Это было довольно эффективное, но не идеальное решение. Слишком много времени было уже потеряно, и еще больше его потратили на то, чтобы фонд начал функционировать. Разрушение началось с самых первых дней существования нового предприятия. В скорости было их единственное спасение, однако правления конкурирующих компаний очень нелегко приходили к соглашению практически по каждой букве новых предложений. Дело усугублялось тем, что в «Нокии» по-прежнему видели в операционной системе рабыню девайса, а не царицу вселенной мобильной связи.
И не то чтобы «Нокия» не делала правильные вещи: просто она делала эти правильные вещи слишком долго. Предоставить главенство устройству над софтом было правильным подходом для простых мобильных телефонов. В современных условиях конкурентоспособность устройства определяет именно софт, и в особенности операционная система, она же платформа.
Обращение к софту
Фактически «Нокия» уже начала менять свою точку зрения. На заседании презентация показала рост вложений в исследования и развитие с 2,9 млрд евро в 2007 г. до 3,5 млрд евро в 2009-м, и львиная доля этого роста приходилась на разработку новых программ. Создавалась новая операционная система для смартфонов на основе Linux. Она должна была стать наиболее продвинутой операционной системой в «Нокии» и в ближайшие годы полностью заменить Symbian. Красивые слайды, сконструированные в PowerPoint, обещали акционерам, что сочетание софта, специально заточенного под продвинутого пользователя, и непревзойденный опыт «Нокии» в производстве самих устройств сделают их самой соблазнительной приманкой на рынке.
Для достижения этого требовалось полное согласие между всеми топ-менеджерами и безупречное исполнение. Но разве не в этом «Нокия» была лучше всех?
А тем временем конкуренция на рынке смартфонов становилась все жестче. Apple только что представила свой 3G-айфон
[21]. Но 3G-смартфоны уже имелись на рынке какое-то время, а значит Apple опоздала.
Более того, в их девайсе не хватало многих вещей: имелась всего одна обращенная назад камера с плохим качеством съемки, не было возможности для видеозаписи, не было гнезда для карты памяти, не заменялся аккумулятор и – главный недостаток по мнению «Нокии» – не имелось аналогичной модели с клавишами. «Нокия» все еще была убеждена, что сенсорный экран – всего лишь один незначительный фактор среди прочих более важных, и что для успеха на рынке прежде всего следует работать ради этих других важных факторов.
Тем не менее ожидалось, что первый телефон на платформе Android в ближайшие месяцы станет хитом на рынке. G1 от компании T-Mobile должен был объединить функциональность сенсорного экрана с клавиатурой QWERTY
[22]. Как серьезно нам следовало отнестись к Android?
Прозрение в Пекине
15 сентября 2008 г. финансовый конгломерат «Леман Бразерс» объявил о банкротстве. Соединенные Штаты моментально поглотил финансовый кризис. Однако в Европе и Азии большая часть бизнеса оставалась пока не затронутой. Европейские политики и банкиры были уверены, что все передряги так и останутся на той стороне Атлантики. И все же нельзя было отделаться от противного чувства, будто вся экономика затаила дыхание накануне бури.
В традициях «Нокии» было устраивать одно заседание правления в год в стране с большой долей в нашем рынке и являться туда членам совета директоров с супругами. Для заседания в октябре 2008 г. Йорма выбрал Китай.
Мне не терпелось туда попасть. Как я уже успел понять, у новичков в правлении на самом деле было очень мало возможностей что-то узнать о компании. В промежутке времени между заседанием в мае длиной в день, июльской встречей в Лондоне длиной в пять с половиной часов и часовой конференцией в сентябре мы едва ли провели вместе как члены правления больше двух рабочих дней – на протяжении пяти месяцев. И теперь я предвкушал, как смогу сразу несколько дней общаться с коллегами. Не говоря уже о бонусе: я узнаю много нового о Китае, одном из самых важных рынков «Нокии».
Хотя я понимал, как много «Нокия» значит для Финляндии, заседание правления в Пекине действительно открыло мне глаза на действительно глобальный статус компании в мире. Когда в начале 1980-х гг. «Нокия» начала инвестировать в Китай, большинство западноевропейских производителей хай-тека использовали его исключительно как площадку для дешевого производства, а своими продвинутыми исследованиями и развитием занимались где-то еще, чтобы защититься от кражи интеллектуальной собственности. «Нокия» предпочла иной подход и наладила в Китае полноценные линии производства. Наш комплекс в Пекине занимался производством, исследованиями и разработками и всем, что происходит в промежутке между ними. В этом регионе «Нокия» стала крупнейшим работодателем, флагманом для остальных производителей хай-тека в Китае.
Китай уже успел обзавестись крупнейшим в мире сетевым рынком, где делали покупки больше пользователей, чем в Соединенных Штатах
[23], и «Нокия» оседлала эту волну. Компания имела значительную долю китайского рынка – около 40 % мобильных телефонов и обескураживающую долю в 70 % смартфонов
[24], причем китайский рынок рос так стремительно, что наши заводы едва справлялись с его запросами. «Нокия» была здесь не просто ведущим брендом мобильных телефонов, она подминала под себя остальных конкурентов своими 50 % с лишним покупателей, предпочитавших приобретать «Нокию», по сравнению с 10 %, выбравших «Самсунг» или «Моторолу», которым было за нами не угнаться.
Мы, участники заседания, чувствовали себя так, будто мы почетные гости государственного масштаба. Куда бы мы ни двигались из пекинского отеля «Ритц-Карлтон», где каждый из участников с супругой занимал отдельные апартаменты, у крыльца выстраивался кортеж сверкавших черным лаком стремительных Audi A8s, самых статусных авто в Китае
[25], и шоферы в белых перчатках услужливо распахивали перед нами дверцы. Нас не просто везли на завод – мы проносились по широким проспектам Пекина с почетным эскортом на мотоциклах. Не хватало разве что маленького флажка «Нокии», реющего над капотом, но на самом деле в этом и не было нужды. Я отмечал присутствие «Нокии» повсюду: на билбордах, витринах магазинов, в уличных киосках. Куда бы я ни посмотрел, обязательно натыкался на знакомый синий логотип.
По завершении визита полицейский эскорт на мотоциклах проводил нас в аэропорт, где преклонение перед властью продолжалось на всем пути до Финляндии. Йорма заказал приватный рейс и пригласил нас всех на борт. И личный «Гольфстрим» Йормы стал еще одним признаком того, что я стал частью нового мира, мира корпораций, которые буквально могут сжигать деньги вместо горючего для своих самолетов. Вся поездка – приватный рейс, полицейский эскорт, кортеж из «Ауди», супруги, сопровождавшие нас, апартаменты в «Ритц-Карлтон», повсеместное внимание и почтительность – явилось ошеломительной демонстрацией богатства и власти «Нокии».
