— Я завязала, Тесс. И очень давно, — отчасти, это правда.
Но последствия экспериментов Роберта разрушают меня до сих пор.
— Сомневаюсь. Видела тебя в Старбаксе на пятой, неделю назад. Выглядишь жутко, подруга, — надменно хмыкнув, подмечает девушка. — Эри, посмотри, что с тобой стало. Тебе нужна помощь…, — строя из себя мать Терезу, с превосходством поучает приятельница.
— Пошла к черту, — спокойным, но грубым голосом отрезаю я. — И передай Стефф горячий привет от меня, — коротко бросаю я, не желая выслушивать нравоучения Тессы.
«Кто эта идеальная куколка, Стефф? Познакомишь нас?» — это были те самые слова, с которых все началось, когда мне было пятнадцать.
Бросив телефон обратно в карман, достаю сигареты прямо в спортивном зале, щелкаю зажигалкой и глубоко затягиваюсь, с наслаждением впуская густоватый дым в свои легкие.
Кажется, я только что пробила дно. В очередной раз.
И ведь я действительно…завязала. У меня никогда не было зависимости от обычной дури. Она не действует на организм и не вызывает привыкания, после той химии, которую изо дня в день пихал меня Роберт.
Не жалея, не думая о последствиях, он ставил на мне свои грязные опыты, которые и привели к тому, что скоро я без слез на себя взглянуть не смогу.
Знаете, это дерьмовое чувство с утра, когда случайно вскочивший прыщик, может испортить ваше настроение на день или даже на целую неделю? Порой, из-за такого крошечного пустяка, мы уже становимся истеричными мегерами и не хотим выходить на улицу.
А теперь представьте, что ваше лицо, когда-то красовавшееся на обложке журнала с мировым именем, за пару лет превратилось в иссохший персик. Пожалуй, только эта аналогия способна передать то, что я чувствую каждый день.
Окончательно забив на грушу, я направляюсь в женскую раздевалку, попутно бросая на всех встречающихся мне мужчин пристальный взгляд. Оказавшись в надежном укрытии, срываю с себя спортивную майку, насквозь промокшую воображаемой кровавой местью.
Поднимаю взгляд на свое отражение, опираясь на деревянную столешницу, не замечая, как позади меня то и дело снуют остальные посетительницы клуба: местные официантки, танцовщицы Квинса, и просто девчонки, чья месячная заработная плата едва доходит до минимального прожиточного минимума. И я в их чудесной компании, чей безымянный палец когда-то украшало платиновое кольцо от Cartier. Я слишком поздно осознала, что мир больших денег жесток и грязен. Если бы знала — никогда бы не прикоснулась ни к одному атрибуту показной роскоши.
Лучше бы я никогда не высовывалась из своего городка, и не разгуливала бы по мировому подиуму. Не украшала бы обложки журналов, не сотрудничала с культовыми дизайнерами, чем сейчас смотреть на себя в зеркале и совершенно четко осознавать: той, прежней Эриды Мур из маленькой деревушки, которая шаг за шагом шла к своей Американской мечте, уже давно нет.
Она мертва.
Кто я? Лишь ее тень, затерявшаяся во времени и пространстве…
Препарат «sins-20», которым накачивал меня Роберт, не отнимает здоровье. Не действует как общеизвестные наркотики и по сути своей является уникальной дурью, предназначенной для золотой молодежи больших мегаполисов. От него не крошатся зубы, не гноятся внутренности, но очень нехило едет крыша и тает вес и красота в период «завязки».
Он будто иссушает тебя, высасывает досуха. Взывает вернуться к употреблению. Говорят, эти последствия необратимы.
За эти годы я сотни раз бегала по врачам, и десять из десяти уверили меня в том, что я абсолютно здорова. И это при том, что внешне я напоминаю героиню мультика «труп невесты». Такие же огромные и выразительные глаза, выделяющиеся на фоне костлявого и осунувшегося лица. Сквозь бледную кожу просвечивают ниточки голубых вен, создающих эффект прозрачности кожи.
«Sins-20» буквально лишает тебя крови. Как ребенок, зачатый вампиром. Я чувствую себя Беллой Каллен из «Сумерек», которая во время вынашивания крошечной дьяволицы теряла свой вес, красоту, молодость и жизнь. Я, конечно, не беременна от кровопийцы. К тому же, с крайнего приема опасного препарата прошло уже много времени, но нечто внутри меня продолжает высасывать всю энергию, эмоции, и даже мысли. Взамен за все эти мучения и последствия «Sins-20» дарит нереальное ощущение эйфории. Настолько неповторимое, неописуемое и внеземное, что слов никогда не хватит, чтобы описать это чувство.
Наркотики заменяют зависимому все.
Так случилось и со мной.
После пяти доз, ты уже не радуешься рассвету, дуновению легкого бриза, красивому пейзажу или любимой музыке…все теряет смысл, кроме греховной сладости, что дает препарат.
Что поделать, в мире уйма «торчков».
Разница лишь в том, что я не соглашалась, не подписывалась на это и такую жизнь. Роберт пичкал меня этой хренью до тех пор, пока не удовлетворил свое раздутое тщеславие и не испытал на мне лабораторную химию.
Однажды, я поклялась, что отомщу ему за все, что он сделал.
Из-за него я «потеряла» обоих родителей.
Нашего ребенка.
Себя.
Я развалилась на долбанные части, которые никогда не соединить, не склеить, не найти.
Сейчас моя клятва кажется мне смешной и наивной. Кто я сейчас? Официантка в заброшенном баре.
Без ресурсов и связей мне никогда даже не пискнуть в сторону Роберта.
За всеми этими мыслями, я не замечаю, как быстро миную душевую кабину зала, несколько сотен метров прогулки по улице и оказываюсь в гримерной импровизированной съемочной площадки.
Нет, я не записалась в актрисы Голливуда. Всего лишь нашла источник дополнительного заработка — с недавних пор я снимаюсь в массовке за гроши. Например, как сегодня — играю девушку, страдающую от анорексии. Лица в кадре не будет, оператор захватит лишь несколько секунд моего неаппетитного тела, которое через год попадет на большие экраны, но никто и никогда не узнает, что его обладательница — бывший «ангел» Victoria`s Secret.
— Привет, Эри. Сегодня будет закрытый показ одного из фильмов нашего режиссера. Только для своих и фокус-группы. Придешь? Билеты только бумажные, у меня осталось парочка, — совершенно неожиданно предлагает мне соседка по гримерному столику. Медленно обращаю на нее свой взгляд и внимание, пытаясь идентифицировать рыжеволосую девчонку, внезапно завязавшую со мной разговор. Кажется, мы много раз пересекались с ней на площадках — как и я, она постоянно бегает по ним и снимается за копейки в массовках. В отличии от меня, она светится изнутри. Очевидно, съемки доставляют ей удовольствие, и она нацелена на то, чтобы однажды один из режиссеров заметил ее и пригласил в большое кино.
— Я Лиана. Мы сталкивались пару раз, — напоминает она, заметив мое замешательство.
— Кстати, это тебе, — Лиана кивает в сторону белых лилий в высокой вазе, разделяющей наши столы вовсю заваленные косметикой.
