Понятно было, что это точно не конь и не пони, и не белка, в конце-то концов!! Но КТО? Мучительные попытки сообразить совсем остановили мыслительные процессы у Петра Александровича, солидного архитектора, человека, настолько забывшего собственное детство, что Горбунка он не узнал, совсем! Он так и замер со смартфоном в руке, и стоял бы еще долго, если бы не Кот, вернувшийся к своему обычному размеру, отчего собака Петра Александровича, начала скулить, и пытаться залезть на голову хозяину. Но, акита-ину совсем не предназначены для лазанья по головам. Ошеломлённый архитектор пытался удержать собаку, сообразить, что происходит, и даже немного окосел от напряжения! Баюн некоторое время наблюдал за ним, а потом все-таки сжалился. Он подошел к нервно потятившемуся Петру Александровичу, внимательно его осмотрел с ног до головы, тяжело вздохнул и монотонным голосом начал рассказывать, как мальчик Петя любил когда-то сказку про Конька-Горбунка, как ждал, ну когда же бабушка Пети наконец-то возьмет белую книжку с нарисованным веселым Горбунком на обложке, и начнет читать. И как хотелось мальчику дружить с Коньком-Горбунком, и хоть раз в жизни на нем прокатиться. Петр Алексеевич, который, лихорадочно таращил глаза на говорящего кота, перевел взгляд на Конька-Горбунка и хотел что-то сказать, такое, наверно, важное, но вместо этого почему-то сморщился, и смотрел так, как будто сейчас заплачет. Конек слетел с веток и гордо замер перед так сильно выросшим мальчиком Петей. А тот, сам себе не веря, робко протянул руку, то ли погладить, то ли просто прикоснуться к Горбунку.
— Садись и за уши держись крепче! — неожиданно сказал ему Конек. Петр Александрович замотал было головой, но было уже слишком поздно, Горбунок легко скакнул, Петр Александрович оказался на нем верхом, машинально выпустив поводок и схватившись за уши.
— Мечты должны сбываться. Особенно детские. — задумчиво сказал Баюн, глядя на стремительно удаляющегося Конька с его солидным толстым всадником.
Сам он посмотрел на осколки от статуи, покачал круглой лохматой головой и зацепив когтём ткань, подергал Волка за рукав:
— Волк, а Волк, а архитектор-то наш прав.
— Какой архитектор? — удивился Волк
— А вот который на Коньке катается. Статуя-то разбита. Знаю, что ты это не любишь делать, но надо восстановить! — настойчиво произнёс Кот.
Волк вздохнул, долго топтался на месте, чего-то вспоминал, бормотал что-то под нос, отчего осколки поднимались в воздух на несколько сантиметров и падали опять. — Кот, а может не надо? — взмолился он наконец.
— Надо-надо, напрягись!
Волк безнадежно махнул рукой, и вдруг, явно что-то вспомнил, решительно проговорил какие-то слова, и осколки статуи взлетели, и как магнитом притянулись друг к другу. Трещинки между ними начали уменьшатся, пока полностью не исчезли. Каменный конек стоял на своем месте. — Главное, чтобы его никто не начал сильно толкать. Он же полый теперь, стал гораздо легче. — с облегчением отступил от статуи Волк.
