И, когда вы слышите эту историю в первый раз, вы сразу думаете: «Ну что за чушь?» Слишком много вероятностей, слишком много предположений, слишком много … домысла? Однако стоит только попасть в подобный городишко, в окружение местных, чья жизнь сводится к существованию в глуши, на задворках цивилизации, чей основной досуг – постоянно затухание разума и вера в то, что улов или урожай зависят от каких-то проявлений сверхъестественных сил, сразу становится понятно, почему возникает столько слухов и недомолвок в отношении подобных людей. Становится ясно, что безумец не тот, кто рассказывает подобный байки, а тот, кто варится в этом примитивном котле тупости. Примерно те же эмоции испытал Лавкрафт, оказавшись в Бруклине в 1924 году. Множество приезжих со всех уголков мира. Люди, чья вера упирается в различные писания, которые, как уверен был Говард, написаны для религиозных простаков, угнетали его всё больше. Потому брак, заключённый с Соней Грин, рассыпался в этом ненавистном Лавкрафту обществе, не продержавшись и три года. Отсутствие образования также ставило Говарду разнообразные препоны и он решил, что его жизнь отныне будет связана с родным Провиденсом, куда он и вернётся после развода в 1926 году.
В Нью-Йорке, однако, будет написан «Герберт Уэст – реаниматор», который станет классикой тех самых фирменных «смертельных историй» от Говарда. Отголоски жизни в большом городе и непосредственное отношение автора к подобным местам также можно увидеть и в рассказе «Кошмар в Ред-Хуке», написанном в 1925 году и изданном двумя годами позже. Главные герои этой истории – полубезумные фанатики, похищавшие детей и всячески нагнетающие спокойную городскую обстановку в одном из портовых районов города. Представители внезапно добравшихся до цивилизации суеверных верований и сект, по мнению автора, разъедают атмосферу культуры и образованности, своими древними ритуалами уничтожая саму идею человеческого интеллектуального превосходства над другими видами. Можно, конечно же, молиться на стакан чая. Наше общество ещё не настолько развито, чтобы запретить человеку интеллектуальное гниение и разложение, но нужно понимать, что пока подобные ритуалы и обряды живут и крепнут в крови вида, который построили ракету и полетел в космос, пропасть между наукой и диким суеверием не начнёт уменьшаться. Скорее приведёт к безумному смешиванию одного с другим. И если суеверия способны потопить знание, то терпимость к суевериям подобна выстрелу в висок Николы Тесла.
Каждый из нас понимает, что упрощение поступающих в мозг сигналов ведёт к снижению сложности мыслительного процесса, делая банальную схему мышления более востребованной. Последствием подобной борьбы за востребованность является трансформация сознания, которое отказывается от сложных путей сообщения мозга и аналогичных источников, транслирующих в него данный сигнал. Мозг человека, который отличается от мозга более примитивных животных только своей сложностью, исключает из мыслительного процесса те пути и механизмы обработки данных, которыми он перестаёт пользоваться. Средний уровень человеческого сознания, на котором пребывает большинство из нас, недостаточен для существ высшего порядка. Однако ни о какой категоричности не может идти и речи. Потому что каждый из нас способен пробудить своё безумие, которое приведёт к параличу сознания. Достаточно лишь начать принимать сигналы извне, не преобразовывая их, поглощать информацию не анализируя, поверить всему, что вам говорят и пользоваться всем, что вложили в ваши руки сегодня.
И вот эта бесконечная история писателя, который придумывает миры, собирает Вселенные и обсуждает результаты своего творчества с друзьями по переписке. И догадывается ли он сам, как можно интерпретировать его произведения? Конечно же, толкование толкованию рознь, но очень многие достаточно грамотные современники Лавкрафта, которых он сделал своими героями, несмотря на силу духа и приверженность к научным методам, ближе к концу произведения погружаются в тёмное безумие, если вообще остаются в живых. Такова плата за встречу с древним знанием, поглощающим ум своих приверженцев. Как сказал Артур Мэкен: «В каждом из нас тяга к добру уживается со склонностью к злу, и, по моему глубокому убеждению, мы живем в неизвестном нам мире мире, исполненном провалов, теней и сумеречных созданий. Неизвестно, вернется ли когда-нибудь человечество на тропу эволюции, но в том, что изначальное ужасное знание до сих пор не изжито, сомневаться не приходится»
[9]. И когда некоторые безумцы смотрят в небо, взгляд их прикован к движению звезд. Они ждут этого момента с великим трепетом и восторгом. Той минуты, когда Древние войдут в мир. Когда некто дремлющий на дне океана пробудится. Его сны – наша реальность, а его реальность – это мрачная патока наших липких ночных кошмаров. Время остановится и вся эта братия, включая демонических псов, бродящих меж мирами, огромных крыс с отстоящим большим пальцем и прочих невероятных чудовищ с адским хохотом хлынет на землю, чтобы окончательно остановить все процессы и уничтожить всё то, что успел сделать человек – крошечная обезьянка, пытающая своё сознание на одной из многих песчинок среди ужасающих мрачных пустот космоса. В глухих суеверных селениях снова поднимут голову последователи мрачных инцестов и колдовства, считающие своё безумие даром. Они будут уверять запуганных односельчан в своей избранности, в том, что именно они являются провозвестниками новых времён – времён хаоса, тьмы и разложения. И в последних пунктах будут совершенно правы.
Именно в последние десять лет своей жизни Лавкрафт напишет те произведения, которые человечество начнёт осмыслять и оценивать по достоинству спустя целую сотню лет. Мифы Ктулху станут классикой жанра и дадут дорогу в литературу таким писателям, как Огюст Дерлет и Роберт Блох. Брайан Ламли, автор известного «Некроскопа», родится через 9 месяцев после смерти Говарда, в сознательном возрасте продолжит литературные эксперименты Лавкрафта и подарит миру множество самых качественных из имеющихся на данный день историй, развивающих тематику Мифов Ктулху. Герои произведения Лавкрафта и его основные сюжеты станут культовыми и породят множество музыкальных, художественных и литературных идей. Среди поклонников Говарда такие известные люди, как Ганс Рудольф Гигер и Стивен Кинг. Вы найдёте Аркхэм не только в историях про Ктулху, но и во вселенной Бэтмена, где это название принадлежит больнице для психически нестабильных врагов летучей мыши.
Но наследие человека, который пугал других, заключается не только в ктулхианской прозе. Рассматривать художника отдельно от его картины нельзя. Если писатель, которого мы видим на страницах его книг, не соответствует своему образу в реальной жизни, значит мы видим перед собой лжеца. Понимание же жизни автора, музыканта, актёра добавляет новые краски с его произведениям. Результат творчества и его создатель – это две части чего-то большего, превосходящего по размерам своим любую человеческую единицу. И доказательством этому утверждению служит не только жизнь Лавкрафта, но и истории многих других, нашедших в творчестве единственный смысл жизни. Когда человек оставляет свою судьбу на прикроватном столике и дарит своё сознание на растерзание жестоким музам, он обрекает себя на небольшую частицу бессмертия. Бессмертие это оплачивается здесь и сейчас. И цена его – одна-единственная человеческая жизнь.
