— Клиническая картина медвежьей болезни. Следующим этапом обычно ищут кустик. — кивнул головой сам себе очень довольный Баюн. — Тебе кустик не нужен? А, Степа?
— Кккаккой кккустик? — у Степана разом застучали зубы, и задрожали руки.
— Пока не нужен, значит. — кивнул головой Баюн.
— Так как ты на Михайло Потапыча нарвался? — повторил Катин вопрос Волк.
На этот раз Степан вполне связно смог ответить, что он просто бежал, как вдруг около большого елового выворотня, ему прямо в лицо распахнулась громадная медвежья пасть! Как он сумел сбежать, Степан не помнил. А видение раззявленной пасти гораздо больше его головы размером, ещё долго преследовало Степана при виде любого вывернутого дерева или большой коряги!
— Да уж, свезло тебе! Мог и съесть. — буднично заявил Баюн. — Короче, пока сидите в Дубе, потом чего-нибудь придумаем.
— Ну вот! А ты переживал, что приключения пропускаешь! — утешила Степана добрая Катерина. Хотел он ответить на такую глупость достойно, но даже на это сил не осталось!
Волк и Баюн отправились уточнять, куда делся медведь, а перед уходом строго-настрого приказали никуда не выходить!
— Что же их так долго нет! — Катерина видела медведя издалека и то её вполне хватило впечатлений. Она чувствовала, что переживает всё больше. Не выдержала, достала зеркальце. И попросила показать Баюна и Волка.
— Степан! — Катя заорала так, что мальчишка чуть не упал со стула.
— Да чего же ты так орешь-то? Ой, блииин! — Степан уткнулся носом в зеркальце, которое послушно показало лежащего на животе Волка, с закрытыми глазами и неестественно вывернутой передней лапой. И потом Баюна, которого медведь волок, как мешок, сжимая Кота за шею. Судя по всему, он его сразу немного придушил, и таким образом, не дал возможность заговорить и усыпить.
— Так, я собираюсь! — Катерина метнулась за сумкой, но Степан поймал за руку.
— Тебе что сказано? Не выходить! Скоро будут и Жаруся и Сивка! Жаруся точно с этим зверюгой справится. Да стой же! Тебя Дуб просто не выпустит. Катя! — Степан мог, конечно, удержать девчонку силой, но не был уверен, что это поможет.
Катерина в самом решительном настроении, подскочила к двери Дуба и скомандовала:
— Выпусти! — дверь послушно распахнулась. — Ты со мной?
Степан поёжился. Пасть медведя не выходила из головы. Но, не отпускать же её одну! — Если он меня сожрет, я тебя прибью! — немного нелогично пригрозил Степан.
— Договорились! Пошли! — в руках Катя держала зеркальце, которое попросила показать, где Волк.
Нашли они его довольно быстро. Степан озирался по сторонам, а Катя осмотрела Бурого. — Ребра переломаны, лапа передняя тоже, и похоже, медведь его так приложил о вот это дерево, что оно сломалось, а Волк потерял сознание!
Степан покачал головой. Сломанное дерево было неохватным! — Бедняга! — посочувствовал он то ли Бурому то ли дереву…
Катя уже достала флаконы с водой и с сомнением их разглядывала. — Кто его знает, как лучше? Ран-то открытых нет. Ладно, будем пробовать!
Она решительно капнула мертвой водой на сломанную лапу, предварительно соединив кости, и ощупала ребра, — Ничего себе, сколько переломов, бедный ты бедный! Вот тварь медвежья! — Катя решительно плеснула водой на левый бок Волка, а потом, обойдя его, на правый. А потом вылила половину флакона живой воды Волку в пасть. Глаза Бурый открыл тут же! Он недоуменно покрутил головой, пытаясь припомнить, что он тут делает. Сфокусировался на Катерине и зарычал:
— Тебе что велено было? Сидеть в Дубе! Куда тебя понесло?!!
Степан, не ожидавший такой черной неблагодарности, даже отступил на пару шагов. Катерина, кажется, даже внимания не обратила.
— Ты как себя чувствуешь? — деловито уточнила она.
— Да какая разница, как я себя чувствую, даже если я сдохну! Немедленно в Дуб! — он потянулся было Катерину за руку поймать, однако она ловко отступила и ткнула Волку почти в морду зеркало.
— Медведь тащит Баюна куда-то, и по-моему, уже почти придушил. Если у тебя есть запасной сказочный Кот, так и скажи. А у меня запасного нет. Я этого люблю. И пойду его выручать! И попробуй только меня остановить! — Катя и сама не понимала откуда взялся у неё такой тон, и уверенность в том, что надо идти, а не забиться под кровать в Дубе и сидеть там.
Волк всмотрелся в лицо Катерины и тоскливо покачал головой.
— Жарусю бы дождаться. — напомнил Степан, но Волк только мрачно сверкнул глазами и вздохнул.
— Не послушает она! У меня мать такая же. Если уж чего втемяшется, появляется такой же взгляд, и уже не остановить. Самому можно лечь костями, пройдет по костям, но своего добьется. — он тоскливо вздохнул. — Напомни мне, чтобы я их не знакомил, совсем житья не будет!
Он повздыхал и догнал Катерину, которая решительно шла вперед, глядя в зеркало.
— Может, все-таки на мне быстрее? — уточнил он. — Раз уж ты так торопишься.
— Может и быстрее, если не к Дубу! — Катерина строго посмотрела на Волка, опять так ярко напомнив суровую волчицу Варну, что Бурый только молча подставил спину.
— Степ, ты едешь? Или назад идешь?
— А я уж думал, не спросишь. — вздохнул Степан, — Надеялся, можно сказать! — он подошел к Волку и забрался на его спину, позади Катерины.
Волк легко взвился в воздух.
— Вперед, до реки, потом вдоль по течению. Там какой-то бурелом, медведь его сейчас обходит. Нет, пошел сквозь! Хоть бы Баюн живой был! — переживала Катя. Нет, понятно, что живая вода есть и всё такое, но гораздо лучше, когда её не надо использовать.
— Я вас ссажу, и займусь Михайло Потапычем, а ты приводи в чувство Кота. — распорядился Бурый. — Кать, ты меня слышишь? А? Его не уговорить и не убедить, и жалостью тут не поможешь. Это такая эгоистичная толстая скотина!
— Ладно-ладно, только постарайся вековые деревья собой больше не сносить! Очень тебя прошу! — заторопилась Катя, опасаясь, что Волк потребует с неё честное слово, что она будет в стороне стоять. Но простодушный Бурый, очень смущенный упоминанием про дерево, растерялся и к Кате больше не приставал.
— Вон они! — Волк мотнул головой. Михайло Потапыч испытывал определенные трудности. Бурелом ему был не препятствием, но в одной лапе приходилось держать Кота, который периодически пытался прийти в себя. Медведь раздраженно Баюна встряхивал, и продолжал другой лапой раскидывать толстенные поваленные деревья.
— Ой, Волчок, я придумала! — Катя потянула рукой за правое ухо Волка. — Спускайся вооон туда. — она указала рукой на дальний от реки и медведя край бурелома.
— Да мы же договорились! — испугался Волк.
— Я не полезу к этому монстру. Делать мне нечего, что ли? Давай-давай, спускайся, идея у меня хорошая!
