Шершавая рукоять сразу придала мне уверенности. Рука ощутила привычное тепло я в очередной раз задумался о происхождении этого меча.
Я знал, что существовали так называемые Артефакты — вещи и предметы, имеющие странные свойства, чаще всего — какой-либо эффект, связанный с Энергией Подпространства. Откуда эти вещи брались или кем создавались я не знал. В открытых источниках такой информации не было, а Хокус только улыбался, когда я спрашивал про его меч.
«Если судьба распорядится так, что ты попадешь на службу в Инквизицию, то ты узнаешь всё сам» — говорил старый Инквизитор. — «А если не попадешь, то таких вещей у тебя, скорее всего не будет, и информация о них тебе, тем более не понадобится».
Но, бедняга Хокус оказался не прав. Я не нахожусь на службе у Инквизиции. Я, вообще, не нахожусь на службе. Да, к Хаосу! Я всё еще не полноценный Одарённый. А меч у меня есть. Мой меч.
Корабль тряхнуло раз, другой. Ненавижу, когда от меня ничего не зависит. Хочется как-то поучаствовать в процессе, но в космическом бою для пассажиров это маловероятно. Разве что корабль на абордаж возьмут.
Вообще, абордажные бои вёл, почти исключительно, имперский космодесант. Логику эту понять можно — у космических кораблей довольно высокая прочность, и если корабль не разлетелся на куски, то он может быть вполне себе ремонтопригоден. Боевой космический корабль стоит огромных денег и построить его с нуля совсем не то, что отремонтировать. Практически у всех влиятельных Линий, не говоря об Империи, есть хорошие технические специалисты, которые могут быстро и качественно восстанавливать корабли.
Так что тактика некоторых космических боев выглядела так — сначала корабль противника расстреливается огнём артиллерии, ракетами и торпедами, а потом на него отправляются абордажные группы.
И вот тут и проявляют себя «космодесы», специально заточеннные под такой бой. Ведь абордаж в их исполнении — это рёв стрелкового оружия, взмахи силовых мечей, брызги крови во все стороны, и горы тел там, где они проходят. Ибо, остановить специально выведенных суперлюдей очень и очень сложно. На самом деле, остановить этих парней могут или другие космодесантники, или что-то… сопоставимое. Очень крупный калибр и удачное стечение обстоятельств или такие же космодесантники. Ну, или случайные Одарённые. Всё.
Всё прочее — «от лукавого», так как «противоабордажные группы», что могут быть на кораблях, вооружены лёгким оружием и являются обычными людьми. Часто, без этого самого, «противоабордажного» опыта. Обычно, этого было достаточно, чтобы отбиться от пиратов, рассчитывающих захватить судно как приз. Ведь монополию на космодесант имела только сама Империя!
Хотя, как мне представлялось, нападать на военный крейсер Империи, кому угодно, было бы чертовски… гхм… неразумно. Кто это, вообще, мог быть? Пираты? Наёмники? Флот какой-то обезумевшей Линии?
И, главное, зачем?
Как будто отвечая на мой вопрос, снова загорелась лампа на коммуникаторе.
— Курсант Ноунейм! Слушаю!
— Это ван Дассел! Курсант! Дело принимает скверный оборот, похоже, нам предстоит немного подраться! Я сейчас постараюсь выбить у старпома для нас оружие и скоро буду у вас! Ждите!
— Принято! — буркнул я и положил трубку.
— Похоже, нас всё-таки собираются брать на абордаж, — задумчиво сказал я заинтересованному Эрику.
Тот хмыкнул.
— Реально? И что это за психи? Нет, я бы понял, если бы это был имперский линкор, но фрегаты? Кто и что там на борту, вообще?
— Мне бы тоже хотелось это знать, — задумчиво почесал подбородок я.
— А чем мы будем воевать? — поинтересовался у меня Тень, оглядываясь. — Снова мебель ломать и палку себе брать?
— Райли решает этот вопрос, — ответил я.
— Райли? — удивленно поднял бровь Картер. — Не ван Дассел? Не Господин лейтенант? Райли? Серьезно?
Я насупился.
— А что не так?
Эрик заржал.
— Ты мне скажи, что не так? Или, наоборот, так? — он выделили последнее слово интонацией и подмигнул. — Ты бы ей вдул?
— Ну тебя к Хаосу, извращенец озабоченный! — огрызнулся я, но против воли тоже улыбнулся. Всё-таки так, как чувствовал меня Эрик, не чувствовал ни один человек во Вселенной.
— Не, ну признайся! Вдул бы? — не отставал от меня моя Тень.
— Вдул бы! — рявкнул я. — Доволен?
Эрик сделал круглые глаза и посмотрел мне куда-то за спину.
— Кому бы ты вдул, Ноунейм? — это была Инесса, зашедшая в каюту без стука.
Как неудобно-то вышло!
— А стучаться тебя не учили? — окрысился я, скрывая смущения. Ведь «лучшая защита — это нападение!». Эти слова приписывали одному земному полководцу по имени Александр Македонский, который был легендой на Земле еще в докосмическую эпоху. Тысячи лет прошло, а посыл всё еще актуальный.
— Да тут не заперто было, — смутилась девушка, опустив глаза.
— Чего тебе? — я чуть сбавил тон. Удивительно, но в последнее время, девушка как-то странно реагировала на меня и мои слова. Как будто гордую фон Таубе, благородную представительницу Линии Аренберг подменили на вечно смущающуюся студентку из пединституа на Калипсо, которых Пашка часто вгонял в краску прямыми непристойными предложениями.
— Можно попросить твою Тень нас оставить? — тихо поинтересовалась Инесса.
— Эрик, покури! — кивнул я на коридор, где уже топтался угрюмый Ганс.
— Так на корабле нельзя! — хмыкнул Тень, но увидел мой не склонный шутить взгляд, хмыкнул еще раз и вышел, закрыв за собой дверь.
Я отложил меч и с размаху уселся на койку. А, ну тебя в Хаос, капитан Воландес!
— Присаживайся! — я кинул на заправленную койку Эрика.
Девушка странно на меня посмотрела, ведь капитан не делал исключения для девочек, он вообще не делил курсантов по полу и фон Таубе была такой ж е «жертвой застеленной койки», как и все остальные. Но всё же села. Молодец! Работает над собой!
— То, что сказал в столовой Смирнов… — начала она.
— А что сказал Смирнов? — заинтересовался я.
— Ну… что я… типа… тебе…
— Хочешь отсосать при встрече? — улыбнулся я.
— Фу, Ноунейм! — вот тут «вернулась» прежняя Инесса. Такой она мне нравилась гораздо больше. — Дебил ты и твои друзья тоже дебилы! Несёте всякую чушь! Так вот, это — неправда!
Странные люди — женщины. Особенно благородные женщины. Мы сейчас висим Хаос знает где в космосе, на нас нападает неизвестный враг, который, судя по всему, успешно доведет дело до аббордажа. А её заботит своя репутация! И перед кем? Перед безродным?!!
У меня в мгновенно голове выстроился в очередь десяток фраз, одна другой обиднее, и в обычной ситуации я бы воспользовался каждой из них. По очереди и с удовольствием. Но сейчас был явно не тот момент. Я даже перестал улыбаться, чтобы отобразить серьезность момента.
