Глава 50
Погода в селе Кременском совершенно отличалась от столичной — дождей не было, а весеннее майское солнце грело с каждым днем все больше. Весна уступала место лету. Но, если на улице стояла жара и солнце купало в своих лучах всех обитателей фермы, то в доме Константина Горина было по-осеннему дождливо и холодно. Последние дни превратили мужчину в настоящего нелюдимого домоседа, который не желал выходить на улицу и разговаривать с кем-либо.
Но начиналось все совсем иначе…
Несколькими днями ранее…
Лидия Борисовна сидела за своим любимым белым столом под яблоней в саду сына и, надев на глаза солнечные очки, грелась в лучах вышедшего из-за туч солнца. После скоропалительного отъезда Насти, да еще и привезенного посторонним мужчиной сломанного автомобиля Степана, она решила задержаться на неопределенный срок. Оставить сына в таком состоянии Горина не решилась, а ведь с Костей и вправду происходили странные вещи, совершенно не поддающиеся логике.
После того, как Настя покинула ферму из-за звонка неизвестного им человека, Константин еще около двух часов пытался дозвониться до девушки. Тогда еще Лидия Борисовна была приятно удивлена беспокойством сына и в глубине души надеялась, что скоро Настя вернется, все объяснит и они с Костей заживут долго и счастлива. К сожалению, спустя пару часов приехал эвакуатор с поломанной машиной Степана Семеновича, о состоянии которого лучше умолчать. Именно с того момента Горина по-настоящему начала нервничать, ее сына будто подменили — Костя начал жить обычной жизнью, вернулся к работе, как и раньше стал требовательным начальником, а все свое свободное время проводил за документами и прогулками с Цезарем. Мужчина жил так, словно и вовсе не было никакой Анастасии Сорокиной. Но и этот период затянулся ненадолго…
— Костя, я хочу поговорить с тобой, — произнесла Лидия Борисовна, когда они с сыном завтракали. Она давно думала начать это разговор, но все время откладывала. Наверное надеялась, что Настя вернется и все наладится.
— Ты уезжаешь? — спросил мужчина, монотонно поедая овсянку.
— Нет, — покачала головой Горина, отставляя в сторону чашку с чаем и отодвигая от себя баночку с медом. — Меня волнует твое состояние, дорогой, — начала было она, но Костя не понял намека матери.
— Я здоров, если ты об этом конечно, — пожал он плечами, делая глоток свежевыжатого яблочного сока.
— Не об этом, — вздохнула Лидия Борисовна и сцепила руки в замок. — Насти нет уже пару дней, и ты…
— Мне нужно работать, — перебил ее Костя, вставая из-за стола. — Мы можем поговорить об этом позже? — спросил он, но Лидия Борисовна прекрасно понимала, что к этому разговору ее сын возвращаться не собирается.
— Ты ведь думаешь, что она тебя бросила, — мысль, так неожиданно пришедшая ей в голову поразила даже ее саму. А ведь лучшего объяснения подвешенному эмоциональному состоянию сына она найти бы и не смогла.
— Я вообще о ней не думаю, — тут же зло выплюнул мужчина, ставя грязную посуду в раковину. — Мне и вправду нужно работать, — тяжело вздохнул Константин, почесывая уже весьма заросшую щетиной щеку.
— Но…
Лидия Борисовна снова предприняла попытку вывести Костю на разговор, но неожиданно с улицы послышался лай Цезаря. Через считанные минуты по веранде застучали чьи-то каблуки и Горина с сыном в ожидании уставились на дверь.
— Настя? — нахмурился мужчина, в его голосе прозвучали нотки надежды и удивления. Но через несколько секунд весь флер таинственности улетучился, осталась лишь суровая реальность и незваная гостья…
— Доброе утро, Константин Владимирович! — послышался радостный женский голос, не знакомый ни Лидии Борисовне, ни Горину прежде. В дом бесцеремонно вошла высокая худощавая женщина с самодовольной улыбкой на лице и с брезгливостью во взгляде посмотрела себе под ноги. Её лакированные туфли на высоком каблуке все были в грязи и прилипшей покошенной траве. Сразу за незнакомкой стояли двое мужчин — молоденький парень, все время нервно поправляющий то свои очки, то клетчатый жилет и взрослый солидный мужчина в сером костюме в мелкую клетку, который смотрел на все вокруг с таким же неприкрытым самодовольством и брезгливостью.
— Понятия не имею кто Вы и настоятельно прошу покинуть мой дом, — грубым и холодным тоном отчеканил Горин, делая несколько уверенных шагов вперед.
— О-о, какая я забывчивая, — наигранно весело воскликнула женщина, приложив ладони к груди. — Инна Игоревна Изонова, рада наконец-то познакомиться лично! — проговорила она, протягивая вперед правую руку ладонью вниз.
— Не помню, чтобы приглашал Вас в гости, Инна Игоревна, — все так же холодно сказал Константин, оставив протянутую женщиной руку без внимания.
Изонова не успела ответить, в дом вошел еще один упитанный мужчина в полицейской форме. Он весело улыбался, поедая яблоко, сок которого тек у него по подбородку. Инна Игоревна брезгливо скривило лицо, поджав губы, но через считаные мгновения снова вернула лицу расслабленность и, легко улыбнувшись, вернулась к разговору с Гориным.
— Мне не нужно приглашение, Константин Владимирович, — усмехнулась женщина, обходя низкий стеклянный столик и присаживаясь на диван. Рядом с ней опустился солидный мужчина с крысиным лицом — у него был длинный нос с очень заметной горбинкой, тонкие бледные губы, впалые щеки и маленькие серые глазки, которые постоянно бегали с одного человека на другого. Оба других спутника Изоновой остались стоять, незнакомец в полицейской форме продолжал громко есть яблоко.
Лидия Борисовна из последних сил держала лицо, ей было так неприятно находиться в подобном обществе, что женщина почувствовала, как у нее поднялось давление. Больше всего она переживала за сына, которого не могла защитить, хотя защита ему давно уже не требовалась.
— А вкусные у Вас яблочки, — довольно почмокал мужчина, сплевывая косточки в ладошку и кладя их себе в карман.
— Я рад, — безэмоционально ответил Константин, все еще прожигая взглядом Изонову. — Мне повторить или Вы сами со своими…друзьями покинете мой дом? — обратился он к ней.
— Ну, в принципе, мы можем поговорить и на улице, — вздохнула Инна Игоревна, цокнув языком. — Вы такой негостеприимный хозяин, Константин Владимирович, странно, что Настя не сообщила мне об этой Вашей особенности, — засмеялась она, вставая с дивана.
Мужчина все так же стоял на месте, на его лице никак не отразилось услышанное. Он уже давно был готов к данному выпаду и пусть разговоры о Насте все еще приносили ему дискомфорт, Константин знал, что она ни за что не предала бы его.
— Вы все еще не поняли, — покачал головой Горин. — Я не собираюсь с Вами разговаривать, ни в своем доме, ни на улице!
— Я бы не была на Вашем месте столь категоричной, — снисходительно улыбнулась Изонова, останавливаясь у двери. — У меня есть предложение, от которого Вы не в силах отказаться!
— Меня не интересует ни одно из Ваших предложений, как и Ваши грязные деньги, — зло ответил Константин, не в силах сдержать эмоции.
