— Кто говорит? — сохранять выдержку, выслушивая этот озлобленный бред? Да мне Звезду героя должны дать, как минимум.
— Ходят такие слухи, — ни на мгновение не тушуется. Железные нервы. — В любом случае, от младшей можно ожидать чего угодно. Чего стоит факт, что в девятнадцать она родила ребёнка неизвестно от кого.
— Если Эмма не афиширует имя отца Лекса, то это вовсе не значит, что он неизвестен.
Бог свидетель, чего мне стоит этот спокойный тон. Моя собеседница даже не замечает, какая буря вот-вот на неё обрушится.
— Из чего следует, что этот человек, как минимум, женат, — идеально нарисованные брови подскакивают вверх. — Мы до сих пор не можем постигнуть причину дружбы нашей дочери с этой девушкой. К сожалению, семья нашего дорогого Шона тоже оказалась под воздействием её мнимого очарования. Дорогой Марк, знаю, вы с Шоном друзья. Умоляю, проявите благоразумие. Возможно, вы единственный, кто сможет повлиять на наших детей. Таким, как Эмма Бейтс, не место в нашем обществе, — всхлипывая, подытоживает Сирена Паттерсон.
Браво, мать твою! Сыграно идеально.
Моя первая реакция — найти Эмму и увезти из этого гадюшника. Вторая — пригрозить адвокатами, если я ещё когда-нибудь и от кого-нибудь услышу подобный бред. Но потом я вспоминаю заплаканные лица двух девчонок и понимаю, что моя Минни по сравнению с её подругой — счастливица.
Сколько она сказала, десять лет? Десять лет Фло Райт сражается со своими родными за мою девочку. Если раньше я испытывал уважение к жене этого везучего засранца Шона, то теперь испытываю глубочайшее ею восхищение. Я буду жать руку её отцу и не пошлю её мать нахер с её предупреждениями, потому что все эти годы она была рядом с Эммой. И если Минни нашла в себе силы приехать в этот дом, то кто я такой, чтобы отказать ей в поддержке.
— Спасибо за откровенность, миссис Паттерсон. Приму ваши слова к сведению.
Вежливо и кратко. Мои юристы оценили бы.
За столом мы с Эммой сидим порознь. Я понимаю, о каком Питере шла речь, увидев рядом с ней приставучего кузена Шона. Парень всюду таскался за его отцом, что всегда служило предметом шуток. Пытался влиться и в нашу компанию, но безуспешно. Вообще-то, мне он никогда не нравился. Слишком правильный, даже по сравнению с Шоном. Старался угодить, заглядывал в глаза, шутил невпопад. Глупо улыбался. Как сейчас Эмме.
Козёл.
Я сижу рядом с Дианой Райт и стараюсь не потерять нить разговора, когда неожиданным замечанием она возвращает к себе внимание.
— Судя по удовлетворённому виду Сирены, она донесла до тебя нужную информацию об Эмме.
Я смотрю на мать Шона. Она саркастически поджимает губы.
Ёлки! Всё ещё хуже, чем я думал.
— Это что-то вроде личного крестового похода? — спрашиваю.
— Уверена, так и есть. Фло — чудесная девочка, но для её родителей это неважно. Они посчитали свою миссию выполненной, выдав её за Шона, и совершенно не приняли в расчёт, что это только её решение — не их. Фло независима. И я рада, что такая девушка любит моего сына. И он любит её. Но её родители считают, что независимость Фло — результат влияния Эммы. Ты знаешь, что у меня диплом психиатра?
Я мотаю головой:
— Нет.
— Гарвардская медицинская школа. Курс профессора Лигай. Я знаю все ваши секреты, малыш, — мать Шона выпучивает глаза, и я смеюсь:
— Да ладно? Так уж и все?
Диана улыбается:
— По крайней мере, могу открыто говорить, что моему сыну повезло. И тебе повезёт, если прислушаешься к моему совету. Не слушай ни чьих россказней. Эмма — большая умница. Она сильная, добрая и крайне ответственная девушка. Может, даже слишком ответственная. Питер — не тот, кто ей нужен. Хотя, я бы с удовольствием видела её среди своих родственников.
— Говорят, все ирландцы родственники. Надо попросить мать покопаться в семейных архивах.
Моя собеседница бросает на меня изумлённый взгляд.
— Ах ты ж хитрый лис. И когда только успел?
— Не торопитесь. Эмма пока ещё даже мысли подобной не допускает. Пусть привыкнет, что я рядом.
— А Лекс?
Диана хватает меня за руку. Это совершенно другое касание, второе за вечер, но какова разница! То — хищное, вызывающее отторжение своей холодностью. Это — тёплое, по-матерински доброе.
— Как ты поладил с мальчиком?
— Вроде бы неплохо. Он добавил меня в друзья на Фейсбуке. Не говорите Эмме, что у Лекса есть своя страничка.
— Ди, ты чего вцепилась в парня? — грохочет сенатор. — Подождала бы, пока я из-за стола выйду.
Все смеются. Все смотрят на нас с Дианой. В том числе и Эмма.
Я чувствую её взгляд, но в её сторону не смотрю. Боюсь выдать себя, потому что только что, сам того не замечая, озвучил свои самые сокровенные мысли: я хочу её в своей жизни. Их обоих хочу.
— Марк рассказал мне интересную новость про наших общих друзей.
— Посмотрите на эту женщину! Она даже не думает юлить
Колин Райт картинно бросает на стол салфетку. Если Шон через двадцать лет станет таким же позёром, как отец, я его пристрелю. Думаю, Фло меня поддержит.
— Общие друзья, говоришь?
— Должен же кто-то развлекать девушку, пока её муж собирает по стране голоса.
Снова смех. На этот раз сильнее.
— Спросила бы лучше, когда твой друг собирается делать Эмму честной женщиной.
Веселье выключается одномоментно. Над столом тишина. Все, в том числе и я, смотрят на Эмму.
Она выпрямляется и откидывается на спинку стула. Словно, дистанцируясь, можно спрятаться от всеобщего внимания.
— Что вы имеете в виду, сенатор? — тихо интересуется Сирена Паттерсон.
— Как что? Парнишка-то уж больно похожим выдался. Тут уж скрывай не скрывай, бегай не бегай, а жениться придётся. Правда, парень?
Глава 28
Soundtrack Dealbreake by Rachael Yamagata
На канте моей тарелки ровно двадцать маленьких цветков. Золотое на красном. Праздничные цвета. Я знаю, у миссис Паттерсон на каждый сезон свой столовый сервиз. Этот второй, который я вижу. Первым — жёлто-оранжевым, осенним — этот же стол был сервирован в мой первый визит в этот дом.
Двадцать маленьких идеальных цветочков. Я считаю их вместо того, чтобы слушать ответ Марка. Не хочу знать, что он скажет, но уж очень оглушительная стоит тишина. Питер до этого так энергично пережёвывал стейк и, похоже, так и не проглотил.
Не услышать не удаётся.
— Не в моих правилах бегать от ответственности, сенатор. Как и делать что-либо по принуждению. Я мог бы гордиться таким сыном. И дело вовсе не во внешнем сходстве. То, каким вырос Лекс, заслуга исключительно его матери. Но, согласитесь, вряд ли кто заслуживает подобного признания за обеденным столом.
