— Здесь не потребуется накладывать швы, — сказал незнакомец, — но если ты вынудишь меня применить нож еще раз, то я за себя не ручаюсь...
— Следующего раза не будет, — сказал Алекс. Ему трудно было признать поражение, но он не был дураком. — Ты превосходно владеешь ножом. Я ухожу с твоего пути.
— Мудро, — сказал человек, улыбаясь, как безобразный Будда. — Иди и сядь вон там, на тахту.
Алекс сделал, как ему было велено, бережно баюкая свою кровоточащую руку и лихорадочно обдумывая, что же такое выкинуть, чтобы победа оказалась на его стороне. Но, казалось, он ничего не мог поделать.
Взломщик оставался в прихожей, пока Алекс не сел, а затем вышел, прикрыв за собой дверь.
Оставшись один, Алекс сразу же спрыгнул с тахты и бросился к телефону, стоявшему на письменном столе. Он вытащил пластиковую карточку из-под основания телефона, там были записаны номера наиболее важных служб. Он набрал номер службы безопасности отеля. Однако, пока были гудки, он изменил свое решение и повесил трубку, когда в ней раздался чей-то голос.
По привычке, Алекс начал анализировать ситуацию, громко разговаривая сам с собой.
— Из службы безопасности позвонят в городскую полицию. А хочу ли я этого?
Он подошел к двери, запер ее и подпер тяжелым стулом с прямой спинкой.
— Это был не вор. Здесь не может быть и тени сомнения.
Алекс обнял себя раненой рукой так, что кровь стала впитываться в майку, вместо того чтобы капать на ковер.
— Он работает на того, кто знает, что Джоанна — это Лиза, и кого очень беспокоит, что я раскрою это.
Он вошел в ванную и закрыл краны — как раз вовремя — вода собиралась вот-вот политься через край. Алекс открыл пробку, чтобы спустить воду.
— Так что же он здесь делал? Обыскивал мои комнаты? Зачем? Может быть, ...да ...письмо или дневник ... может быть, записная книжка, ...ну, в общем что-то, где я мог бы изложить свои подозрения. Да, так оно и было.
Ножевые раны начали сильно жечь и пульсировать. Алекс обхватил себя еще сильнее, пытаясь прекратить или уменьшить кровотечение, оказывая прямое давление на порезы. Весь перед его майки был темно-красным.
Он присел на край ванны. Капельки пота выступили в уголках глаз, мешая ему смотреть. Хотелось пить. Вытерев лоб полотенцем, он взял бутылку "Асахи" и выпил ее на треть.
— Так кто же хозяин человека с ножом? У него, должно быть, чертовски хорошие связи, международные связи. Может быть, у него даже есть свой человек в моей чикагской конторе. Как насчет этого? А? А как иначе ему удалось так быстро выйти на меня после моего разговора с Блейкеншипом?
Алекс бросил взгляд в ванную и увидел, что она наполовину пустая. Он включил холодную воду.
— Конечно, — продолжил он свои рассуждения, — более вероятно, что мой телефон прослушивается. И, возможно, за мной следят с тех пор, как я прибыл в Киото.
Оживившись, Алекс переместил руку и теперь держал ее у груди. И хотя раны продолжали еще сильно кровоточить, он решил, что они не настолько серьезны, чтобы обращаться к доктору. У него не было ни малейшего желания объяснять кому-либо их происхождение, за исключением Джоанны. Жжение становилось сильнее, как будто теперь его жалили две дюжины ос. Он подставил руку под холодную воду. Облегчение последовало незамедлительно. Так он сидел, размышляя, минуту или две.
В первый раз, увидев Джоанну Ранд в "Прогулке в лунном свете", Алекс заподозрил, что она и была Лизой Шелгрин и что она сама десять лет назад подстроила свое похищение на Ямайке. Он не мог вообразить, почему она хотела так сделать, но годы работы частным детективом научили, что часто люди совершают странные решительные действия по каким-то, одним им понятным, причинам. Они сходят с рельсов в поисках свободы или саморазрушения, хотя чаще всего их поступки объясняются отчаянной жаждой перемены и им дела нет до того, ведет это к лучшему или худшему. Уже после короткого разговора с Джоанной Алекс понял, что она не из таких людей. Нелепо было предполагать, что она могла бы разработать свое собственное похищение и ввести в заблуждение всех лучших сыщиков Алекса, особенно, если учесть, что в то время она была неопытной первокурсницей.
Он стал размышлять об амнезии, которая как объяснение была еще менее удовлетворительной, чем другие причины. Как человек, подверженный этому заболеванию, она могла бы забыть все детали большого отрезка своей жизни, но не стала бы придумывать и искренне верить в совершенно фальшивый набор воспоминаний, чтобы заполнить провал. А Джоанна, как раз, поступила так.
— О'кей, — громко сказал Алекс, — получается Джоанна обманывает неосознанно. Она не больна амнезией, по крайней мере, в ее классической форме. Итак, какие еще варианты остаются?
Алекс вытащил руку из-под холодной воды и увидел, что поток крови почтя на треть ослаб. Он крепко завернул руку в мокрое полотенце. Наверняка, со временем кровь просочится наружу, но как временная повязка полотенце вполне подходило.
Он прошел в гостиную, позвонил портье в вестибюль отеля и заказал пузырек со спиртовым натиранием, йод, коробку марлевых салфеток, бинт и рулончик пластыря.
— Если посыльный будет достаточно проворен, его ожидают особенно щедрые чаевые, — сказал Алекс.
На это портье ответил:
— Если с вами произошел несчастный случай, у нас есть доктор, который...
— Только небольшой порез. Я не нуждаюсь в докторе. Все, что мне нужно, это то, что я заказал.
Ожидая свой заказ, Алекс привел себя в порядок. В ванной он снял окровавленную майку, тщательно вытер грудь и причесал волосы.
Хотя раны продолжали жечь, сильнейшая жалящая боль уже превратилась в колющую, но вполне терпимую. Рука была твердой, даже слишком, как будто под взглядом Медузы Горгоны плоть превратилась в камень.
В гостиной Алекс собрал самые большие куски разбитой вазы и выбросил их в корзину для бумаг. Он убрал от двери стул и поставил его на место.
Кровь начала проступать через полотенце, обернутое вокруг руки. Присев за письменный стол, он стал ждать посыльного, а комната медленно плыла вокруг него.
— Хорошо, — произнес Алекс, возобновляя диалог с собой, — если мы исключим ложную и настоящую амнезию, то остается только одно, ведь так? Промывание мозгов. Как бы безумно это не звучало.
Третье объяснение было простое и такое же невероятное, однако, Алекс верил в него. Люди, укравшие Лизу Джин Шелгрин, использовали современные средства промывания мозгов: наркотики, гипноз, перевоспитание на уровне подсознания и дюжину других методов психологической обработки. Они стерли ее память. Абсолютно дочиста. На самом деле Алекс не был уверен, что такое возможно, но он мог бы побиться об заклад, что это было так. За последние десять лет были получены действительно изумительные результаты в таких областях исследования, как психофармакология, биохимия, психохирургия, психология, которые прямо или косвенно внесли свой вклад в менее уважаемую, но не менее жарко обсуждаемую науку о контроле над человеческой психикой.
