– Да уж какая тут шутка. Жаба раздувается в стог величиной. И двигается быстро. – просветил его Волк, внезапно возникнув над ухом. – Чего ты подскакиваешь все время? Боишься меня что ли? – волчьи глаза сощурились в узкие холодные щелки. – Правильно делаешь. Если Катерину не подстрахуешь и не убережешь, лучше из тумана не возвращайся. Сожру. – он на секунду открыл пасть и демонстративно зевнул. Собираясь везти Катерину, он увеличился, и пасть была размером с крокодилью.
– Волк, не пугай ты его. – сказал Кот. – Степа, пока твоя работа, следить, чтобы никто к вам не приближался. В тумане можете двигаться или вы с Катериной или пришлая нечисть. Вот, если такое что-то заметил, зови нас. Мы вас оттуда заберем. Держи рожок. Перекинь через плечо ремень и если что, сильно подуй. – серебряный небольшой рожок удобно устроился за спиной у Степана.
– Да, кстати, возьми меч. – Волк небрежно кивнул на ножны с коротким мечом, с которым Степан упражнялся. – Толку от тебя с мечом никакого, но пока мы долетим, хоть попугаешь, если что. В бой не вступай, уворачивайся, понял? – видя, что Степан зачарованно оглаживает меч, рявкнул погромче, – Понял?
Степан был оскорблен. Да, Волк его мотал по всей оружейной, но, с противником послабее он запросто справиться!
– Опять не понял. – вздохнул Волк, мгновенно оборотился в человека, и ещё не поднявшись с земли, одним движением левой ладони опрокинул размечтавшегося Степана на землю. – Я же тебе русским языком объясняю, что ты должен делать. Тебе надо не подвести Катерину. Все. Больше от тебя ничего не требуется. Ты именно для этого здесь. Очень хочешь, чтобы тебя убили, дело твое, но при этом ты её можешь погубить! Ты и понятия не имеешь, с кем можешь столкнуться! И, да, вот ещё что! Я ни разу в полную силу тебя не бил, тебе это не пережить, даже в двадцатую часть моей силы ты не получал, но так, для наглядности, смотри! – Волк подошел к камню, лежащему в нескольких шагах от Степана. Камень был размером с большой обеденный стол. Волк коротко размахнувшись, ударил по камню ребром руки. Секунду ничего не происходило, и Степан успел про себя ухмыльнуться, как вдруг раздался треск, по камню пробежала трещина, которая стала расширяться, и через полминуты камень развалился на две половины. Степан разинул рот и остолбенел.
– Наглядно? – уточнил Баюн. – Друг мой, а в волчьей шкуре Бурый гораздо сильнее, чем как человек. Кстати, Волк, камешек верни назад, мне на нем сидеть приятно.
– Обойдешься, – проворчал Волк. – Я не люблю этим заниматься.
– Знаю, что не любишь, но если развалил, исправь. Будь любезен.
И пока Волк тяжело вздыхал, пожимал плечами и чесал затылок, опять припоминая как восстанавливать разбитое, Кот помог Степану встать, отряхнул, посоветовал закрыть рот и прикинуть, что может сделать Волк в своем обычном виде.
– Он, конечно, очень силен. Но, понимаешь, там, в тумане можно встретиться с кучей разных тварей. Меняющих вид, коварных и злобных, и очень сильных. Сильнее, чем человек. Волк тебя, конечно, учить будет и дальше, мало ли, пригодится, но на рожон не лезь. – объяснял Кот.
Волк, наконец, восстановил камень, вернулся в привычное волчье обличье, и отправился уточнить, что там Катерина делает.
– Баюн, а спросить можно? – подождав, пока Волк подальше уйдет, решился Степан. Дождался довольного кивка Баюна, и продолжил, – А почему вы все-таки меня взяли? В конце-концов, подать сигнал, подув в рожок, Катька и сама могла. Драться мне нельзя. Сам я тут ничего сделать не могу. Зачем я вам сдался?
– Хороший вопрос. Волк и Сивка до сих пор сомневаются. – фыркнул Баюн. – Видишь ли, ты лучше Катерины знаешь тех, с кем она может столкнуться в тумане.
– Кого это тех? – не понял Степан.
