Отделение Пскова от Новгорода сулило ордену меченосцев немалые выгоды уже тем, что в этом случае Псков попадал бы под власть гладиферов окончательно (и, главное, добровольно). Влияние же меченосцев на псковичей было уже таким сильным, что православные псковские рати ходили вместе с католиками-гладиферами в Крестовые походы против ливонских племен земгалов (семигалов, земиголы) и ливов (тех, что еще не были крещены). Кроме того, в 1224 г. был завоеван основанный еще князем Ярославом Мудрым Юрьев (Тарту, Дорпат, Дерпт), а в 1227 г. – остров Эзель (Сааремаа). Однако в 1236 г. очередной совместный поход меченосцев и псковичей на литовцев обернулся их сокрушительном поражением на реке Сауле (вследствие которого уцелевшие после бойни меченосцы были вынуждены обратиться к Тевтонскому ордену, проводившему христианизацию Восточной Пруссии, с просьбой принять их под свое крыло). Но об этом несколько позже.
Главной резиденцией меченосцев являлся замок Венден (по-латышски Цесис), бывший и местом погребения орденских магистров. Орден меченосцев, не обладавший большой военной силой, представлял собой небольшое братство рыцарей, прибывших по большей части из Вестфалии, предназначенных для обеспечения христианизации Ливонии (вообще же члены ордена, аналогично «тевтонам», иоаннитам, тамплиерам, добринцам и пр., подразделялись на «братьев-рыцарей», «братьев-священников» и «услужающих братьев»). Тем не менее, меченосцам, правда, в союзе с датскими крестоносцами и с епископом, удалось к 1229 г. окрестить всю Лифляндию (Ливонию) и Эстляндию (Эстонию), а также часть Курляндии (Куронии). Учредивший этот рыцарский орден рижский епископ пытался – подобно «латинскому» Патриарху Иерусалимскому в отношении орденов тамплиеров и иоаннитов – превратить его в свое собственное войско.
Но князю Церкви не удалось добиться желаемого. По прошествии всего нескольких лет орден братьев-меченосцев стал проводить самостоятельную политику, направленную на защиту его собственных властных интересов, и вступил в полосу затяжных конфликтов с епископом.
Со временем руководство ордена меченосцев пришло к выводу, что объединение с успешно покоряющим пруссов, значительно более крупным и занимающим более привилегированное положение Тевтонским орденом пойдет меченосцам только на пользу. Магистр меченосцев Фольквин (Фолькевин, Волквин, Вольковин или Фолькуин) фон Винтерштеттен повел переговоры об объединении с Тевтонским орденом.
«Великий Кунктатор», известный своей осмотрительностью и осторожностью в принятии решений, Гохмейстер «мариан» Герман фон Зальца медлил годами. Наконец он отправил своих посланцев в Ливонию ознакомиться с тамошним положением дел. При посещении владений братьев-меченосцев посланцы отнюдь не пришли в восторг, ибо «им не понравился образ жизни последних, которые намеревались жить по своей воле и не соблюдали правил собственного устава» (цитата из отчета об этой инспекционной поездке тевтонского «брата-рыцаря» Гартмана фон Гельдрунгена, позднее ставшего Верховным магистром ордена Пресвятой Девы Марии). Вероятно, ему не понравился не только более свободный образ жизни меченосцев, но и их стремление сохранить при объединении с «тевтонами» определенную самостоятельность и не допустить абсолютного поглощения своего ордена Тевтонским.
Однако 22 сентября 1236 г. войско меченосцев (имевшее в своем составе, наряду с крестоносцами из Германии, а также местными прибалтийскими – латгальскими, ливскими и эстонскими – контингентами, большой отряд православных конных русских лучников из Пскова, не меньше меченосцев обеспокоенного все возраставшей литовской угрозой) было, вследствие измены своих вероломных союзников – крещеных латгалов и эстов, наголову разбито литовскими язычниками в упоминавшейся выше (в главе «Что произошло на Чудском озере») кровопролитной битве на реке Сауле. Как уже говорилось, из псковичей вернулся живым из побоища только каждый десятый. Литовцам удалось убить сорок восемь (или пятьдесят) «орденских братьев», включая магистра Фольквина фон Винтерштеттена. Многие покоренные племена восстали против власти меченосцев. Спасти их могло только срочное вмешательство Тевтонского ордена.
