– Нашли царевича, освободили, оне проснулись и ожили, выглядят мрачно. Жизнь у них не удалась и все плохо. Так что их высочество сидит с Баюном на противоположном склоне горы и в себя приходит.
– Чем он тебе так не понравился? – расхохотался Волк, подставляя Катерине спину. – Вполне вменяемый царевич. А сейчас просто в шоке.
– Не знаю, у меня большого опыта знакомства с царевичами нет. Может и нормальный, не спорю. – покладисто согласилась Катерина.
Выйдя из расщелины облетели гору и нашли удобно устроившихся под сосной Баюна и царевича. Спустившись, и ссадив с себя Катерину, Волк, к изумлению последней, обернулся человеком, и крепко обнялся с царевичем.
– Как я рад тебя видеть, дружище! – радовался Елисей и совсем не походил на того мрачного типа, который пренебрежительно кривил губы при взгляде на Катю. Он и с Сивкой поздоровался, как со старым другом, Жарусе отвесил низкий поклон. Степана ему представили как ученика Волка, и он удостоился пожатия руки, отчего потом тихо морщился, шевеля пальцами. По всему судя, Елисей быстро приходил в себя. Лицо больше не напоминало бледную маску, а после обеда, устроенного запасливым Баюном, который расстелил самобранку под живичными соснами, царевич и вовсе выглядел красавцем. Впрочем, Катерине он все равно не нравился.
– Даже зазанайка Финист и то приятнее, – сделала вывод вредная Катерина. В конце концов, ей стало скучно слушать о том как Елисей собирается вернуть себе царство и престол, и она потихоньку удалилась от скатерти и уселась в отдалении. Баюн насмешливо наблюдал, что это встревожило царевича. Елисея заинтересовали рассказы о Катерине, он начал уточнять, как она будит сказки, и заподозрил, что такая союзница и ему не повредила бы.
– Если братец её решил захватить, то толк от девчонки точно есть, Авдей никогда не тратил время на бесполезное! Если уж послал Матвея, а Матвей и вовсе решил себе девчонку оставить, рискнув своим положением, значит, даже этот хитрован-боярин, сказочницу оценил подороже золота. – рассуждал про себя Елисей, переводя взгляд на Баюна и раздумывая, как бы попросить Кота сказочницу позвать поближе.
Глава 23. Сказка под живичными соснами
Катерина сидела на толстом слое мха и сосновых игл, над ней высоко над склоном горы, летели кроны сосен, как зеленые облака, и пахло так чудесно! Летом, лесом, чуть-чуть горьковатыми травами. А сосны, которые росли ниже по склону, казались зеленоватой водой. Так, стоп! А это и не вода вовсе, а туман! Вон, проглядывает под сосновыми ветками. Она поднялась с нагретого солнцем склона, и оглянулась на своих спутников. Все были заняты разговорами. Степан просто слушал, даже вон рот приоткрыл, чтобы ничего не пропустить, наверное. – Ну-ну, что в уши не влетит, то рта не минует. – хихикнула про себя Катерина. Хотела она окликнуть Баюна и спросить, какая здесь может быть сказка, но при Елисее не захотелось привлекать к себе лишнее внимание.
– Так, вот тут как тропочка, тихонечко, тихонечко, и вовсе не крутая гора, оказывается. И ничего страшного нет. И все рядом совсем. Да подумаешь, кривил губы, кривил, будто что-то испорченное унюхал, а как от Баюна подробности услышал, так сразу улыбаться приветливо начал. – Катерина не переносила такое выражение лица какое увидела у Елисея. Был у неё в классе такой Андрей Бычков, который обычно себя вел как принц крови. И именно так он оглядывал большинство одноклассников, и в частности Катерину. И именно так как и Елисей сменил гнев на милость, как только узнал, что она знакома с Филиппом Соколовским. Удостоил милостивого внимания!!! Поэтому Катерина спускала и ворчала. – Вот благодарствую за такую радость! Даже улыбнуться мне изволили! Фрррр. А! Вот и туман начинается. Ой, а там кто-то стоит, и близко совсем! И на монстра не похож, вроде. И вовсе даже женщина. Я просто гляну и вернусь! – решила про себя расхрабрившаяся Катерина и шагнула в зеленоватый сумрак.
