Без всякого сомнения, гораздо лучше работать не над устранением дефектов, а над улучшением функций, особенно спустя год после инсульта. Некоторые дефекты не исправить, а функциональность вполне можно улучшить с помощью специальных методик и адаптивных приемов. Таким образом, несмотря на дефекты, люди могут продолжать функционально действовать. Работа над восстановлением функций – это возможность не только улучшить качество жизни, но и получить возмещение от страховщиков.
Частый вопрос от пациентов: «Если я буду уделять слишком большое внимание адаптивным методикам, то навык не восстановится?»
Доктор Гиллен: Это обоснованное беспокойство. Восстановление – это первостепенная задача врача и пациента. Очень часто в своей практике мы используем так называемый двойной план лечения. Мы учим больного применять адаптивные методики и одновременно работать над устранением нарушений. Иногда методики выступают в роли обходных путей, которые ведут к восстановлению функций. Говоря проще, нам нужно научиться делать что-то альтернативным способом, пока не произойдет неврологическое, двигательное или когнитивное восстановление.
Затем мы постепенно убираем вспомогательные способы выполнения основных функциональных действий, чтобы пациент смог справляться с обычными задачами привычным способом. То есть вспомогательные методы или какое-то приспособление могут быть временной мерой, необходимой для решения проблем, а в дальнейшем человек отказывается от их использования. Это скорее вспомогательный подход, нежели заместительный.
55. Что такое мысленная тренировка и как она может помочь больному, перенесшему инсульт?
Доктор Пейдж: Мысленная тренировка – это то, чем уже много лет пользуются профессиональные спортсмены. Вы в уме репетируете то, что делаете физически. Классический пример – олимпийцы. Вы наверняка наблюдали, как перед стартом они мысленно прорабатывают цепочку грядущих событий, а затем проделывают все это в реальности. Многолетние исследования показывают, что когда человек тренируется мысленно и физически, он быстрее запоминает, быстрее осваивает навыки и показывает лучшие результаты.
Примерно пятнадцать лет назад мы впервые опробовали такой подход на больных, перенесших инсульт.
Мы понимали, что пациент выполняет реабилитационные упражнения, потом возвращается домой или в больничную палату и ему особо нечем заняться. Теперь нам доподлинно известно, что, когда больные мысленно прорабатывают упражнения, которые выполняют на занятиях, получается, что они тренируются в два раза больше и, что неудивительно, добиваются существенных успехов.
Что можно тренировать мысленно? Например, ходьбу. Я не заставляю своих пациентов идти домой и пробовать ходить. Это опасно, потому что они могут упасть. Вместо этого мы учимся ходить в клинике, а с собой домой я даю им аудио– или видеофайл. Мы знаем, что, когда человек слушает инструктаж, как ходить по разным поверхностям, или смотрит видео, где люди учатся правильно ходить, включаются те же области мозга и активируются те же мышцы, что и во время настоящей ходьбы. Мысленная тренировка – это не пустой звук, ее эффективность доказана научно. Еще раз повторюсь: все предельно просто. Когда вы практикуетесь мысленно, а не физически, нет никакой угрозы здоровью, а пользы для мышц и мозга столько же, как от реального действия. Для восстановления этого вполне достаточно.
56. Каким должен быть хороший врач-реабилитолог?
Доктор Пейдж: Сложный вопрос. Кто-то скажет, что надо выбирать наиболее опытного, но здесь я не совсем согласен. Бывает так, что молодые специалисты владеют техниками, о которых их более опытные коллеги даже не слышали. В разные годы существуют разные программы обучения, но это не значит, что одни лучше, а другие хуже. Просто у каждого свое представление о том, как справиться с тем или иным нарушением.
Владение упражнениями, позволяющими разработать руку, ногу или речь, наличие лицензии и ученой степени – это важно, но не первостепенно. Лично я выбрал бы врача, который вдобавок к этому сумел собрать вокруг себя команду специалистов, ознакомлен с дополнительными источниками информации и в курсе последних достижений. Того, кто ходит на конференции, посвященные инсульту, и читает медицинские журналы.
Доктор Холланд: Во-первых, хорошему врачу должен быть интересен не только ваш диагноз, но и вы сами. Во-вторых, он должен работать не только с вами, но и с вашими родными и близкими, то есть с теми, кто принимает участие в вашей судьбе. Прежде всего это касается речевой терапии, потому что вы не можете общаться самостоятельно. И третье: хороший врач не станет указывать вам, над чем работать, а будет работать над тем, над чем хотите вы. Моя подруга любит повторять: «Кто пойдет к парикмахеру, который красит клиентам волосы не в тот цвет, который они хотят, а в тот, в который хочет он». Иными словами, грамотный специалист всегда будет думать, как добиться поставленных пациентом задач, как его заинтересовать и включить в процесс тех, кто находится рядом.
«Если вам не нравится реабилитолог, найдите другого. За эти годы со мной занималось множество врачей. Как и в любой другой профессии, есть хорошие специалисты, а есть не очень. Мне не хотелось тратить драгоценное время на тех, кого я считал не очень хорошими. Но если я видел, что врач знающий, то спешил на занятия и выкладывался по полной. Найдите того, с кем вам комфортно. Вам необязательно должно быть весело, просто вы должны чувствовать, что этот человек на вашей стороне». – Дэвид
Совет от Майка Доу
«Личностные отношения в процессе лечения – это тоже отношения; вы либо включаетесь в них, либо нет. Очень важно найти специалиста, подходящего вам по духу. Но при этом не надо отвергать всех подряд. Иногда человек, которого мы поначалу воспринимаем в штыки, постепенно становится нашим лучшим другом. Будьте открыты при общении с врачом. Кто знает, может, он научит вас чему-то очень важному».
57. Что значит фраза «пациент достиг плато»?
Доктор Пейдж: Лично я ненавижу слово «плато». На своих семинарах я призываю клиницистов никогда его не использовать. Плато значит «плоский». Если врач говорит, что в ходе реабилитации инсультный пациент достиг плато, значит, его состояние не меняется. Мне ужасно не нравится посыл этого термина. Получается, что в случившемся виноват пациент и сделать ничего нельзя.
Врачи-реабилитологи должны документировать процесс восстановления. Мы записываем все, что происходит, и передаем данные в страховую компанию. Если мы не можем добиться прогресса, страховщики либо прекращают оплачивать лечение, либо ограничивают количество визитов в клинику. Пациент может действительно перестать реагировать на терапию – так бывает. Нет улучшений – нет денег, поэтому врачам ничего не остается, как прекратить лечение. Они должны объяснить это родным пациента, но в конце добавить фразу: «Вы можете продолжить заниматься с больным в домашних условиях», а затем объяснить и показать, как.
58. Что делать перенесшему инсульт, если лечение перестало приносить результат?
