– Какая смелая! И красивая.
Пират фамильярно коснулся моего подбородка. Вытерпела, только глазами сверкнула.
– Неужели откажешь храбрецу?
Лысый сделал шаг, понуждая отступить в каюту.
Девушки за моей спиной зарыдали. Нужно оставаться сильной хотя бы ради них.
– Полагаю, деньги тебе все же дороже?
Я понимала, стоит дать одному, быстро подтянутся другие, пойдешь по кругу. А после превратишься в третьесортный товар. Нет уж, если мне суждено вновь попасть на невольничий рынок, я дорого обойдусь будущему хозяину.
– Деньги я люблю, – согласно кивнул лысый и жадно зыркнул по сторонам, выискивая, чем бы еще поживиться. – Поэтому снимайте побрякушки, показывайте свои сокровища.
Окатив его волной презрения, потянулась к ушам.
– Делайте, как он говорит, – посоветовала сестрам.
Тяжело расставаться с украшениями и деньгами, слишком дорогую цену я за них заплатила. Хотя та же Милена рассмеялась бы мне в лицо. Подумаешь, раздвигать ноги перед мужчиной! Члены у всех одинаковы, без разницы, один в тебе или другой, лишь бы щедро платили. Но блондинка на своем опыте убедилась, какие шипы порой подстерегают в постели. Интересно, рвется ли она в первые ряды после близости с императором?
– Все, все давайте! Не стесняйтесь!
Пират расхаживал между нами, без всякого стеснения щупал, задирал юбки, проверяя, не утаили ли чего. Попутно тискал, похотливо облизываясь, но под белье не залезал. Это вселяло надежду. Если слухи верны, морские волки добывали на судах товар, а не бесплатное развлечение.
– Неплохо! – Лысый взвесил в ладонях добычу. – И вы тоже симпатичные крошки. Посидите тут, поворкуйте, я потом вас капитану представлю. А уж он определит, какую куда.
Судя по брошенному на меня взгляду, пират рассчитывал получить персональное вознаграждение. Право, не понимаю, что во мне такого. Вроде, обычная женщина, но фрегийцы упорно хотели со мной переспать. Пахну я по-особенному, что ли? Фигура как фигура, лицо как лицо. Но ведь и сборщица меня сразу выделила, определила в наложницы. Спросить бы почему, но она далеко.
– Не вздумайте бежать, дамочки! – перед уходом предостерег лысый. – На корабле поймаем, а в море быстро на дно пойдете.
Еще бы, с таким количеством юбок!
С той стороны повернулся ключ в замочной скважине. Вот и до каюты капитана, где хранилась связка, добрались.
– Папа! – задыхаясь, всхлипнула младшая из сестер. Старшая по-прежнему хранила молчание, то ли немногословная от природы, то ли слишком напуганная. – Д-Д-Дэн!
– Они вряд ли их убили. – Что я могла еще сказать? – Пиратам нужен выкуп.
Не знаю, сколько мы провели в кромешной неизвестности. Может, час, может, неделю. Но вот ключ в замке снова повернулся, и уже другой пират угрюмо приказал:
– На выход поодиночке!
Девушки не двигались, обмерли от страха, пришлось идти первой.
Как же я повзрослела! Куда делась былая девчонка? Создавалось впечатление, мне лет тридцать не меньше, я мать сестрам торговца, а не ровесница их брата.
Шла и боялась смотреть по сторонам. Ни луж крови, ни трупов пока не видно. То ли пираты без жертв захватили корабль, то ли все самое страшное на палубе.
Не удивилась, когда меня привели в бывшую капитанскую каюту. Новый хозяин занял место старого. У двери на страже замерли двое мужчин внушительного вида.
– Еще одна, – кивнул на меня провожатый.
Выходит, не первая…
Дверь распахнулась, и я шагнула в неизвестность.
Капитан пиратов стоял у окна, спиной ко мне. Фигура показалась неуловимо знакомой. Когда он обернулся, ахнула и, прижав ладонь ко рту, сползла на пол.
– Джанет? – Брови Адриана, а это был именно он, поползли вверх.
Бессвязно замычала в ответ.
В голове упорно не укладывалось, как бывший хозяин, опальный маркиз Джак стал главарем шайки морских разбойников. Это казалось настолько нереальным, что я даже ущипнула себя. Видение никуда не делось, значит, передо мной действительно Адриан. Он сильно изменился: загорел, возмужал, похудел. Даже обзавелся мускулами, хотя маркиз и прежде не напоминал хиляка. Белая рубашка эффектно оттеняла смуглый цвет кожи. Отросшие волосы Адриан перехватил лентой в низкий хвост, усилив образ канонического героя.
Бархатный сюртук с серебряным шитьем небрежно валялся рядом, на столе поверх карт.
– Небесные чертоги, я не верю, что это ты, Джанет!
Адриан стремительно пересек каюту и сжал мое лицо в ладонях. Упрямо отвела его руку. Пока я не выясню, каков новый Адриан, никаких нежностей. Но, небеса, как же я рада видеть его живым, не на галерах! Только печально, если он превратился в подобие кузена, такого Адриана Безарта я любить не смогу. Пусть тяжело, больно, но придется забыть, расстаться с очередной иллюзией.
– Ты чего, Джанет? – недоуменно глянул на меня Адриан.
Понял, почувствовал.
Медленно поднялась, проигнорировав его руку, и подошла к иллюминатору, туда, где пару минут назад стоял новый старый хозяин.
– Мне сказали, вас собирались продать в Эбро. – Собственный голос казался чужим. – Я столько ночей плакала, а вы здесь. Теперь не товар, а работорговец.
– Я продал в рабство единицы, – мертвенно отозвался Адриан.
Слышала, как он подошел, но оборачиваться не стала. Тяжело говорить такое в глаза.
– Хорошеньких девушек, я полагаю?
Неуместный смешок повис в воздухе.
– Пару мужчин. Девушки целы и невредимы, все на свободе.
– Ничего не понимаю… – Повернулась к маркизу, надеясь отыскать на его лице ответ на загадку. – Откуда же слухи?
– Я сам их распустил.
Адриан отодвинул стул и предложил мне сесть. Приготовилась выслушать длинный рассказ, однако маркиз не спешил его начинать. Он стоял напротив меня и смотрел так пристально, что поневоле смутилась, опустила глаза.
– Я и не чаял тебя снова встретить…
– Я тоже, – прошептала в ответ.
Разговор не клеился. Я понуро уставилась на столешницу, Адриан – на меня.
– Вина? – наконец предложил он.
Покачала головой. Пока нам нечего праздновать. Хочу сохранить трезвую голову, если уж способность трезво мыслить я потеряла.
– Повторяю, Джанет, я не работорговец и не убийца. – Не видела – слышала, как отодвинулся второй стул. – Я ищу одного человека. Очень нужного мне человека.
– И поэтому вы ходите под пиратским флагом?
– Поэтому я позволяю грабить фрегийские суда. Грабить, не убивать. Это большая разница.
Снова взглянула на него, пытаясь понять, врет он или говорит правду. Запрещала себе радоваться, но глупое сердце все равно билось чаще от сознания, что Адриан жив и здоров. И снова другой. Как же быстро он меняется!
