— У нас есть два варианта развития событий, — ответил мужчина, делая шаг ко мне. — Либо мы пойдём в машину и поедем домой, либо останемся мокнуть и мерзнуть под дожем, пока ты договариваешься с тараканами в своей голове.
В ответ снова фыркнула, показательно закатив глаза. Костя снова усмехнулся и, взяв меня за руку, повёл вдоль размытой дороги, которая сейчас больше напоминала огромную лужу грязи, к своей машине. Она была спрятана под ветвями дерева и в темноте ее сразу заметить было сложно.
— Запрыгивай, — кивнул мужчина, открывая для меня дверь.
— Я все мокрая, — ответила, показывая на своё чёрное платье, из которого можно было выжать воды на целый таз.
— Я тоже, — пожал плечами в ответ Горин. — Сидения кожаные или ты предлагаешь идти до фермы пешком? — усмехнувшись спросил он, насмешливо приподняв бровь.
— Ну раз Вы настаиваете, Константин Владимирович, — едко прокомментировала и залезла в машину.
— Будьте так добры, Анастасия Сергеевна, — в том же духе ответил мне он, закрывая за мной дверь.
Дорога была размыта, почти нигде не был положен асфальт, поэтому Косте приходилось вилять, стараясь проехать там, где было более-менее сухо. Я вцепилась в сидение, заранее пристегнувшись, и молилась всем богам, чтобы мы не застряли или не въехали в дерево. Не скажу, что боялась машин, но после ДТП, в которое я попала ещё в студенческие годы, любовь к быстрому и экстремальному вождению у меня напрочь исчезла. А за руль и вовсе не садилась уже лет пять.
— Все в порядке? — озабоченно спросил Горин, объезжая очередную лужу. Машину изредка потряхивало, когда мы натыкались на колдобины и валуны.
— Просто не люблю экстремальное вождение, — ответила, смотря перед собой через лобовое стекло на лес. Мы уже подъезжали к ферме мужчины.
— Авария? — спросил Костя, удивительно быстро догадавшись.
— Да, — односложный ответ. Всегда считала, что, если человек не хочет разговаривать о какой-либо ситуации — он либо просто кивает и молчит, либо отвечает просто «Да» или «Нет».
— Расскажешь? — ещё один вопрос, на который мне не очень — то хотелось отвечать.
Вся соль в том, что даже моя лучшая подруга не знала о подробностях той аварии, тогда мы с Алисой только начинали общаться и этот весьма трудный период жизни прошёл без неё. Не буду оправдывать свои поступки тем, что папа в очередной раз женился, мама переехала в другой город и сменила номер, позвонив тогда только через месяц, как меня выписали из больницы. Тогда я встретила Виктора, веселого парня, который не грузил меня рассказами о своих проблемах, взглядах на жизнь и планах на будущее. Потому что в отличии от него, у меня их не было. Со Смолиным нам было хорошо вместе — тусовки, ночные клубы, алкоголь и даже азартные игры. Несколько месяцев безудержного веселья и никаких обязательств. Я прекрасна понимала, что не будет ни ЗАГСа, ни троих детей, да и отношения тоже не намечались. Мне хотелось верить, что мы хотя бы друзья, но разве настоящий друг может бросить тебя умирать в машине с разбитой головой? Думаю, нет. Я вычеркнула из своей жизни этого человека и предпочла больше не влюбляться в мужчин. Ведь для меня любовь приносит только одни проблемы и страдания…
— Зачем? — спросила, внимательно разглядывая профиль мужчины. Его лицо, как и всегда, оставалось каменным, словно он в действительности не испытывал никаких эмоций.
— Хочу узнать тебя получше, какой твой любимый цвет, например, — пожал плечами Горин, снижая скорость. Дальше дорога была более ровная и менее размытая, видимо, дождь здесь был не очень сильный.
— Тебе не кажется, что мой любимый цвет и авария, в которую я попала — совершенно разные вещи? — спросила с сарказмом в голосе, качая головой.
— Не понимаю в чем проблема! — неожиданно громко воскликнул мужчина. — Я целую тебя, первым иду на встречу, потом хочу больше узнать о твоей жизни, а ты…
— А что Я!? — в тон ему спросила. — Не хочу рассказывать? Не отвечаю тебе взаимностью? — спрашиваю с вызовом.
— Да! — отвечает он, ударяя по рулю. — И я не понимаю, почему!
— Да потому что я тебя обманываю, ясно! — не в силах больше сдерживаться кричу, закрывая лицо руками.
Костя резко тормозит и меня впечатывает в спинку сидения. Мне не хочется на него смотреть, просто закрываю глаза, прикрыв лицо руками и делаю вид, будто в домике. И пусть это глупо и по-детски, но у меня просто нет сил что-либо объяснять Косте сейчас. Не сейчас, и может быть даже не завтра.
— Будь добра, поясни, — просит мужчина.
— Не могу.
— Не можешь или не хочешь? — спрашивает и, аккуратно касаясь моего запястья, убирает руки с лица. — На-асть, — зовёт мужчина, а я отворачиваюсь, не желая смотреть ему в глаза. Мне стыдно, мне ужасно стыдно признаваться этому удивительно-честному мужчине в том, что я продажная тварь.
— Ты меня возненавидишь, — вздыхаю, смотря на ворота фермы, у которых мы остановились. А рядом та самая калитку, из которой я вышла всего две недели назад и пообещала Изоновой заставить, тогда ещё незнакомого мне мужчину, продать ферму.
— Не возненавижу, — тихо отвечает Костя, переплетая наши пальцы. — Стать честным человеком никогда не поздно…
— Уже поздно, — выдавливаю из себя и быстро, пока мужчина не успел среагировать, выпрыгиваю из машины прямо в грязную лужу. Брызги летят во все стороны, в том числе на мои ноги и платье.
— Настя! — кричит мне в след мужчина, пока я быстро бегу в сторону калитки и, введя код, скрываюсь внутри фермы. Самым натуральным образом сбегая!
Вбегаю в дом, закрываясь изнутри и медленно оседаю на пол, сворачиваясь калачиком. Из глаз начинают течь слёзы, скатываясь к вискам оставляя бороздки у корней волос. За окном снова начинает лить дождь и стучать по крыше. Настроение у меня точно такое же, как погода за окном — мерзкая.
«Утро вечера мудренее, завтра все будет иначе!» — тот, кто придумал эту фразу — полный идиот, потому что завтра не будет иначе, завтра мне будет так же паршиво, как и сейчас. Иногда есть вещи, которые мы не можем исправить, ведь время невозможно повернуть вспять. Поэтому, решительно настроена позвонить завтра Инне Игоревне и отказаться от нашей договоренности…, а потом, сразу же собрать чемоданы и покинуть ферму навсегда.
Стук в дверь. Было раннее утро, я понимала это, даже не посмотрев время. Окна были зашторена, в комнату не просачивался даже лучик света, поэтому, перевернувшись на другой бок, продолжила спать дальше. Через несколько секунд стук в дверь повторился, он был более настойчивым, а не званный утренний гость явно давал понять, что уходить он не собирается.
— М-м, — со стоном слезла с кровати и, шаркая ногами в пушистых розовых тапочках по полу, прошла к двери. — Ну кто там с утра пораньше, — недовольно проворчала, открывая дверь. Глаза все ещё держала закрытыми, открываться они отказывались.
