Испытание страхами и желаниями делало людей уязвимыми. Я не слишком надеялась на хороший результат. Из ста процентах десятый круг проходили до конца только двадцать, и то, лишь десять из них потом могли колдовать без ущерба своей психики. Круги посвящения позволяли ведьмам и магам достаточно быстро овладеть силой, но цена за это оставалась непомерно высокой.
Дети хотели стать героями, однако не подумали о последствиях своего решения.
Я чувствовала, что Олеся Теркова на грани. Эмпаты плохо переносили подобные эксперименты, слишком завязаны на эмоциях. Огневик Руслан тоже с трудом владел собой, ведь горячая натура — непросто шутливое выражение. Рядом с могилой Сорокина снег почти растаял, а земля превратилась в иссохший камень по краям.
Лучше всех держались Игорь и Иван, как ни странно. Воздушник Липанов даже научился контролировать уровень кислорода, правда, не очень успешно. Мешала рана от выстрела арбалетом, видимо не зажила до конца. Зато Коновалов, пока быстрее всех двигался к цели — найти выход из кошмарного сна.
Бросив взгляд на место захоронения, я заметила, как двигаются земляные комья.
Прекрасно, чем быстрее они поймут суть иллюзии, тем скорее вырвутся из магических оков. Разумеется, если умом не тронутся раньше.
— Какой тяжелый, — цыкнул Эйдан, оттаскивая Крапивина к могилам.
Ноги волочились, оставляя длинную борозду на снегу, пока Гена не оказался четко по центру шестиконечной звезды. Четыре луча по бокам — наши поросята. Две оставшиеся — я с Холландом. Причем стоило моему бывшему уронить Геннадия на землю, как линии сразу вспыхнули, четко очертив рисунок. Источник силы, возможность полностью восполнить наши резервы.
— Здесь есть охрана. Более уединенного места не нашлось? — поинтересовалась я, сунув руки в карманы шубы.
— Сейчас зима, предлагаешь мне копать могилы в лесу? — возмутился Холланд и расстегнул пальто, тяжело дыша.
— Силенок не хватает? — ехидно подметила я, и Эйдан выпрямился обратно. — А когда эта туша на меня накинулась, повалив на землю в переулке, чего так долго за монтировкой бегал?
— Так тебе вроде понравилось, — мерзко хохотнул гад, пиная снег рядом с нашим маньяком Валентином по имени Гена. — Моих же объятий недостаточно!
Я закатила глаза и громко фыркнула. Оказывается, изображать влюбленную пару сложнее, чем мы думали. Дабы Валентин в нас поверил, пришлось три часа гулять по торговому центру, миловаться, целоваться и кормить друг друга с ложечки десертом в кафе на ближайшей улице. Именно так ко мне привязался парень в костюме огромного серого зайца, пока Эйдан расплачивался за наш заказ, флиртуя с администратором.
Парень полез обниматься, насильно впихивая мне два рекламных буклета, утягивая в сторону переулка. И пока я отчаянно боролась в пушистых объятиях Крапивина под личиной ушастого зверя, Холланд помогать не торопился.
За монтировкой он бегал, ага.
— Это был убийца, гюрза безголовая, — огрызнулась в ответ, ища взглядом Бубенчика. Где мой кролик? Выпустила погулять называется.
— Ты почти задушила парня ремнем от сумочки, помощь не требовалась.
Шорох маленьких лапок заставил меня отвлечься от мысли об убийстве Холланда. Я повернула голову и увидела своего кролика, весело подергивающего хвостиком. Пасть оказалась перепачкана в чем-то коричневом, в зубах Бубенчик тащил обглоданную человеческую кисть. Тяжело вздохнув, дождалась, пока зверь допрыгает до меня и преданно бросит находку к ногам, подняв уши в ожидании похвалы.
— Бубен, да ты клад нашел, — улыбнулся Холланд и поманил кролика к себе. Рычащая тварь бросилась к бывшему, словно увидела любимого хозяина.
— А ничего, что это мерзкое создание кормила и растила я? — ревниво спросила, наблюдая за тем, как поднимает на руки кролика Холланд, целуя между ушами.
Фу, мало ли где шлялась эта сущность!
— Хороший мальчик, — засюсюкал Эйдан, держа кролика на вытянутых руках. Видимо, слишком увлекся с нежностями, поскольку Бубенчик вдруг взбесился и попытался перегрызть Холланду глотку. Зверь рычал, сипел, скаля перепачканные в крови клыки.
— Тьфу, гадкая скотина! — рыкнул бывший, схватив кролика за уши, отбрасывая в сторону. Где-то за лавочкой сразу же послышался скулеж, затем яростный рев и громко пискнула какая-то мелкая живность.
— Пакость меховая — сплюнул бывший, вытирая рот.
— Потом целоваться не лезь, — пригрозила я. — Неделю!
Развлекаться можно было до бесконечности, забыв о времени и поросятах, пока они сами о себе не напомнили. Поверхность под нами мелко задрожала, а четкие линии шестиконечной звезды загорелись мистическим оранжевым цветом. Земля ощутимо просела, и местами снег просто растаял, превращая все в грязное месиво. Я с отвращением дернула ногой, чувствуя, как увязают каблуки зимних сапог, погружаясь глубже в болото.
Затем появилась магия — манящая, сладкая и первозданная сила. Человечество не трогало ее из страха познать великую мощь. Заточенная в недрах мироздания, она ждала своего часа освобождения. Я крепче сжала смартфон, взглянув на экран. Все ребята выгибались и беззвучно кричали на видео, сдерживаемые крепкими нитями волшебства, проникающего им под кожу.
— Они справились, — выдохнул Эйдан, разводя руки в стороны.
Геннадий очнулся и застонал, непонимающе приподнявшись. Вся одежда была в липкой грязи, которую маньяк размазал по лицу, смешивая с собственной запекшейся кровью. Крапивин в панике оглянулся, заметив начале меня, затем Холланда.
— Что происходит?! — заорал он, забавно подпрыгивая в плюшевом костюме зайца. Попытался сбежать, однако еще плотнее увяз в трясине. — Помогите!
— Слышала, ты любишь вырезать сердца жертвам и заполнять их тела мусором, — промурлыкала я, слегка шевеля пальцами и опутывая несчастного нитями собственной силы. Она буквально бурлила в наших венах по мере того, как жидкая грязь все сильнее стекала в центр, заставляя Гену захлебываться.
Я вновь была собой. Хеленой Холланд, графиней Локредж и видела перед собой улыбку Эйдана, у ног которого бурлила земля. Темные кружева магии страха плели ужасные образы прямо на глазах Геннадия. Он хватался за голову руками, расцарапывал пухлые щеки, звал на помощь и крепко сжимал виски, оставляя грязные комья в коротких волосах.
В какой-то момент Холланд скрестил руки перед собой, а после раздался судорожный хрип Геннадия. Крапивин прогнулся назад в спине, с треском ломая позвоночник пополам от сильного давления. Невидимые нити превращали вчерашнего маньяка в разломанную куклу без права голоса. Глаза вылезли из орбит, грозя лопнуть, а лицо покраснело в ярком магическом отблеске.
Сила, пробужденная под кладбищем и та, что теплилась в студентах перетекала к нам. Мне не показалось, привидения действительно населяли это место и сейчас метались из стороны в сторону, боясь попасть под удар. Пока жидкая грязь медленно поглощала Геннадия, забираясь всюду, тело изгибалось в невиданных позах под хохот Эйдана, выворачивающего Крапивина почти наизнанку.
