Илья резко встал и отошел к окну, пригладил волосы пятерней.
– Не знаю, мне нужно подумать, – признался он. – Уж слишком неоднозначно все выглядит. Я тебе перезвоню, – Илья отвернулся от окна и, одарив осуждающим взглядом, вышел в коридор.
В полной растерянности я закрыла за ним дверь, вернулась на кухню. Пакет с осьминогом так и остался стоять на столешнице, досаждая своим содержимым. Недолго думая, я пихнула контейнер с морским гадом в морозилку – выкидывать блюдо от шефа рука не поднималась, употреблять это в пищу – тем более, потом придумаю, что делать с сомнительным деликатесом. Завалилась на диван и хотела было включить телевизор, но руки сами потянулись к ноутбуку. Набрала в поисковике «ИрмПласт». Оказалось, занимаются ребята композитной арматурой. Для общего развития поинтересовалась, что же это такое. Что ж, прогресс идет вперед, стройматериалы от него не отстают, и теперь производители утверждают, что из стеклопластика арматура прочнее, легче и вообще несет потребителю сплошную пользу, притом за умеренные деньги. За ребят я порадовалась, непонятно было одно: что могло понадобиться новаторам от Мишки? Или Мишке от них…
Но то, что он к чему-то готовился – факт, не понимаю только, почему, чтобы это понять, мне понадобилось целых восемь месяцев и присутствие блондина под боком? Про работу Миша всегда рассказывал неохотно, ссылаясь на секретность, но я его особо и не донимала, работа как работа, не хуже прочих. Что могу сказать точно – про «ИрмПласт» и арматуру от него не слышала ни разу.
Мысли резко перескочили на нового знакомого. Обижаться за поспешный уход не получалось, со стороны моя история могла выглядеть и правда сомнительно. Особенно если учесть досужие домыслы о безопасниках, основанные на литературе и отечественных боевиках, родом из девяностых. Это я знаю, что Мишка – обычный парень, без криминала, может, со связями в определенных кругах и некоторыми навыками. Так что теперь, каждого полицейского неизвестно в чем подозревать?
9
На всякий случай еще полазила в Интернете, но на Олега так ничего и не нашла. Либо он кристально чист, во что я после слов Ильи уже не верила, либо я совсем не умею искать, либо же ищу не то и не там.
Попыталась разузнать об Илье. Без фамилии – напрасная трата времени, но не звонить же Сереге Минаеву, в самом деле! «Привет, Сережа, а как фамилия у твоего дружка Ильи, которому ты за взятку документы сделать обещал? Мне очень надо, у нас с ним теперь свои замуты, так что, будь другом, выручи по-братски». Боюсь, коллега пошлет всерьез и надолго.
Больше ничего полезного я сделать не могла, а потому с маетой душевной застелила себе диван. Уснула не сразу. Все уже почти улегшиеся на дно надежды подняли головы, отряхнулись от облепившей их тины и не собирались отпускать меня просто так, крепко вцепившись, словно в последний раз. Поганая это штука – надежда, скажу я вам! Как мало ей надо, чтобы воспрянуть из пепла и начать отравлять жизнь по-новой, и с каждым разом упокоить ее становится все труднее, она цепляется за самые тонкие ниточки и подбрасывает все новые, более невероятные гипотезы. Исключительно в свою пользу, конечно же.
Я повернулась на бок, протянула руку и взяла с тумбочки телефон. Открыла фотографии, чтобы напомнить себе, за что борюсь и зачем все это затеяла. Хоть Миша позировать и не любил, но с десяток совместных снимков за время наших отношений в памяти телефона все же скопилось. Они были собраны в отдельном альбоме с названием «Любимый». Какая пошлость!
Я разглядывала фотки и не узнавала высокого крепкого брюнета, что обнимал меня на фоне серой гранитной набережной. Именно там он опустился на одно колено и сделал мне предложение. Я чувствовала себя самой счастливой из миллионов горожан и окрыленной одновременно. Сейчас же тупая, такая привычная боль отдавала в самый центр грудной клетки. Горечь по несбывшимся надеждам, неслучившемуся счастью и печаль от безызвестности судьбы близкого человека. Я отложила телефон, перевернулась на живот и уткнулась носом в подушку…
Илья объявился на следующий день. Поджидал после работы рядом с той же остановкой. Сам снаружи не торчал, но номера его внедорожника я успела запомнить, как и редкий небесно-голубой цвет. Вряд ли он мог приехать к кому-то другому, Серега все еще лечит ногу, так что я расценила это как приглашение и, чуть поколебавшись, открыла пассажирскую дверцу. Блондин говорил по телефону, так что я, кивнув в качестве приветствия, залезла в салон.
– Предлагаю где-нибудь поужинать, – Илья прикрепил телефон на подставку и повернулся в мою сторону. – К тебе больше не поеду, от твоих бутербродов до сих пор желудок болит, – положил он ладонь на подтянутый, спортивный живот.
Я пожала плечами. Не хочет – не надо, мне же проще. Хотя приглашение на ужин порадовало, не отказал сразу – значит, имеет, что мне сказать. Ресторан был другой. Итальянский. Я выбрала пасту и салат с базиликом, Илья предпочел телятину и куриный суп. Может, не соврал про живот – некоторые мужчины весьма нежные в плане еды.
– Так что скажешь? – не выдержала я первой, когда официант отошел, записав и повторив вслух наш заказ.
Хотелось вцепиться пальцами в клетчатую скатерть с претензией на аутентичность, но я сдержалась. Расслабила ладонь и заставила ее неподвижно лежать поверх стола. Илья поиграл желваками.
– Задала ты мне задачу, Помидорка, – покачал он головой. – Вроде и сотрудничество предлагаешь взаимовыгодное, да вот от дельца твоего за версту несет. К тому же я не могу быть на сто процентов уверен в твоей честности и в том, что вся ситуация выглядит именно так, как ты мне ее преподносишь. Пропавший начальник СБ, согласись, для адекватного человека выглядит уже подозрительно, а пропавший начальник СБ, родственник Самойлова – убойно, – изложил соображения Илья, а я приуныла. Хотя, как оказалось – преждевременно. – И все же я готов тебе помочь, – на этих словах я вскинула поникшую было голову, боясь поверить в собственную удачу. – Но на моих условиях. Первое – бумаги ты мне одобряешь прямо сейчас, и второе – я сольюсь, как только почую хоть что-нибудь неладное. Любой намек на подставу, и мы прощаемся навсегда, звезда моя. Решение за тобой.
Я смяла салфетку. Разгладила и смяла снова. Не так я себе представляла наше сотрудничество. Кто ему помешает меня кинуть, как только я подпишу документы? С другой стороны, я ведь тоже предлагаю поверить в мою историю на слово. Что ж, кто не рискует, как говорится… Во всяком случае в старости я буду точно знать, что сделала в свое время все, что смогла.
10
– По рукам, – хрипло выдавила я.
– Вот и умница! – похвалил Илья и пододвинул к себе тарелку с супом.
Больше о деле он не говорил, видимо – чтобы не навредить пищеварению. С аппетитом умял стейк, запил все это домашним лимонадом со свежей мятой и отвез меня домой, от моих попыток заговорить и что-нибудь выяснить отмахивался. А настоять на своем не доставало духу – такой Илья, решительный и твердый, почему-то пугал. Возле моего дома он заглушил тяжелую музыку, которой терзал мои уши всю дорогу, и пообещал:
