– Беги, впереди изба, запрись там! – и ударил мечом по первому нападавшему, тот откатился в сторону, но сзади и с боков рванули все, стремясь добраться до добычи. Степан только успел увидеть, что глупая девчонка никуда не убежала, а стоит, стиснув руки и прижав их к груди, и вдруг услышал как она крикнула:
– Не бывает в доброй сказке
Злой конец.
Меч обычный
Превратится в кладенец!
Казалось, что в тумане ударила короткая и очень яркая молния. И ударила как раз в меч, который Степан поднял, чтобы отбить последний в своей жизни удар, со всех сторон к нему тянулись когтистые лапы и жуткие морды, но раздался пронзительный свист, меч засиял яростным золотым светом и сам крутанулся в руке Степана, странно, что он сумел удержать рукоятку. От этого движения нападавшие разлетелись как сломанные куклы, и остались на земле. Степан пораженно смотрел на меч, который светился сам по себе и на тех, кто только что чуть его не прикончил. А потом медленно перевел взгляд на Катерину.
– Это ты что ли? Ты его таким сделала? – вопрос был глупым, Степан хотел сказать ещё что-то, но услышал шорох за спиной, резко оглянулся и ахнул. Тварей в тумане оказало полным-полно и они опять приближались. Степан резко махнул мечом в ту сторону, опять раздался свист и первый ряд тварей оказался на земле, зато откуда-то прилетела стрела и воткнулась в дерево прямо около виска Степана. Мечом от стрел не отобьешься, по крайней мере такому умельцу как Степан, это точно пока было не под силу! Поэтому Степан быстро кинулся в сторону избушки, прихватив за руку ослабевшую от ужаса Катерину. Они сумели добежать и закрыть дверь перед нападавшими. Степан задвинул засов, и кинулся проверять ставни. Дверь затрясли, но, она была сделана на совесть и устояла. Кто-то зацарапал ставни, но и они выдержали.
Степан стоял посреди избушки в полной темноте и с ужасом понимал, что, несмотря на меч-кладенец, все пропало и отсюда живыми им не выбраться! И во всем этом виноват только он! Его самоуверенность и желание избавиться от проблем, погубило не только его самого, но и Катерину!
– Кать. – тишина, только слышно, что девчонка всхлипывает и дышит тяжело. – Кать, прости меня, если можешь. Это я во всем виноват! Кать, я, я – дурак. Я не верил, что они есть. Я думал, что это все ерунда. Катя!
– Ты, ты… Я даже слов не могу найти! Ты полный идиот и эгоист! – Катерина наконец не выдержала и заплакала. Когда она увидела движение в тумане, у неё чуть сердце не остановилось от страха. Она-то хорошо понимала, что защититься не может, а тот, кто должен был её защищать, свалил, улепетывая от своих сложностей. Когда он вернулся и его чуть не убили, Катерина сумела помочь, но сейчас! Сейчас-то что делать? Отбиться мечом не выйдет, твари просто расстреляют их издалека, куда не достанет меч, из луков. Вызвать ворота? Да, это выход. Но, ворота выше чем потолок этой избушки, не факт, что появившись, они не разрушаться сами или не раскатают домик по бревнам. Эти, которые затихли за дверью, уж точно не упустят такую возможность, а если ещё в их мир влезут! Катерина как представила этих мерзких тварей у себя на даче, а там её семья, нет, этого допустить нельзя никак! Она сжала кулаки и собрала все свои силы.
– Катя, прости! – Степан понимал, что его слова как-то слабо звучат на фоне того, что он натворил. И вдруг услышал совершенно неожиданный четкий и рассудительный Катькин голос:
– Оставь, потом извинишься, если, конечно, живы останемся.
– Кать, а нам в ворота можно? – Степану показалось, что он нашел отличный выход.
– Нет, нельзя. Они могут ворваться в наш мир, тебе, может и все равно, а я своих под удар не подставлю. – Катерина тронула перышко. – Посвети нам, пожалуйста!
Теплый золотой свет залил бедную маленькую избушку. Печка, стол и две лавки, кадушка у печи, прикрытая полотенцем. На одной из лавок у окна стоит прялка с куделью, и лежит веретено, с пряжей. В углу маленькая деревянная лошадка, очень старая и деревянный меч. Степан косился на девчонку. Она подобралась, бледная, заплаканная, но решительная, вон руки сжаты в кулачки, внимательно все оглядывает, даже голову не повернула, когда около двери опять что-то зацарапалось. А в узкую щель между дверью и полом начал вползать язык зеленоватого плотного тумана.
– Катя, посмотри на меня. Пожалуйста!
Она искоса глянула. Очень хмуро.
– Я могу попробовать выйти с мечом. Сколько-то положу.
–Глупо. Пристрелят сразу. Там есть кто-то с очень сильным луком.
–А что же нам делать?
Как же Катерине хотелось швырнуть в этого самоуверенного и эгоистичного идиота что-нибудь потяжелее, например кадку! Но, сейчас не время, надо думать как выбираться. Так, секундочку, а что в кадке? Катерина быстро подошла и подняла полотенце. Тесто. В кадке было тесто! Эта изба простояла в тумане не один год, а тесто ещё живое! То есть хозяйка ушла недалеко от избы, когда опустился туман, и уснула и она, и тесто. Кто же хозяйка? Что же за сказка? Если она сумеет разбудить сказку, то твари, ожидающие их за дверью уберутся, или погибнут. Катя ещё раз обошла избу. И остановилась у прялки. Погладила отполированное прикосновениями рук дерево, тронула кудель.
– Кать, не время сейчас рукодельничать! – Степан не понимал, что она делает. А движение за дверью становилось все более явным.
– Как раз время! – Катерина взяла в руки веретено, покачала в ладони, наклонила голову, будто прислушиваясь к чему-то, и покосилась на меч в руке Степана.
– Если у меня получилось поговорить с мечом и обычный меч сделать кладенцом, то можно попробовать спросить у вещи кто была хозяйка. Скорее всего, она с веретеном проводила очень много времени. Оно вон какое отполированное. И нить тоненькая, такая только у самых лучших мастериц получается. Веретено и в сказках было. В него обычно всякие девицы превращались, молодцу надо было его разломить и бросить часть перед собой, а часть за спиной. Но, это нам не пригодится, мы лучше спросим. – думала Катерина. Она села у прялки, и не обращая внимания на отвисшую челюсть Степана, припомнила как когда-то в музее Прикладного искусства всему их классу показывали, как пряли в старину. Правильно перехватила веретено, и пустила его крутиться. Получилось сразу, наверное, от страха.
– Крутила нить веретено.
Давным-давно.
И месяц освещал окно
Давным-давно
И пела сыну мать без страха,
И нить свою тянула пряха,
Давным –давно.
Давным-давно.
Прошу, скажи веретено
Что стало с ней,
И кем была и как жила
Пропой скорей.
Веретено дернулось в руке, закрутилось быстрее, Катерина и сама ахнула, услышав тихий голосок в жужжании веретена.
– Вдовья доля тяжела, все одна.
А сынок растет-растет, не до сна
На Калиновом мосту милый пал,
