— Да, — произнесла она.
— Вы сидите или стоите?
— Лежу. Я голая.
— Вы находитесь на кровати?
— Я голая лежу на кровати.
— Что вы чувствуете?
— Н-напугана.
— Чем?
— Я... п-привязана.
— Фиксирована?
— О, Господи! Мои икры и запястья.
— Кто сделал это с вами?
— Ремни сильно затянуты. Они давят.
— Кто сделал это с вами?
— Я чувствую запах нашатырного спирта. Сильный. Меня тошнит от него.
— Джоанна, оглядитесь вокруг.
Она подняла голову от кресла, на котором полулежала, и послушно осмотрелась слева направо. Она не видела Алекса или приемную. Сейчас она существовала в другом времени. Прозрачная пелена недель, месяцев и лет в ее затравленном взгляде, казалось, мерцала как навернувшиеся слезы.
— Что вы видите? — спросил Инамури.
Она опустила голову, закрыла глаза.
— Что вы видите в той комнате?
Она издала странный гортанный звук.
Инамури повторил вопрос.
Джоанна снова издала этот особый звук, затем еще раз громче. Она дышала очень тяжело, с одышкой. Внезапно ее глаза широко открылись и стали закатываться до тех пор, пока видимыми не остались только белки. Она попыталась поднять от подлокотников руки, но для нее они были несомненно привязаны ремнями. Она билась, и одышка становилась все хуже и хуже.
Алекс вскочил.
— Она не может дышать!
Джоанна стала неистово дергаться и извиваться, как будто через нее пропускали сильные разряды электрического тока.
— Она задохнется до смерти!
Глава 35
Закричав, как будто чувствуя ее боль и страх, Алекс подскочил к Джоанне.
— Не касайтесь ее, — произнес Инамури.
Тихая властность и уверенность в голосе доктора остановили его. Алекс стоял над Джоанной и, дрожа, смотрел вниз на нее. Он никогда не чувствовал себя настолько беспомощным, как в этот момент.
Инамури молча встал с другой стороны ее кресла. Он с интересом, но без явного сочувствия наблюдал ее болезненные конвульсии.
Пустые глаза Джоанны вылезли из орбит. Ее лицо было красным, переходящим в фиолетовый. На губах блестела пена. Она все еще тяжело дышала, задыхаясь, корчась от боли и судорог.
— Ради всего святого, помогите ей! — произнес Алекс.
Инамури сказал:
— Джоанна, вы сейчас успокоитесь и расслабитесь. Расслабляйте мышцы горла. Напряжение вытекает из вас. У вас нет никаких затруднений с дыханием. Совсем никаких затруднений. Дышите медленно... глубоко... глубоко... ровно... очень расслабленно. Вы находитесь в глубоком, естественном сне... спокойном сне.
Волшебство слова подействовало. Она успокоилась. Ее глаза вернулись на свое место, она закрыла их. Она снова дышала нормально.
— Что это была за чертовщина? — спросил Алекс.
Доктор коснулся лба Джоанны.
— Вы слышите меня?
— Да, — произнесла она.
— Я собираюсь рассказать вам, почему у вас были проблемы с дыханием. И когда вы осознаете, вы никогда уже впредь не позволите случиться такому.
— Я не могу контролировать это, — произнесла она.
— Нет, вы можете, — уверенно сказал доктор Инамури. — Вам было трудно дышать только потому, что вам сказали, что так будет, если вас когда-либо начнут подробно расспрашивать, даже под воздействием наркотика или гипноза. У вас постгипнотическое внушение, которое заставляет вас задыхаться, когда я касаюсь запретной темы.
Джоанна нахмурилась.
— Это то же самое, что было причиной моей клаустрофобии.
— А теперь, когда вы осмыслили это, вы больше не позволите такому случиться, хорошо?
— Вот гады, — произнесла она.
— Ну так как, Джоанна, позволите вы случиться этому снова?
— Нет.
— Хорошо, — сказал Инамури.
Он вернулся в свое кресло.
Алекс продолжал стоять около Джоанны. Она была такой бледной. Это беспокоило его. Обращаясь к Инамури, он сказал:
— Может быть, не стоит продолжать?
— Это совершенно безопасно, — сказал доктор.
Алекс колебался, но в конце концов присел на краешек своего кресла.
— Я не уверен.
— Я в порядке, Алекс, — произнесла Джоанна тем же слегка глухим голосом, каким она отвечала доктору.
Инамури начал снова.
— Джоанна, вы все еще в комнате, в которой невыносимо пахнет антисептиками и дезинфектиками.
— Нашатырный спирт... лизоль... этиловый спирт... Этот запах тошнотворный и настолько сильный, что я могу не только чувствовать его, но и ощущать на вкус.
— Вы раздеты...
— ...голая...
— ...и привязаны к кровати.
— Ремни слишком сильно затянуты. Я не могу пошевелиться. Я не могу встать. Мне очень хочется встать и выбраться отсюда. Я не могу выбраться отсюда.
— Расслабьтесь, — произнес Инамури.
Алекс следил за ней с беспокойством.
— Успокойтесь, — сказал доктор. — Вы вспомните все, но сделаете это спокойно и без напряжения. И вы не будете бояться.
— По крайней мере, в комнате тепло, — продолжала Джоанна.
— Молодец. Я хочу, чтобы вы осмотрелись вокруг и рассказали мне, что видите.
— Немного, — сказала она.
— Это большое помещение?
— Нет. Маленькое.
— Там есть какая-нибудь мебель, кроме кровати?
— Это... по-моему, это... аппарат, показывающий работу сердца... знаете... какие используют в больницах в реанимационных палатах.
— Вы подключены к нему?
— Время от времени. Но не сейчас. Когда он работает, он издает специфический звук.
— Какие-нибудь иные предметы обстановки?
— Стул. И стеклянный шкафчик.
— Что находится в этом шкафчике?
— Много маленьких бутылочек... пузырьков... ампулы.
— Лекарства?
— Да. И шприцы для подкожных инъекций в пластиковых упаковках.
— Эти лекарства применялись к вам?
— Да. Я... я ненавижу иглу.
— Что еще вы видите?
— Ничего.
— В комнате есть окно?