Собака Петра Александровича потерянно крутилась, на месте, с ужасом глядя в небо, куда так неожиданно улетел ее хозяин. Катя покачала головой, подобрала поводок, и привязала собаку к скамейке, а то мало ли, еще убежит от ужаса или в попытке найти хозяина. А сама села на скамейку, и принялась гладить пса, успокаивая его. Через некоторое время в темном московском небе появилась стремительно приближающаяся точка, Точка быстро увеличивалась в размерах, и вот уже на площадке приземлился Конек-Горбунок с Петром Александровичем на спине. Петра Александрович казался заметно помолодевшим, нет, не прибавилось волос, не убавилось морщин и килограммов, но с лица исчезла самоуверенная важность и высокомерие. Наоборот, Петр Александрович светло и по-детски улыбался, гладил уши Горбунка и, заодно, и своего ошалевшего от счастья пса. Он долго еще стоял на бульваре, и махал рукой, уезжающей в компании, потом сел на скамейку и смотрел в небо. Он совсем забыл, что в небе столько звезд, что облака могут быть похожими на что-то чудесное, а когда он пришел домой, то решительно порвал практически готовый проект детской площадки в парке. Новый проект он сделал очень быстро, и он оказался совершенно непохожим на обычные. Там скакали расписные кони, летели волшебные птицы, качели были с крыльями, а карусель походила на чудесный цветок. Горка стала похожа на реку с золотыми рыбками, легко ускользающими от щуки, а лестницы для лазанья напоминали ветви деревьев в зеленом лесу. Площадка вызвала неистовый восторг у заказчиков и еще больший восторг у детей. Честно говоря, с того дня архитектор Петр Александрович сильно изменился. Он стал гораздо менее ворчливым и вредным, и обзавелся привычкой подолгу выгуливать своего пса, сидя на одной лавочке на бульваре и глядя в небо, и полюбил общаться со своим маленьким внуком, читать ему сказки, а ведь раньше утверждал, что он не готов еще быть дедом.
Где-то в землях Лукоморья, туман беззвучно колыхнулся, и нехотя, медленно, освободил маленькую избушку с собачьей конурой рядом. В избушке, избавляясь от сонной одури, распрямилась склонившаяся над кадкой с тестом старушка, вздохнуло тесто, и шевельнула хвостом собака, от души потягиваясь в будке.
А наша компания, вернулась в уже знакомый дворик, в котором Волк стал обратно Волком, Сивка приобрел свой привычный размер, а Баюн уютно устроился за спиной у Кати, поглядывая в сторону бульвара, и улыбаясь в усы. Конек-Горбунок скакал вокруг, успевая перелететь в козырька над подъездом на чей-то балкон, с еще не убранной елкой, потом на высокий сугроб, на крышу машины, на другую. Катя едва успевала голову поворачивать, глядя на Конька.
Вернулись домой они совсем поздно, Катя засыпала на ходу, а когда проснулась, обнаружила, что в доме переполох, и весь этот шум и гам устроил Конек-Горбунок. Он натосковался по людям, которые понимали бы кто он такой, и категорически отказался жить в гараже. Он прямо заявил Коту, что в туалет он сходить может ничуть не хуже людей, на худой конец, во двор выбежит, а конюшни, пусть и из гаража ему давно надоели! Он очень полезный, по хозяйству может помогать, и вообще, он остается тут. Конек тут же подхватил пылесос и начал активно гонять его по полу. Кот скрылся от шума под Катину кровать, он не очень пылесос жаловал. Сивка, заглянул в окно, заржал и очень довольный тем, что Конек не стал хозяйничать в гараже ушел спать к себе, а Волк, вырыл себе нору в сугробе и решил, что если выбирать между сугробом и тесным соседством с Горбунком и Баюном, то ему лично приятнее сугроб.
Глава 7. О чем мечтал дедушка?
К тому моменту, когда Катя встала с постели, Конек успел покорить и маму и бабушку. Они обе не возражали против присутствия Конька в доме. Но, было непонятно, как ко всему этому отнесется дедушка. Он как раз должен был вернуться с работы. К приезду дедушки был сооружен торт, как выяснилось, Горбунок легко командует кухонной утварью, и она его слушается. Было очень странно наблюдать, как мимо по воздуху пролетает ложка или ковшик. Так что торт был сделан легко и играючи.
Дедушка приехал задумчивый и расстроенный. Он писал статьи в журналы, а издательство хотело видеть менее серьезные статьи. Катин дед никак не был готов ездить к людям, выспрашивать какие-то их тайны, а потом рассказывать эти тайны всем в своих статьях. Он приехал, переоделся, помыл руки и сел за стол, печально опустив голову, а мимо него на стол начали медленно и плавно лететь тарелки, ложки, вилки и ножи. Дед изумленно поднял голову. На стол прилетела супница, а за ней парил половник. Он протер глаза и нашарил очки. Одел их и ахнул:
