— Так что же ты танцуешь?
— Степочка, я знаю, как разбить это чертово зеркало. Но надо быстрее туда добраться! Ты остаешься?
— Озверела ты что ли? Только попробуй меня не взять! Я пешком пойду, и моя смерть будет на твоей совести! — буркнул Степан.
— Тогда собирайся! Перо и сумку бери с живой водой, на всякий случай. И меч!
— Да на чем поедем-то? Или на тебе? — он увернулся от летящей Катькиной тапочки, — Бросаешь как девчонка, на полметра в сторону! Ой! — вторая прилетела точно в лоб.
— Я и есть девчонка и бросаю я нормально! Верни обувь! Мне наружу надо!
— Нельзя!
— Я не буду из-под веток выходить, он и так услышит!
— Да кто? Кто услышит-то?
Катька рассмеялась, забрала тапочки, которые на её ногах тут же стали крепкими сапожками, а мягкий сарафан обратился в походный костюм. — Самый-самый быстрый на свете!
Она шагнула в темноту под дубовые ветви и позвала:
— Воронок мой Воронко,
Близко или далеко,
Прилетай ко мне скорей,
И подковы не жалей!
Где-то далеко в бескрайних степях, вороной конь насторожил уши, ударил копытом, взвился в небо, и стремительно полетел, радуясь, что он может помочь дорогому для него человеку.
Он оказался у Дуба очень скоро. Черный вихрь плеснул вокруг ствола и замер. В гриве запутались пойманные по дороге снежинки, тонкие ноги приплясывали в нетерпении.
— Воронко, радость моя! Спасибо тебе! — Катя обняла красавца-коня за шею. — Мне очень надо быстро добраться кое-куда. Но там очень опасно. И там Сивка и остальные. Я не знаю, сможешь ли ты довезти меня до дворца Кащея.
— Почту за честь, доставить тебя туда. И буду там, сколько надо, рядом с тобой и братом. — грива склонившего голову коня почти закрыла Катерину. — И отвезу тебя назад. Я в тебя верю!
— А меня? Меня сможешь довезти? — Cтепан всё боялся, что Катерина его не возьмет. Конь только головой кивнул. Степан подсадил Катерину на спину Воронко, его самого легко поднял дубовый корень. Катя с конской спины поклонилась Дубу, а тот махнул ветвями, желая им удачи.
И Воронко взвился из-под дубовых ветвей в черное небо. Катерина пригнулась к шее коня. Степан крепко держался за её ремень. — Блин, это невероятно! — с трудом вдыхая воздух, проговорил Степан. Внизу земля проносилась как будто они на самолете летели! Уже скоро появились заснеженные земли, леса, укрытые сугробами.
— Кащеево царство скоро! — проговорил Воронко.
— Переодеваемся. — Катя коснулась перышка. Белоснежный и очень теплый полушубок, теплые штаны, высокие зимние сапоги, белая шапочка. Опушка на вороте тут же стала щекотать Степану нос. Он покрутил головой, приказал своей пряжке изменить его одежду и тут же почувствовал, что ему стало гораздо теплее.
— Смотри, вон наши! — он дернул Катерину за плечо, увидев, подлетающих с другой стороны Волка, и Сивку с Котом, которых нещадно трепал ледяной Кащеев вихрь. — Давай к ним.
— Нет! — Катя стиснула зубы. — Вороночек, нам в ледяной зал, он у галереи, там зеркало!
— Ты что? С ума сошла, Кащей, смотри, он на стене, он же их заморозит!
— Нет, если я успею зеркало уничтожить и вызволить Жарусю. — Катя не была уверена, что поступает правильно, она весь полет и так и эдак прикидывала и размышляла, что разбитое зеркало, это ещё не победа, и Кащей-то никуда не денется. И вряд ли удастся его куда-то опять запихнуть надолго. Оставалось одно. Но, об этом надо будет думать уже после того, как она вызволит Жар-Птицу.
Воронко, видимо, сомневался в Катерине гораздо меньше, чем она сама в себе. Поэтому, только глянул в сторону брата, и послушно прянул к галерее.
— Вон туда! Аккуратно, там где-то на полу яма-западня. — Катерина осмотрела пол, над которым завис Воронко, прикинула, что ледяная яма тут не должна быть, и спрыгнула на пол, а потом бросилась к зеркалу. Жаруся увидела её, только глаза блеснули. Вороночек, лети со Степаном к брату.
— Ну, уж нет! — Степан спрыгнул на ледяной пол, а Воронко вылетел из зала.
— И как его разбить? — Cтепан оказался рядом через секунду.
— Никак. Оно не бьется. — раздался довольный голос Кащея, вошедшего в зал. — Спасибо за то, что так быстро прибыла! Я и не наделся на столь удачный расклад, как с вами все-таки просто!
Катерина даже не обернулась к ледяному злодею:
— Зеркало-зеркало,
Чуткое стекло,
Покажи мне зеркало,
Что в мире не нашло!
Зеркало долю секунды обдумывало приказ. Потом зарябило, стараясь осознать, как же можно показать, то, что не найдено. Потом по его поверхности пошла волна, и появились трещинки, они все расширялись, расширялись.
— Нет! — Кащей был потрясен. — Это невозможно!
Катерина схватила Степана за рукав, рванулась назад. И очень вовремя. Зеркало вдруг замерло, а потом рухнуло, водопадом осыпались осколки. Жаруся, медленно спланировала вниз на сверкающую груду.
— Жарусенька, милая! — Катерина кинулась к ней, не обращая внимания на то, что под ногами хрустят и ломаются зеркальные куски, схватила на руки и перепугалась. Птица казалась почти безжизненной. Приоткрыла глаза и вновь их закрыла. Кащей засмеялся.
— Я её переоценил. Я думал она посильнее. Дорогая, ей не хватает света и тепла. Её бы в вулкан, но, простите, у меня в хозяйстве такого нет. Так что всё напрасно. Зеркало ты мне, конечно, разбила, жаль, но ты и сама неплохой улов. Я уже не говорю, о том, что два отличных коня, говорящий кот, и Волк, с которого я давно мечтаю шкуру снять, очень хороший подарок к моему возвращению!
Катерина вообще не слушала его. Она лихорадочно соображала. Жаруся лежала бессильно свесившись с её рук. — Согреть? Осветить? Чем?
Она решительно отстегнула перышко, и её теплая одежда исчезла, а Катя оказалась в тонких джинсах, любимых кроссовках, и легком джемпере.
— Перышко оборотись, ярким светом засветись. — и тут же брошка вернулась в первоначальное состояние. Вспыхнуло ярким светом перо. Катерина приложила его к сердцу Жаруси, и обняла её сама. Жаруся была ледяная. Холод обжигал плечи, и тут Катерина с удивлением увидела перед собой Степана, который тоже снял пряжку и протянул ей. — Действуй. — и остался в спортивном костюме на лютом морозе, перехватил поудобнее меч и с кривой улыбкой повернулся к Кащею.
Кащей понял, что эти сумасшедшие дети пытаются сделать что-то ему неизвестное, рассмеялся, и взмахнул рукой, решив что легко заморозит всю троицу, но ледяной поток, сорвавшийся с его ладони, разбился о золото кладенца, Степан только головой тряхнул, сбрасывая с волос ледяную крошку. Ещё небрежный взмах рукой, но кладенец снова раздробил в пыль ледяной поток летящий от пальцев Кащея.
