— Источник близко, — сказал я спутникам.
Воздух стал липким, тягучим, похожим на паутину. Сразу вспомнился ритуал, который провел Люциан, чтобы привязать меня к Атеррасу. По спине пробежали мурашки. Это был не страх, но некое глубинное воспоминание, будившее внутри тревогу.
Коридор вильнул раз, другой. Я чувствовал не только духов, но и чудовищ, которых хватало в коридорах десятого нижнего. Но все они разбегались, чувствуя мою силу. Если бы Люциан спустился сюда один, его сожрали бы в два счета.
— Какие милые зверушки, — пробормотал Иден, когда очередная тварь заскрежетала когтями по полу. А может, стене?
— Атеррас любит таких.
— О да!
Люциан молчал. Я только чувствовал, как он поднял магические щиты, и тюрьме это не нравилось. Может, сказать «фас»? Но нарушать клятву в Атеррасе чревато. Да и Люциан вряд ли пришел неподготовленным. Нельзя недооценивать врага. Иначе неминуемо проиграешь.
Еще один поворот, и мы очутились в огромном зале с черными стенами. В центре лежала плита. На ней были начертаны древние символы, похожие на те, что разгадывал Иден. Ключ от источника Атерраса. Опасная штука… Почему Люциану понадобилось столько лет, чтобы забрать свою картину? Думаю, об этом мы не узнаем никогда. Я склонялся к выводу, что с его памятью что-то произошло, и лишь потом воспоминания вернулись. Иначе зачем столько ждать? Но я мог и ошибаться, а любые предположения не меняли сути: Люциан убил любимую женщину, мать своих детей, чтобы добраться до записанного однажды заклинания.
— Источник перед вами, — обернулся я.
Люциан опустился на колени и благоговейно коснулся плиты. Иден покосился на меня. Что он задумал? Я догадывался, но не мог знать наверняка.
— Не подходите. Оба, — скомандовал советник.
— Не очень-то и хотелось, — отозвался Иден, а я промолчал. Не то место, где стоит вести бессмысленные разговоры.
— Ты чувствуешь свою магию, Арман? — спросил Иден шепотом.
Я кивнул. Сила тюрьмы была при мне.
— А я нет, — признался друг.
Видимо, близость источника лишила его магии. С Люцианом все так же? Почему-то мне казалось, что нет.
«Амулет», — шепнул мне один из духов, которые так и кружили по залу.
Понятно. Люциан сумел защитить себя. Меня будет хранить Атеррас. А как же Иден? Я призвал магию и прикрыл нас обоих. И вовремя, потому что Люциан достал листок с заклинанием, провел над ним ладонью, и символы с бумаги взлетели в воздух. Они закружили, запылали огнем, а потом опустились на плиту, закрывавшую источник.
Стены задрожали, с потолка посыпалось крошево. Пока что щит защищал нас с Иденом, но я уже чувствовал, будто тюрьма подняла голову, как дикий зверь, и готовится прыгнуть, чтобы разорвать нас на части.
— Аине месс фиаре киа… — заунывно проговорил Люциан.
Я же смотрел на Идена и понимал, что он и сам не знает, чего ожидать: то ли Люциан пробудит и подчинит источник, то ли погибнет. А с ним и мы. Первый советник продолжал повторять слова заклинания. Маска вдруг раскалилась, захотелось сорвать ее с себя. Я ощутил, как на верхних уровнях распахиваются двери камер. Только бы живые успели скрыться!
— Брист, уведи их, — шепнул псу. Тот коротко залаял и побежал прочь, а пространство вибрировало все сильнее и сильнее. Стены тряслись так, что из них выпрыгивали кирпичи и отлетали в разные стороны. Над нами двадцать этажей! Что будет, если они все сложатся?
— Аине месс, — твердил Люциан, а плита перед ним пошла трещинами. Лицо советника преобразилось. На нем проступили такие же черные прожилки, какими Атеррас наградил меня самого. Неужели демоническая печать? Не одержимость, нет, а помощь и защита от темного мира — и высокая плата, которая всегда следовала за такую помощь. Кровавая плата.
Трещины в плите стали глубже, она рассыпалась на глазах, и вдруг вверх ударил черный столб энергии. Меня впечатало в стену. Я зажмурился от боли, но старался не выпустить щит. А Люциан вдруг счастливо рассмеялся и раскинул руки в стороны. Неужели? Неужели источник подчинился ему? Тьма окутала его тело. Поток магии закружил его, поднял над полом. Люциан завис над разрушенной плитой, и поток тьмы постепенно становился слабее. Советник поглощал эту силу. Последние крупицы вырвались из-под плиты, и Люциан снова опустился на пол. А когда он обернулся к нам, его глаза были абсолютно черными.
— Чтоб мне провалиться, — пробормотал Иден. — Прости, братишка. Ничего не вышло.
Я и сам это видел. Призвал силу, но теперь и моя магия не слушалась. Ее осталось слишком мало.
— Вы выполнили свою задачу, господин Лейтон, — прошипел Люциан, подходя все ближе. — И вы, господин Ферри. Благодарю, покойтесь с миром.
И он призвал силу. Я использовал всю магию, что у меня была — над нами с Иденом растянулась черная пленка. А с исчезновением источника и Иден присоединил свои щиты к моим. Мы оба ждали, что вот-вот вся мощь Люциана обрушится на нас, но вместо этого маг вдруг остановился. Замер, поглядел на нас черными глазами без белков, открыл рот, чтобы сказать что-то, но изо рта вместо слов хлынула тьма. Факелы погасли. Я ничего не видел. Чувствовал только, что меня швыряет, будто песчинку, из стороны в сторону. Не знаю, сколько это продолжалось. Меня било о стены, крутило, вертело, а потом вдруг все прекратилось так же внезапно, как и началось.
Снова зажегся свет. Иден сидел у стены. По его лицу текла кровь, на лбу была ссадина, но друг был жив. А Люциан лежал спиной на дыре, которую недавно прикрывала плита. Его глаза были широко распахнуты, на губах запеклась черная кровь. Первый советник был мертв.
Я поднялся и, шатаясь, двинулся к нему. Куда делать та магия, что впитало его тело? Она все еще была здесь, только теперь никакая плита ее не удерживала. Атеррас стал сильнее и радовался этому. Вот почему духи не пытались нам помешать и остановить Люциана. У них тоже был свой план.
— Он издох? — сипло спросил Иден.
— Да, — ответил я.
— А источник?
— Теперь Атеррас и есть источник. Весь, от фундамента до башенок. Нам отсюда не выйти, братишка.
— Это мы еще посмотрим, — хрипло засмеялся Иден.
Я подошел к нему, протянул руку и помог подняться.
— Хоть призрака Люциана здесь нет? — уточнил друг.
— Пока нет, — ответил я. — Но вполне может появиться. Поэтому идем наверх. Думаю, призраку понадобится время, чтобы разобраться со своим новым положением.
И мы тяжело потащились обратно к ступенькам. Я уже чувствовал, что меня ждут там, наверху. И духи, и люди. И если людей я торопился успокоить, то духи пришли за платой.
— Постой, Арман. — Иден вцепился в мой локоть. — Можно попросить тебя об одолжении?
— Каком? — Я обернулся к нему.
— Сейчас…
