— Я к Вам по делу, Азалия Аврамовна, — ответила Вероника, смотря, как темноволосая женщина аккуратно спускается по винтовой лестнице из черного мрамора без перил. Сегодня на ней был обтягивающий красный кожаный комбинезон, замок на груди которого был полностью расстёгнут, открывая вид на большую грудь Мамы Ази. Её икры туго обхватили любимые высокие лакированный сапоги на пятнадцатисантиметровой тончайшей шпильке.
— Какие же у тебя ко мне могут быть дела, Вероника? — заинтересованно протянула она, беря меня под локоть. — Шампанское, мартини, виски? — предложила Мама Ази, ведя меня к бару.
— Сок, — улыбнулась.
— Ка-ади, милый, налей Веронике Александровне персиковый сок! Мне как обычно, — крикнула она бармену, ведя меня в сторону диванов. — Я слушаю, мой цветочек.
— Моя просьба-а, — начала замявшись.
— Не помню, чтобы ты мялась, — хмыкнула Азалия Аврамовна, поудобнее устраиваясь на диване — облокачиваясь на кожаную спинку и вытягивая ноги.
— Мне нужно видео с камер наблюдения со вчерашнего утра, — набравшись смелости произнесла девушка. — А именно тот отрезок, когда мы с Вами шли по коридору.
— У тебя что-то пропало? — спросила женщина, сведя темные густые брови к переносице.
Кад поставил на низкий стеклянный столик перед нами высокий стакан с персиковым соком и рюмку текилы с кусочком лайма. Вероника покачала головой, ответив:
— Нет, это необходимо для моей новой работы.
— И кем же ты теперь работаешь, мой цветочек? — спросила мама Ази.
— Помогаю полиции разобраться в одном убийстве, — вздохнув призналась Вероника, ожидая, какую реакцию даст женщина.
Азалия Аврамовна усмехнулась, потом, взяв со стола рюмку текилы и, запрокинув голову, осушила ее, закусила мякотью лайма. Женщине потребовалось всего пару секунд, чтобы переварить информацию. Она засмеялась, увидев озадаченное лицо Вероники:
— Ну, раз, так надо, — пожала она плечами, поднимаясь на ноги. — Тогда пошли!
Глава 12
Кабинет Азалии Аврамовны был огромным и занимал практически половину второго этажа. Внутри, кабинет представлял собой полукруг, одна из стен которого была полностью стеклянной, большую часть времени оставаясь зашторенной тяжелыми бархатными шторами глубокого бордового оттенка. Напротив, у противоположной стены, стоял небольшой письменный стол из красного дерева на высоких резных ножках, напоминающих лапы льва. Вместо рабочего кресла на колесиках, Азалия Аврамовна предпочитала сидеть в большом квадратном кресле с невысокой стеганной спинкой, обтянутое кожей, имеющей цвет красного вина. На стенах, обклеенных обоями гранатово-красного оттенка, висели картины в тяжелых позолоченных рамах, на которых женщина была изображена со своими девочками, сыном и президентом России, конечно, подобная картина была лишь воображением самой мамы Ази.
На полу, в центре комнаты, лежал большой овальный ковер с затейливым орнаментом и коротким ворсом. Под потолком висела люстра из позолоченного металла. Хрустальные прямоугольники, соединяясь друг с другом, образовывали три круга разного диаметра, что переливались всеми цветами радуги, при попадании на них света, благодаря центральной лампе у основания люстры.
— Проходи, цветочек мой, — произнесла Азалия Аврамовна, открывая дверь своего кабинета из красного дерева, на которой были вырезаны цветы: бутоны мака, розы, ирисы, орхидеи и хризантемы.
Женщина вошла в кабинет и стук ее каблуков сразу заглушил ворс ковра. Она прошла к своему столу, на котором стоял монитор от известного бренда — последнее слово техники. Мама Ази наклонилась над клавиатурой и быстро открыла необходимую программу, своевременно введя код безопасности.
— Напомни мне, Вероника, какой временной промежуток тебе нужен? — спросила она, поворачивая ко мне голову.
— Я приехала к Вам около десяти, — задумчиво проговорила, подходя ближе.
— Угу, ищу, — кивнула женщина, поджав губы, накрашенные матовой алой помадой.
— Почему Вы так просто даете мне доступ к видео с камер наблюдения и даже не просите ничего взамен? — озадаченно спросила Вероника Александровна, останавливаясь у противоположной стороны стола.
— Есть две причины, — пожав плечами ответила Азалия Аврамовна, опускаясь в кресло. — Я точно знаю, что мои девочки тут ни при чем и видео с камер это докажет, — уверенно произнесла она, смотря Веронике в глаза.
— А что второе? — спросила Вероника, веря каждому слову этой сильной и независимой женщины, которая оберегает дорогих ей людей и верит в их непричастность несмотря ни на что.
— Если полиция заявится сюда с ордером — у меня будут проблемы, — усмехнулась женщина, пожимая плечами. Мой друг в последнее время стал острее реагировать на все, что связано с твоими новыми коллегами. А проблемы никому не нужны, в том числе и тебе.
— Боитесь за мою жизнь, — засмеялась Вероника, не воспринимая всерьез слова мамы Ази.
— Тебя знают в наших кругах, уж слишком много информации в твоей красивой головке, — покачала головой женщина, не отрывая от меня взгляда своих черных глаз. — Пока ты никому не мешаешь — можешь ходить и не оглядываться, но если сольёшь полиции информацию…
— Я не стукач, — покачала головой, наклоняясь вперед и опираясь ладонями о лакированную столешницу стола.
— Это пока, — поджав губы ответила Азалия Аврамовна и повернула ко мне монитор с четким цветным изображением. — Этого парня ищешь?
— Вы его раньше здесь видели? — спросила, вглядываясь в изображение. Толстовка была идентична той, что я видела в квартире Толстых, вот только лицо под капюшоном невозможно было разглядеть.
— Я нет, мои мальчики — возможно, — пожала плечами женщина. — Мне нужно что-то знать или…
— Вашим девочкам ничего не угрожает, — покачала головой, отрывая взгляд от изображения и поворачивая голову к Азалии Аврамовне. — Мне нужно поговорить с Миланой.
— У нее через двадцать минут выступление, — ответила женщина. Она явно не хотела, чтобы Вероника общалась с ее лучшей танцовщицей, еще и наедине.
— Это не займет много времени, — пожала в ответ плечами Вероника Александровна, направляясь к двери.
У Миланы, как у главной звезды «Цветника», были привилегии, одна из них — отдельная гримерная, размером больше напоминающая целый магазин с одеждой, которой у девушки было хоть отбавляй. Внутри было светло, искусственный свет лился практически из каждой дырки, куда были понапиханы светильники, торшеры, светодиодные ленты и огромные зеркала с подсветкой. Вся комната была отделана в ярко-розовых и фиолетовых тонах, у одной из стены стояли напольные вешалки в длинный ряд, которые были полностью забиты блестящими нарядами. У противоположной стены стоял белый туалетный столик с персиковым пушистым пуфиком, на котором сидела Милана в полупрозрачном белом халатике в кружевной комбинации того же цвета и нежно-розовых пушистых тапочках на небольшом каблуке.
