Финист летал, пока хватило сил, когда движения крыльев стали медленными, он влетел в окно, ударился об пол и легко поднялся с него уже красавцем, в котором миллионы зрителей легко узнали бы актера Филиппа Соколовского. Он подошел к Кате и низко ей поклонился. Катерина растерялась и смутилась, и тут же успокоилась, потому что за Финистом увидела Кота, который, устав от переживаний, что-то раздобыл в холодильнике и уже вовсю жевал. Если Баюн занят чем-то таким привычным и нормальным, значит все в порядке. Финист изящно закончил поклон каким-то хитрым движением, напоминающим поклон мушкетеров, и вновь осмотрел с ног до головы Катю, но уже изумленно и с уважением.
— Прости меня, я не ожидал, что ты сможешь так. Что ты поймешь. — проговорил он. — Но как?
— Жаруся сказала, что то, кто летал, будет слышать голос ветра вечно! И я ее поняла, когда она меня сюда несла. Это, и правда, не забыть. — краем глаза Катерина увидела потрясенное и уважительное выражение на морде Кота. Он летать откровенно не любил, и Катерину сильно зауважал.
— Мне показалось, что тебе плохо. — Катерина говорила и сама себе удивлялась. Как это она, стоит и рассуждает перед взрослым человеком, а он ее так внимательно слушает, как будто от ее слов что-то очень важно зависит.
— Да мне и было плохо. Я совсем потерял надежду, совсем. Я ничего не мог изменить, не мог вернуться, не мог взлететь. — Финист обернулся и опять посмотрел в окно, как будто ничего лучше он не видел.
— Ты мне вот что скажи, крылатый ты мой, летучий! Ты вот тут орал всерьез, что не скажешь, где Горыныч? — забеспокоился Баюн. Финист даже обиделся слегка.
— Да ну что ты, в самом деле! Конечно, скажу, все, что знаю. Правда, знаю я не очень много. Он собирался или в Васюганские болота или на Байкал, правда, еще что-то говорил про Китай. Там, дескать, драконов почитают, и чем он не дракон! Мы с ним на Урале расстались. Он хотел место для зимовки найти, ты же знаешь, он зимой летать не любитель. А я хотел вернуться. Но вот потом, ничего я про него не слышал, если бы он до Китая добрался, уже бы все знали. А тут тишина. Поэтому я и думаю, что он заснул и закаменел где-то.
— Ну, уже хоть что-то… — Кот унынию не поддался, а напротив, был явно доволен — Уже хоть какой-то ориентир. Змей, он же чай, не иголка, Змея найти проще. Особенно, когда мы в курсе, хоть приблизительно, где искать. А что окаменел, так вон и Конек и Жаруся тоже почти окаменели. Катюша все равно сумела позвать. И изба бегает, как лошадь скаковая. Нет, не будем мы терять надежду. А сам-то что делать будешь, теперь какие планы?
Финист глубоко вздохнул и подошел к окну.
— Не знаю пока. Понимаете, я же был точно уверен, что дорога назад навсегда закрыта, и все кончено. Ну, и устраивался, как мог. В мае начинаются съемки, но теперь я уже не уверен… Хоть бы знать… — он тяжело вздохнул раз, другой.
— Нет уж, друг любезный, пожалуйста, без меланхолии, — Кот, видимо, хорошо знал, что от Финиста можно ожидать. — Сам подумай, у тебя там семья, жена ждет.
— Да нужен ли я ей еще? Улетел, ни слуху, ни духу. — опять завздыхал Финист.
— Ох, я забыл, забыл. — Кот подскочил на диване, и вынул из мешочка висевшего на его шее, зеркальце.
— На вот, попроси ее показать. Я перед последним уходом к ней наведался, и попросил зеркальце сохранить ее для тебя.
Финист выхватил зеркальце из лапы.
— Свет мой зеркальце, покажи мне Марьюшку, жену мою.
Зеркальце замерцало, поверхность пошла волнами, и послышался женский голос напевающий песню:
— Где же ты летаешь, сокол мой?
Почему ты где-то, не со мной?
Ты вернись в родную сторону,
Только б не попался ворону.
Где-то далеко ты близкий мой,
Кажется, что рядом ты со мной,
Ветер зашумит, мне чудится,
Ты зовешь меня — голубица!
На секунду Финист увидел свой собственный дом, горницу, а у окна сидит его Марьюшка. И все исчезло.
— Почему больше ничего не показывает? — он тряхнул зеркальце.
— Соколик, так мы же далеко очень, да и силы у Лукоморья мало осталось. Мы там очень нужны.
— Ты поэтому с таким дурацким планом ко мне пришел? Знал, что, в крайнем случае, зеркало покажешь? — тихо спросил Финист Баюна.
— Да, в общем-то. Я это на крайний случай оставлял. Кто тебя знает, может тебе и они уже не важны. Мало ли как ты измениться успел тут в звездах.
Финист устало повесил голову.
— Нет, уж не настолько же! — печально проговорил он. И тут же воспрянул духом — Да что это я? Счастье ведь! И летать снова могу, и домой вернуться могу, и нужен там!!! И вы все, как у вас-то все было? Сейчас я на стол соберу. — он бегом метнулся куда-то вглубь квартиры. За ним радостно прыгнул Кот, который уже разведал, где холодильник, и судя по его скорости, там оставалось еще что-то очень привлекательное.
Жаруся и Горбунок начали бурно обсуждать, откуда нужно начинать поиски Горыныча, а Катерина тихонько вышла на балкон. Достала телефон из кармана, обнаружив там же шапку-невидимку, когда только успела убрать? И позвонила маме. — Мамочка, все отлично! Финист просто летать не мог, вот и злился. Теперь может и, вроде, обратно домой хочет. Горыныч, где-то между Байкалом и Китаем.
Слушая мамин голос, Катерина подняла голову, и посмотрела в небо. Последний этаж, очень высоко, рядом ни одного дома, ветер шумит так, что кажется что-то хочет сказать. Хорошо, что Финист теперь может снова слушать этот голос! Катерина пообещала быть осторожнее, позвонить перед вылетом обратно, и обернувшись, увидела что огромный овальный стол весь уставлен тарелками и блюдами едой, а Финист несет из кухни еще что-то. Финист оказался весьма хлебосольным хозяином, доволен был даже Баюн. Когда они летели обратно, Конек это оценил на собственной шкуре.
— Да не цепляйся так, повис как мешок с едой. Лучше бы я тебя там забыл бы! Убери когти от ушей!
— Не тряси меня, тогда и уберу. Укачиваешь специально! — вопил Баюн.
Катерина летела без шапки-невидимки, потому что уже стемнело. И наслаждалась каждой секундой полета. Рядом с Жарусей, которая несла Катю, легко летел Финист. Его совершенно не смущала темнота, все-таки сказочный сокол. А вот уточнить, где живет Катя, и где находится терем, а так же навестить прочих сказочных героев, Финист хотел безотлагательно.
Глава 12. Приезд папы
— Жизнь становится все интереснее и интереснее, — думала Катерина, глядя на сверкающую машину Финиста Ясного Сокола, которая ехала за их машиной к ним на дачу. Она мрачно вспоминала ошалевшее лицо первой болтушки класса, Лены Тишиной, которая так некстати вышла во двор с тот самый момент, когда Финист церемонно помогал ее бабушке садиться в машину. А потом, лучезарно улыбаясь, поклонился Кате.
