В итоге, умотала я себя на тренировках знатно – так, что к позднему вечеру у меня ломило всё тело. И я по старой привычке приложилась к бутылке вина: оправдывала себя в этот момент безысходностью своего положения пленницы покоев, а ещё тем, что я была защищена от посягательств императора его обещанием вдове – обещанием получить моё согласие на его предложение…
С вином я была знакома с подросткового возраста, когда начальник охраны дворца, не выдержав моих стонов после очередной тренировки, дал мне глотнуть из своей фляги спасительного в таких случаях алкоголя… К слову, я его не виню за это: слушать те звуки, понимая, что их издаёт четырнадцатилетняя девушка, которой в пору по балам бегать, а не бандитов на улице избивать… Да, меня жалели. И теперь я четко понимаю это. Моя жизнь в Солнечном дворце не была легкой и приятной. И вновь – права была вдова императора севера: всё, что у меня там было, это техника «легкого тела», добытая для меня дедом на давней войне. И пусть теперь я знала, что это лишь обрывок от настоящей техники, менее ценным он для меня не стал. Я была благодарна деду. Он защищал меня, как мог, потому что любил. Каяну этого не понять, как и Джаю: для них поступок деда – грабёж, сошедший с рук гиганту, которому никто ничего не мог противопоставить. Именно поэтому Каян сам захотел стать гигантом. И сотворил из своей небольшой страны империю, способную уничтожать государства.
Да, в отличие от них, я могла понять и Каяна, и Джая. Потому и пила сейчас, грустно глядя на противоположную стену и размышляя о хитросплетениях судеб. И едва не пропустила появление в моих покоях императора – собственной персоной…
Быстро убираю бутылку на прикроватную тумбу и стремительно укладываюсь на постель, отчего волосы рассыпаются по подушке, частично закрывая лицо. Оставаться спиной к гостю не рискнула, потому выбрала правый бок… в конце концов, если Каян решит распустить руки, не взирая на сон своей «наложницы», я смогу остудить его пыл чётким ударом в нос. А дальше – прыжок к чемодану, приём пилюли, всё ещё спрятанной в подоле платья, и полноценная драка за свою честь! Впрочем, пилюлю я бы не трогала, – хотя бы сейчас: я всё ещё возлагаю на неё надежды при мысли о побеге с севера…
Дверь в покои открывается с характерным скрипом, и я застываю. А затем слушаю звук шагов по покоям.
Когда пауза после этих шагов затягивается, я уже, было, решаю, что меня раскусили – и император в данный момент стоит надо мной, сложив на груди руки… но тут вдруг простынь рядом со мной натягивается, а кровать чуть прогибается…
Он что, решил присесть на мою постель?
Затем рядом с моим лицом появляется теплая ладонь…
Он ведь не…
И Каян осторожно убирает пряди волос с моих глаз и губ…
За… зачем он это делает?..
– Спишь, – произносит тихий глубокий голос, после чего надолго замолкает.
Лежу, слушая удары сердца; даже дыхание выравниваю при помощи практики: не уверена, что смогу выдать адекватную реакцию на происходящее, поэтому продолжаю имитировать сон.
– Что же мне с тобой делать, Аянэ Тэра? – вопрошает голос после ещё одной долгой паузы.
Он действительно спрашивает меня об этом?.. И не набрасывается на моё спящее тело, желая унизить ещё больше?
А как же война, которая, со слов вдовствующей императрицы, непременно должна была начаться между нами?..
– У неё жар? – звучит вопрос неожиданно близко, после чего я буквально кожей лица ощущаю дыхание императора, – Это… запах вина? – через пару секунд кровать ещё больше прогибается где-то за моей спиной, где появилась ладонь Каяна, решившего проверить, пуста ли бутылка, стоявшая на дальней тумбе…
Ощущать его тело, зависшее где-то надо мной, было странно. И слишком… слишком!
– Так ты напилась, маленькая восточная принцесса? – с лёгкой усмешкой спрашивает Каян, возвращаясь на своё место подле меня, – Так боялась моего прихода?
Замираю, когда теплые пальцы оказываются на моём лице, мягко поглаживая скулу. А когда большой палец медленно спускается к моим губам… резко открываю глаза.
Смотрю на прекрасные черты молодого правителя севера и напряженно жду его следующего хода. Он должен дать мне причину для нападения. И он должен понимать, что я даю ему шанс дать мне эту причину.
Я хочу, чтобы он знал, почему я нападаю.
Не потому, что я дикая – а потому что он не держит своего слова!
– Я ни к чему не принуждаю тебя, не надо так на меня смотреть, – внезапно произносит Каян.
– Вы сказали, что спросите моего согласия, – отвечаю, продолжая напряженно таранить его взглядом.
– И я спрошу. А сейчас я просто касаюсь твоего лица. Это тоже запрещено? – отстранённым голосом уточняет император.
Он ставит меня в тупик. Если я скажу «да», выходит, он уже нарушает запрет…
– Нет, это не запрещено, – отвечаю ровно, – но и не поощряется, – добавляю.
– А ты готова «поощрять»? Что для этого необходимо сделать? – тут же проявляет интерес Его Величество.
– Отпустить меня домой, – произношу почти беззвучно.
– Это невозможно, – не моргнув, отвечает Каян.
– Отпустить домой Аэрона, – предлагаю другой вариант.
– Я и так это сделаю: я уже обещал тебе, – с мягкой улыбкой напоминает Каян, – выходит, ты поощришь меня за это?..
– Отпустить сейчас. Живым и невредимым, – почти перебиваю его, дополняя свой ответ.
И Каян некоторое время, не отрываясь, смотрит на меня…
– Каким будет поощрение, если я выполню твою просьбу? – наконец, спрашивает он.
– Я… – немного теряюсь.
– Позволь мне спать рядом.
– Это слишком, – рывком отодвигаюсь от него, разрывая контакт.
– Не каждый день. Только завтра, – мгновенно меняет ставку Каян.
– Почему… почему только завтра? – спрашиваю, борясь с собственным любопытством.
– Потому что сейчас ты не способна мыслить трезво. И, согласившись терпеть моё присутствие эту ночь, завтра с утра можешь обвинить меня в том, что я тобой воспользовался, – приводит довод Его Величество.
– Просто – лежать? – отводя взгляд, уточняю.
– Просто лежать рядом, – кивает Каян, кажется, неотрывно следящий за моим лицом.
За свободу кузена я должна буду вынести его присутствие в своей спальне всего одну ночь… при том, что моя репутация на севере уже разрушена, а мой статус наложницы клеймом ляжет на меня – в любом случае…
– Нет, я не могу, – чуть громче, чем нужно, отзываюсь, устремив взгляд на простыни подо мной.
– Хорошо… – протягивает Каян без эмоций, – А просто обнять меня?
Резко поднимаю глаза.
– Не сейчас, – тут же поясняет император, – завтра. Когда я приду к тебе вечером, перед сном. Просто обнять. И всё.