– В тумане на Лукоморье идут те твари, с которыми вы так охотно забавляетесь в ваших играх, на которых вы с радостью смотрите в кино, которым вы даете силу жить и нападать на эти земли. – печально ответил Баюн и отвернулся от Степана.
Степан похолодел. Совсем недавно, познакомившись с Горынычем, он бурно радовался, что дракон драконом, но орков, вурдалаков, зомби, мутантов и прочих монстров тут нет. Не было их в русских сказках. А вот теперь что выходит? Что, только избавившись от них во сне, он вляпался в такое же наяву. И убить они его вполне могут? И его тут держат как знатока нечисти? Консультанта, так сказать? Или как первое блюдо?
– Неет, я не пойду туда, ни за что! – Степан понимал, что выглядит трусом, но ничего с собой поделать не мог. – Вы, вы даже не представляете себе, и Катька не представляет, какие они!
– Да что ты говоришь? – вкрадчиво уточнил Баюн. – И так уж не знаем, не понимаем, и не представляем? И Катюша такая ромашка, и ничьи сны она не прогоняла, и не смотрела много дней, что там к тебе лезло? И мы-то это на наши земли не приманиваем, это ты, мой милый друг, и такие же как ты любители пощекотать нервишки, им дают силы. Огромные! Ты влез в это по самое горло, сам влез, заметь. Без Катерины ты бы погиб, тебе немного совсем оставалось, максимум месяц-два. Они бы из тебя все силы выкачали. Им же только это и надо! – сердито проговорил Баюн. Его толстенный пушистый хвост раздраженно мотался из стороны в сторону. – Хотя, как знаешь, мы никого не заставляем. Вернешься сегодня же, и сиди в своей комнате, играй, хоть до полной отключки, и не переставая бойся уснуть, они все равно тебя дождутся! Каждый выбирает для себя! Иди, собирайся, я проведу тебя обратно! – Кот презрительно поднял усы и оскалился. Поглядел на бледного и перепуганного Степана, аккуратно его обошел, и отправился к Катерине.
Катерина, Волк, Жаруся и Сивка, который как раз накануне вернулся, внимательно разглядывали что-то в луже.
– И что это вы изучаете? – любезно поинтересовался Баюн.
– Жабу уговариваем. – вздохнул Сивка. – Не уговаривается.
– Она, бедняжка, только из тумана, и близко теперь не хочет к нему подходить. В смысле, подпрыгивать. – мелодично объяснила Жаруся, сидящая на спине Сивки.
– Да что это такое! – не выдержал Кот. – Степан в туман боится, жаба моя личная транспортная, тоже боится, кто ещё?
– Котик, я боюсь. – честно сказала Катерина. – Каждый раз. Мало ли кто там вылезет. Но, идти-то надо… – потом наклонилась и погладила жабу по серой спинке, – Жабинка, понимаешь, кроме тебя никто из нас Трясинный край не знает. Я же утону в первой трясине без тебя, и туман будет лезть все дальше. Если ты не поможешь, я не смогу даже попробовать прогнать туман из болот.
Степан сидел прислонившись спиной к разбитому и восстановленному камню и думал.
– Блин, и чего теперь делать? Вернуться? Я ничего не потерял, моё отсутствие никто не заметил, я видел их сказочный мир. Могу просто уйти. И ладно. Я же не обязан жизнью рисковать? Нет, это их дело. Подумаешь, играю… Это просто игра. И с чего это мне месяц оставался? От кошмаров ещё никто не умирал. – и тут он вспомнил, как он засыпал, как в черный бездонный колодец свалился. Припомнились бесчисленные орды страшных существ, жаждущих до него добраться, монстров, которых он сам поселил в своей голове, в своих снах. Он побелел, на лбу выступил холодный пот, руки затряслись. – Не-не, я теперь ученый, я просто не буду играть и все. Я просто не буду играть. – он и сам понимал, что это не так. Прекрасно помнил, как его тянет к компу. – Хорошо бы остаться пока здесь. Но, тут же эти… Наяву. И куда они Катьку-то посылают! Она-то и секунду не выстоит против той гадости. – он выглянул из-за камня и с ужасом отшатнулся обратно, увидев огромную, просто гигантскую серую жабу, на спине которой сидела Катька, одетая для удобства в обычные джинсы.
