Но почему всё выглядит именно так?..
– Аянэ… – прерывает мой мысленный поток тихий голос Каяна, – я сейчас удивлю тебя своей просьбой, но прошу – выполни её безвозмездно…
– Ты не оставляешь мне места для торга, – замечаю так же негромко.
– Макотово семя! – запрокинув голову, бормочет император, а я теряюсь от его слов.
Это сейчас ругательство было или комплимент?!
Тем временем, Каян вдруг отстраняется, одним рывком расстёгивает приталенный черный китель, затем таким же властным движением в буквальном смысле избавляется от верхних пуговиц на нательной рубашке и… возвращает меня в свои объятия, прижимая ещё крепче, чем прежде.
– Ты что делаешь? – испуганно спрашиваю, не успев должным образом отреагировать.
– Понятия не имею, – слышу тихий расслабленный выдох над собой. – Кто мне ответит, почему я впервые за долгое время ощущаю такое спокойствие, обнимая тебя?
– Уж точно не я! – взволнованно восклицаю, начиная ещё больше пугаться происходящего.
– Аянэ… – чуть сильнее надавливая на мою талию жесткой рукой и как бы прося меня вновь замолкнуть и расслабиться, протягивает Каян… затем, спустя некоторое время вновь повторяет тихо, – Аянэ…
Почему он продолжает звать меня? Я же рядом! И я никуда не вырываюсь – по его же просьбе!
– Позови меня по имени, – звучит негромкий голос, что окончательно сбивает меня с толку.
– Ка…ян, – произношу мягко, надеясь, что на этом все испытания завершатся, но мужчина вдруг издаёт что-то среднее между стоном и мычанием, утыкаясь носом в мою шею, прикрытую шёлковым покровом распущенных волос.
А я неожиданно ощущаю его всё возрастающее желание…
Император возбужден от нашей близости?
– Нет, это неправильно! – тут же начинаю брыкаться, пытаясь выбраться из его объятий и растерянно глядя на свои ладони на его груди.
– Это как раз очень правильно! – жарко шепчет мужчина, очевидно потерявший голову, и не выпускающий меня из рук.
– У тебя много любовниц – иди расслабляться к ним! – восклицаю, почти с паникой ощутив, как сбилось моё собственное дыхание, став глубоким и прерывистым. Лицо запылало, а тело… тело почему-то боролось всё с меньшей охотой.
Это с ним я должна была познать близость! С ним – стать женщиной. Он должен был ввести меня в этот ещё непознанный мной мир!
И, вынашиваемые годами, ожидания в данный момент играли со мной злую шутку: я не могла противиться своему жениху на подсознательном уровне.
– Аянэ, пожалуйста, позволь мне… – его руки начинают бродить по моему телу, вызывая ответную дрожь.
Кинами! Если он продолжит – отступать будет некуда! Да и некому!
– Нет!!! Ты обещал, что не тронешь меня против воли! – собрав воедино все силы, громко восклицаю.
И Каян останавливается.
А я беспомощно соскальзываю с его тела вниз и, опустившись на пол, начинаю беззвучно плакать, закрыв лицо руками.
Это хуже, чем его попытка убить меня или уничтожить моё достоинство! Потому что к бессердечному Каяну я уже привыкла. А к Каяну, пытавшемуся меня убить и оскорбившему меня самым непростительным образом на суде, но теперь страстно и искренне желавшему меня… я даже не знаю, что испытывать! Это смущает мой разум и ставит в тупик! Это нарушает все правила, в конце концов!!!
– Почему ты опять плачешь? – звучит негромкий, почти сухой вопрос.
Опять?.. Он знал, что я вчера...
– Я прошу тебя, пожалуйста, определись – презираешь ты меня или желаешь, – не поднимая головы, прошу его слабым голосом.
– А если я не могу? – слышу приглушенный ответ спустя время.
– Тогда лучше презирай. Всегда, – выдавливаю ответ, сжав ладони в кулаки.
– Ты – моя наложница. Когда-нибудь это всё равно случится… – неожиданно произносит Каян.
...
– Парой минут ранее ты попросил меня сделать кое-что безвозмездно, и я не стала спорить. Теперь настал мой черёд, – отзываюсь, затем вытираю слёзы на щеках.
– И о чём же ты хочешь попросить? – спрашивает Каян, глядя на меня сверху вниз.
Поднимаю глаза и встречаю его взгляд.
– Никогда больше не касайся меня.
Глава 18. Пилюля Ро’уна
После бесконечно долгого мгновения, в течение которого наши глаза вели между собой странную молчаливую борьбу, Каян ушёл.
А я доплелась до кровати и тут же уплыла в сон, стоило голове ощутить подушку. Однако, чувство некого отупения после всего произошедшего не оставляло меня ни следующим утром, когда вновь пришла Алинэ, ни днём, когда настало время прогулки с Вдовствующей Императрицей.
Судя по всему, Каян был в курсе событий, – потому нам никто не препятствовал, когда почтенная дама вывела меня из покоев, а затем и из дворца…
– Милочка, ты так и будешь продолжать витать где-то далеко или почтишь старую женщину своим вниманием? – протягивает вдова, мягко взглянув на меня спустя некоторое время.
– Прошу прощения. Я… – останавливаю себя, осознав, что назвать причину своего состояния мне не позволит воспитание, – я действительно слегка рассеяна.
– Слегка? Ты льстишь себе, деточка, – фыркает вдова, – у меня ощущение, что я иду рядом с кучевой тучей, грозящей вот-вот пролиться дождём. Ты всегда стараешься соответствовать погоде или это только кратковременное явление?
Слегка хмурюсь, не угнавшись за логикой, а затем поднимаю голову и смотрю на небо. И впрямь. Погода сегодня, не сказать, что благоприятная для прогулок…
А затем до меня доходит ещё одно несоответствие:
– В своём письме вы обращались ко мне так формально, – протягиваю, взглянув на даму, – но сейчас барьер вновь исчез.
– Естественно я не планировала просвещать Каяна, насколько дружна с тобой. Потому и не навещала тебя несколько дней: пусть мальчик решит, что в тот день мне было важнее сохранить лицо севера, чем уберечь тебя от его гнева, – отмахивается вдова, продолжая неспешно идти по тропинке в сад.
– А мы дружны? – отчего-то спрашиваю.
– Это решать тебе, милочка. Я бы хотела, чтобы ты стала женой моего сына, но этот сорванец уже наделал столько глупостей, что ты вряд ли пожелаешь подобного развития.
– Вы продолжаете называть его сыном, – замечаю.
– Он пережил слишком много и у него никого нет. А все его великие генералы – такие же потерянные дети, как и он сам, – негромко произносит Вдовствующая Императрица.
– У меня тоже никого нет, и я тоже пережила слишком многое… но что-то никто не торопится назвать меня дочерью. Я завидую Каяну, – отзываюсь через некоторое время.
