— Возьми меня сзади, — вертит бедрами, вытесняя из моей головы львиную долю мыслей.
Я подхожу к ней вплотную. В горле пересыхает от желания, но я…не хочу так. Мне нужно, чтобы ей тоже было хорошо и приятно. Заметил, что в последнее время, Эрида уже не так отвечает мне, как прежде.
Наверное, в этом есть моя вина. Я был слишком эгоистичен по отношению к ее чувствам, бросив все силы на борьбу с ее зависимостью и проработку ее постепенного отказа от «sins».
Возможно, она сама уже все поняла.
— Я понимаю, детка. Ты злишься. И глубоко обижена на меня. Наверное, я заслужил твою холодность и нарочитую грубость, — пытаюсь анализировать ее поведение я, медленно задирая юбку до талии. Открываю своему взору округлую попку. Провожу пальцем по созвездию родинок на правой ягодице, наслаждаясь видом ее черного кружевного белья и чулок. Тяну вверх резинку, разделяющую восхитительные половинки, на что девушка отвечает сдавленным стоном и сильным прогибом.
— Она не нарочитая, — хамит девушка, снова мотнув бедрами. Я начинаю чувствовать, что она специально елозит грудью и телом по столу, чтобы создать приятные ощущения от трения об белье, которое я в свою очередь натягиваю до предела. Это выглядит так горячо, что весь мой мыслительный процесс периодически полностью отключается. Кровь приливает к паху, уходя из головы вместе со способностью мыслить трезво и здраво. — Теперь я только так с тобой и буду разговаривать. Ты же другой тон принимаешь за слабость и начинаешь издеваться надо мной еще больше, — с обидой в голосе предъявляет мне она.
— Если сегодня я буду над тобой издеваться, то только в самом приятном ключе, детка, — бормочу я, и отодвигая резинку в сторону, раскрываю ее аппетитные ягодицы. Оглаживаю красивую спину, поясницу и соблазнительные ямочки, бедра. Наклоняюсь, чтобы покрыть поцелуями полоску между лопаток, пока расправляюсь со своей ширинкой.
Хочется клеймить ее собой, как можно скорее. Наказать за то, что посмела выбрать другого, даже от обиды, в порыве что-то себе и мне доказать. Я по-прежнему считаю, что это был акт женской мести. Холодное блюдо, приготовленное для меня лично.
Все тело пронизывает сладострастная дрожь, стоит мне только коснуться головкой члена ее влажных складочек. Она такая манящая, чувственная, такая моя. И почему на ней так заклинило? Неужели во всем виноват отец? И я, в погоне за тем, что принадлежит ему, не заметил, как до одури влип в одну женщину? Глубоко и надолго.
— И как? Не противно тебе? Все еще? Помыть член не хочется? — шипит на меня, словно дикая кошка. Она может сколько угодно сопротивляться и рычать, но я вижу, как мелко дрожат ее колени. Как течет влага из узкой дырочки, как она постанывает и тяжело дышит, доводя меня до крайней точки возбуждения. Дыхание в легких заканчивается. Не уверен, что хочу ждать и тратить время на разговоры и прелюдию.
— Ты давно не противна мне, сладкая, — признаюсь я, проникая пальцем в тугое колечко. На мне нет перчаток, и это связано с тем, что я уже давно не рассматриваю Эриду под микроскопом. Она стала частью меня. Той, которую принимает все мое существо. Нутро. Каждый сантиметр тела.
Я принимаю в ней все недостатки. Или вовсе не замечаю их. Более того, я влюблен в них.
— Дэниел, нет. Я не готова сейчас, — она начинает дергаться, импульсивно вырываться, только сильнее задевая мой напряженный орган. Я хотел взять ее туда, невзирая на очевидный запрет. Сделать ее «своей» еще больше на самом приземленном и низменном уровне. Но с такой усиленной борьбой, это едва ли удастся прямо сейчас.
— Хорошо, хорошо. Тсс, — раскатываю презерватив, продолжая стимулировать ее пальцем, чтобы не остывала. Резко потянув ее за волосы, намотав их на кулак, я проникаю в ее влажный и тесный жар с низким рокотом. Хрип застревает в горле. Слишком хорошо.
— Черт, ты — космос, девочка, — вторю в такт толчку, я, утопая в ней на всю длину. — Ну как? Сильнее хочешь? Вспомнила, чья ты?
— Твоя, Дэниел. Твоя, — лишь на мгновение мне кажется, что в ее голосе звучит откровенная фальшь, притворство, и даже слезы.
Но почему-то я стираю этот факт из поступающей в мозг информации.
Нет, невозможно. Она не может притворяться. Она зависима от меня, влюблена в меня. Все под контролем. Ни один в мире слюнтяй не разлучит нас.
Эмоции накрывают лавиной. Я снова чувствую себя живым. Ощущаю это, только когда иду на риск в бизнесе или падаю и взлетаю в играх с Эридой. Я стал зависим от нее, как и она от созданного мной наркотика. Какая ирония.
Она стонет, извивается в моих руках, когда я действую грубее, быстрее. Я слишком долго был голоден, чтобы растягивать свой первый прием пищи. Реальность размывается в черное пятно, я закрываю глаза, пролетая мимо звезд. Мои толчки, сопровождаемые ее вожделенными стонами, вводят меня в медитацию, транс, несмотря на то что Эрида кричит и плачет от моих действий.
Инстинктивно ускоряюсь, ударяясь об ее тело каждую долю секунды. Мощная волна удовольствия овладевает всем телом, я обхватываю ее задницу крепче, ощущая, что изливаюсь в тесную глубину. Она такая офигенная, теплая, и я так скучал по ней, что на этот раз слишком быстро…
Лишь кончив и открыв глаза, я вижу, что до красноты истерзал ее кожу, заломил запястья Эри, не спросив и проигнорировав просьбы остановиться.
Я ничем не лучше своего отца, который проделывал с ней долгие годы.
Черт.
Тяжело дыша, я пытаюсь вспомнить, ощутил ли ее оргазм, который она усиленно пыталась имитировать. Снова. Это полный пи*дец, зачем она снова и снова это делает? Женщины совершают это, чтобы не обидеть или когда хотят, чтобы экзекуция поскорее закончилась. Мне не нравятся оба возможных варианта.
— Что не так, милая? Больше не нравится, когда тебя жестко трахают? — наклонившись над ней, ласково целую мочку ее уха, ощущая вибрации гнева, исходящие от Эриды.
Они мгновенно передаются мне, воспламеняя каждый орган внутри невидимым жаром.
И я ведь не на нее злюсь.
На самого себя.
Эрида отрицательно качнула головой в ответ. Устало и вяло. Она явно была не со мной, пока я упивался ее задницей и притворными стонами.
Разозлившись на подобную реакцию, я одним махом укладываю ее на спину. Задумчиво смотрю в глаза, разводя красивые ноги. Медленно лаская чувствительную область между бедер, наклоняюсь к лицу девушки, чтобы дать, то, что ей нужно.
— Я хочу, чтобы ты кончила, Ри. Мне это необходимо. Хочу знать, что, между нами, все действительно хорошо. Если дело в голове и в том, что ты обижена, то я могу извиниться. Тысячу раз. Сказать, как был не прав, когда решил проверить свои чувства к тебе, трахнув Лиану. Я был не прав. Я был идиотом, мудаком, сволочью и ублюдком. Ударь меня, если хочешь. Назови, как угодно. Прошу тебя, — шепчу в ее губы, пытаясь уловить в светлых глазах признаки возбуждения, чувственности или влюбленности.
