Полицейский, автомеханик, пожарный — настоящие мужские профессии. Иные родители гордились бы такими сыновьями, но для Манфреди их выбор стал трагедией. Элис, как могла, помогала отцу и матери в их горе, потихоньку замкнув на себя все управленческие решения в семейном бизнесе.
«Нежданчик» Элис сработал чётко.
В следующий раз во Флориду старшие Манфреди улетели уже на месяц.
Приблизительно в это же время Элис начала встречаться с Аланом.
Он не был её первым мужчиной, и дыхание при виде него у неё не перехватывало. Их отношения строились так, как бывает между людьми, которые долго знали друг друга, а потом внезапно поняли, что вместе им гораздо лучше, чем порознь.
Алан как-то быстро занял то место в её жизни, которое Элис изначально отвела мужчинам. Он не мешал, не лез в её дела, не погружал в свои. Они — двадцатипятилетние парень и девушка — с самого начала вели себя как супруги с десятилетним семейным стажем. В общем-то, по этой же причине знакомство с родителями с обеих сторон прошло гладко. Отцу Элис понравилась серьёзность парня, родителям Алана — серьёзность Элис. Сеньор Манфреди даже не особо возражал, что дочь выбрала в пару не итальянца. Их свадьба была решённым делом: не то чтобы Элис торопила это событие, но в ближайшее время ждала появление заветной бархатной коробочки — такие как Алан всегда всё делали вовремя и обстоятельно.
Вообще-то, именно эта обстоятельность больше всего выводила Элис из себя.
Правильный парень из приличной семьи — мать редактор, отец спортивный агент. Сам Алан закончил факультет журналистики и тоже писал о спорте. Он не был похож на тех писак из голливудских фильмов в плохо проглаженных костюмах со следами горчицы на лацканах пиджака, рыщущих по городу в поисках сенсации. Благодаря связям отца после окончания обучения парень сразу получил место в спортивном еженедельнике, и чаще проводил время в своём хорошо обставленном кабинете в одном из небоскрёбов в районе Петли, нежели на бейсбольном поле или в «Юнайтед-центре» — домашней арене хоккейного клуба «Чикаго Блэкхокс» и баскетбольного «Чикаго Буллз».
В повседневной жизни Алан тоже ценил комфорт и легко променял свою холостяцкую студию в одном из северных районов города, куда съехал в попытке доказать родителям свою независимость, на маленькую квартирку над магазином Элис. Она почти сразу поняла, что это ради её горячих ужинов и близости к Петле, но, в общем-то, польза от подобного сожительства определённо была. Всё же Элис была итальянкой, и, пусть со стороны это было не так заметно, природа брала своё.
Мать, смеясь, рассказывала, что некоторое время всерьёз считала, что Элис родилась немой.
— Ты даже обкакавшись не сразу плакала. Так, покряхтишь немного, и ёрзать начинаешь. Не орала во всё горло, как братья. Была таким спокойным ребёнком, что я только диву давалась. Будто господь дал мне передохнуть перед Паоло.
По той же причине многочисленные тётки и с той и с другой стороны, и особенно бабушка Манфреди, всерьёз считали, что Элис в роддоме подменили. И некоторое время настаивали на генетической экспертизе. Спасло только вмешательство прабабки со стороны матери, утверждавшей, что Элис пошла в её отца — швейцарского гвардейца из Ватиканской охраны.
От прадеда-гвардейца Элис досталось не только умение сдерживать свои эмоции, но и верность долгу — читай, семье. Потому она мужественно сражалась за своё счастье с Аланом и проиграла только тогда, когда тот сам решил с ней порвать.
Тут уж гвардейские гены пали под напором многих поколений итальянских. Вещи Алана были выкинуты из окна, сам он спущен с лестницы — как только невысокая Элис смогла спихнуть его со второго этажа, не покалечив? Ну и в довершении, вся улица узнала, что обычно сдержанная дочка бакалейщиков Манфреди не только отлично умеет паковать макароны, но и отвешивать отменные ругательства на обоих языках.
Жизнь в доме с тремя братьями и авторитарным отцом научила склонную к анализу девушку хорошо понимать мужскую натуру. А ещё, что авторитет отца поддерживается исключительно матерью. «Мужские дела, женские слова» — брак её родителей очень хорошо доказывал эту известную поговорку.
Элис думала именно об этом, когда смотрела, как её подруга надевает кольцо на палец своего избранника.
В семье Мэри и Мэтта всё будет именно так. Он будет предугадывать её желания, она будет желать того, что хорошо для них обоих. Всё же, подобные чувства вызывают зависть, пусть даже она розового цвета, как лепестки в корзинке малышки Фрэнни.
У Элис так не было никогда. С парнями она начала встречаться только окончив школу, потому что смельчаков, решившихся пригласить на свидание сестру братьев Манфреди, в ней так и не нашлось. Она даже на выпускной пошла с Нино.
В основном это были встречи после знакомства в ночном клубе, на студенческих вечеринках, где-нибудь в кафе или в компании. Ужин, прогулки, совместные поездки за город. Постелью дело заканчивалось редко, потому что с первого раза у Элис с сексом как-то не задалось.
Она потеряла девственность на первом свидании с парнем, который учился вместе с ней на бухгалтерских курсах. Полнейшая глупость, конечно — секс на первом свидании, но Вик смотрел на неё такими восхищёнными глазами, что Элис сразу согласилась поехать к нему домой. Всё прошло неплохо для первого раза, но оргазм свой она получила не сразу. И точно не с Виком.
С Аланом секс был хорош. Собственно, теперь получается, что только секс с Аланом и был хорош. Но хорош — не значит великолепен. Небо в алмазах она видела всего один раз в жизни и это точно не те воспоминания, которым стоит предаваться под церковными сводами.
— … можете поцеловать невесту.
Элис хорошо видела выражение лица Мэтта, когда после этих слов он посмотрел на Мэри. Всегда сдержанный в проявлении чувств, мужчина словно отпустил себя и, обнажив эмоции, смотрел на свою теперь уже жену с таким обожанием, что Элис поневоле пришлось отвести глаза. И всё же улыбки она не сдержала: великий и ужасный Мэтью Крайтон только что объявил о своей полной капитуляции.
По этой улыбке Ник её и узнал.
Глава 4
Канкун. Пять лет назад
В семнадцатом веке Ирландия представляла собой одно сплошное пиратское королевство. Байка это или нет, но отец рассказывал, что кто-то из их прадедов был дозорным на корабле Грайне О’Мэлли — известной, как «королева пиратов».
Возможно, способность подмечать нюансы и сразу выделять главное досталось Нику именно от прадеда-дозорного.
Он моментально выделил её из толпы, как только в сопровождении двух подруг девушка появилась на прощальной вечеринке Лиама.
Прощальная вечеринка — название-то какое! Хоть бы один намёк, что тогда он видит брата в последний раз. Но даром предвидения Николас не обладал, хотя, говорят, помимо пиратов, в роду Холландов были и ведьмы.
Незнакомка была яркая, сочная, цветущая, как и десятки других девчонок, бродящих поблизости. Может слегка бледновата для мексиканки. Туристка. Возможно, из Европы. Приехала на каникулы.