Известие о разгроме «братии Христовой» при Сауле пришло в папскую резиденцию Витербо под Римом в момент, когда послы меченосцев и Верховный магистр «тевтонов» ожидали аудиенции у папы. Папа римский Григорий IX, понимая, что после разгрома меченосцев Ливония осталась без защиты, 12 мая 1237 г. одним росчерком пера включил остатки братьев-меченосцев в состав Тевтонского ордена Приснодевы Марии. Орден меченосцев стал ландмейстерством (провинцией, филиалом) Тевтонского ордена, под названием «ордена Немецкого Дома в Ливонии». Гохмейстером объединенного ордена стал Верховный магистр «тевтонов», которому была дарована папой римским прерогатива утверждать в должности ландмейстера «тевтонов» в Ливонии.
В Ливонию был незамедлительно направлен ландмейстер Пруссии Герман Бальк (Балк, Бальке, Фальке, Вальке, или Валк) – между прочим, предок последнего петербургского градоначальника А.П. Балка – во главе шестидесяти (по другим сведениям – пятидесяти четырех) тевтонских рыцарей (разумеется, в сопровождении оруженосцев, «услужающих братьев», наемных стрелков и т.п.). Они очень скоро водворили спокойствие в стране и довершили христианизацию Курляндии. С той поры управляющий братьями-меченосцами ландмейстер, геермейстер или герренмейстер (magister provincialis) не избирался ими, а назначался Верховным магистром Тевтонского ордена в Пруссии, а столицей гладиферов стала Рига. Красные звезды и мечи на своих белых плащах, знаменах и щитах они заменили черным «тевтонским» крестом. После успешного завершения своей миссии брат Герман Балк был назначен первым провинциальным (земским) магистром (ландмейстером) Ливонии.
С момента присоединения остатков ливонского ордена меченосцев к Тевтонскому ордену и до окончательного раздела ливонских владений ордена Девы Марии между Швецией и Польско-Литовским государством (Речью Посполитой) во второй половине XVI в. в Ливонии сменилось девять ландмейстеров и десять ландмаршалов (исполнявших в лифляндских владениях Тевтонского ордена функцию заместителя магистра, или вице-магистра, выполнявшуюся в прусских владениях ордена Девы Марии Великими комтурами). Кроме ландмаршала, у ливонского ландмейстера «тевтонов», имелся еще и «первый помощник» (лат.: коадъютор).
Ливонские ландмейстеры играли немаловажную роль в истории прибалтийского филиала ордена Девы Марии, так, в мае 1343 г., когда пятитысячное русское войско во главе с изборскими князьями Иоанном и Евстафием и псковским посадником Волошей вторглось в Ливонию, опустошив окрестности Оденпе (Медвежьей Головы), их 1 июня настигло под замком Нейгаузеном войско ливонского отделения Тевтонского ордена во главе с ландмейстером Буркхардом фон Дрейлебеном. Ожесточенный бой окончился безрезультатно, но вскоре псковско-изборское войско ушло из Ливонии. Провинциальный магистр Буркхард фон Дрейлебен вошел в анналы ордена также как усмиритель восстания эстов (так называемого восстания Юрьевой ночи), жертвой которого пало множество датских и немецких феодалов.
Ландмейстер ливонских «тевтонов» носил на шее, как знак своей должности, особую цепь, к которой был подвешен украшенный разноцветной эмалью золотой образ Покровительницы Тевтонского ордена – Пресвятой Богородицы с Богомладенцем Писусом на руках, причем основанием престола Пречистой Девы служил гербовый щит Тевтонского ордена с прямым черным крестом на белом поле, а звеньями «ландмейстерской цепи» – сдвоенные золотые мечи (в память о происхождении ливонского филиала Тевтонского ордена от ордена меченосцев).
