Кусмана всегда надо было ухо держать востро, они заметались и тут с площади донеслись звуки трубы, Кусман досадливо покосился туда и вдруг побледнел и заорал:
— Остановите! Остановите казнь! — он и забыл за волнительным появлением сказочницы, что приказал казнить Волка как только плаха будет готова, и сообщить ему о появлении палача звуком трубы.
Слуги кинулись к окнам, но стало понятно, что никто уже не успеет остановить неспешный шаг заплечных дела мастера к закованному и растянутому на плахе Волку. Тот пришел в себя и пытался приподняться, косясь на меч в руках палача, но цепи были выкованы на совесть. Катерина птицей метнулась к окну, увидела, как взлетел меч и крикнула во весь голос:
— Меч пусть обратится в пар,
Легче перышка удар,
Цепи превратятся в прах,
Рухнет плаха на столбах!
Волк последним усилием повернул голову на звук её голоса, но вместо страшного удара ощутил лишь дуновение воздуха, и скосил глаза на палача. Тот в немом удивлении смотрел на рукоять меча с которой слетала тонкая струйка пара. В тот же миг серым порошком рассыпались стальные оковы, и Волк вскочил на ноги и очень вовремя, потому что под его лапами закачалась на совесть сколоченный помост. Он взвился в воздух и увидел, как палач, беззвучно открыв рот, сидит внизу на земле среди развалин, месива столбов, бревен и досок.