– Беее, гадость какая! – ей тут же захотелось срочно вернуться, как только с легкого, вкусного горного воздуха она попала в туманную плотную духоту. Но женщина стояла совсем рядом, и Катя решительно подошла поближе. Обычная женщина, лицо очень приятное. В одной руке корзина, в ней травы. Собраны пучками, разные и много. Явно устала, вон, другую руку ко лбу подняла.
– А куда она шла-то от вершины горы? – Катерина в азарте посмотрела в ту сторону, куда должна была пойти женщина, если бы её не застал туман. – Вряд ли ушла очень далеко от дома. – Катерина покосилась на склон, где остались её спутники, и решила рискнуть.
Под ногами нашлась утоптанная узкая тропинка, и Катя шустро сбежала по ней до небольшой избы. Около избы огород, над грядками склонилась девочка примерно лет шести. На завалинке сидит старушка, около старушки два малыша в одних длинных рубашонках и толпа кур. Из-за избы выходил старик с коровой, да так и остался стоять, когда опустился туман. А ниже по склону паслось стадо овец, и рядом с ними, почти незаметный в тумане, сидел мальчишка. Катерина смотрела в растерянности.
– Да что же это за сказка-то такая! – Катерине страшно хотелось им помочь! Вот жила себе семья, мирно, спокойно. А прилетел туман. И всё, и про них все забыли!
– Так, как же мне выяснить-то? Кто они такие? – Катерина обошла кругом избу, потом и туда внутрь зашла, ничего такого интересного не увидела, кроме мужской рубахи с прорехой на рукаве, лежащей на лавке. – Значит, ещё есть отец семейства! Наверняка где-то что-то делал, когда туман спустился, а рубаху утром тем порвал, да и оставил жене зашить. – сделала вывод девочка.
– Вот в прошлый раз, я у веретена спросила. А тут у чего? У горшка что ли? – ворчала расстроенная Катерина. Ей очень хотелось помочь этой семье.
Катя вышла, спустилась к овцам, уже от полной безнадеги, и тут увидела в руке у мальчишки дудочку.
– Ой, это же свирель!
Катя потихоньку вынула из пальцев мальчика легонькую свирель. Покачала на ладони. Подумала. Совсем недалеко отсюда легкий чистый ветер нес облака и качал сосны, и пел что-то, что слышал и этот мальчик.
– Спой свирель, тихонько спой,
Будто ветер над сосной
Что любили, что могли
Отчего в туман ушли.
Над горою облака,
Подскажи ответ, пока
Можно сказку разбудить
Счастливо им дальше жить.
И поднесла к губам легкую резную дудочку. Только и успела чуть подуть, как свирель, уставшая от долгого молчания, запела, тоненько и жалобно. Катерина изо всех сил пыталась услышать слова в этом напеве, так, как это получилось с веретеном, но была слышна только мелодия.
– Не понимая, милая, как же мне угадать-то? – и тут она увидела, как даже во сне овцы стараются сдвинуться с места, пойти за мелодией.
– А, точно! Пастушья свирель, мальчик, овцы. Чего-то я где-то видела такое! Она села рядом с зеленоватыми от тумана овцами и начала копаться в планшете.
– О! Пастух Ваня. Только вот там жили-были старик и старуха, и был у них сын, который пошел на заработки. А кто, собственно, возраст их уточнял? Никто! Походу старик и старуха, это просто люди не юные, видимо, просто взрослые имеются ввиду. Сходил Ванюша на заработки, и денег заработал и овцы с ним пришли, вот и достаток в семье! Сестренка маленькая, наверное, уже была, но про неё в сказке речи-то не было, вот и не уточняли, то же про деда и бабушку можно сказать. А малышам явно чуть больше года все-то. Никак из картины не выбиваются. Родились уже после того, как мальчик вернулся. – рассуждала Катерина. – Ладно, в конце концов, если эта не та сказка, то она просто не проснется и все. – она аккуратно вложила свирель в пальцы предполагаемого Вани и начала подниматься повыше. Села за ствол огромной сосны и начала сказку:
