С разрешения военного генерал-губернатора во Львове были открыты такие учебные заведения: училище при монастыре бенедиктинок, частная женская гимназия Недзялковской, частная гимназия и реальное училище Пекарского им. Мицкевича, частная женская гимназия и семинария Стржалковской, частное учебное заведение урсулинок, частная мужская гимназия с 4-х классным начальным училищем Шетцель и Городысской, школа им. Иордана, частная прогимназия Хованец и др.
Эти учебные заведения, как видно из приведенного перечня, были польскими, и действительно большинство учащихся в них составляли поляки, затем шли евреи, тогда как галицко-русских учащихся в них было весьма немного. А в учебные заведения, содержавшиеся при римско-католических монастырях (училище при монастыре бенедиктинок, учебное заведение урсулинок), галицко-русские учащиеся, согласно установленных правил, как греко-католики, вообще не могли быть приняты.
Почему же среди открытых частных учебных заведений не было русских частных школ? Дело в том, что австрийские власти не позволяли тем галичанам, которые стояли на позиции признания национально-культурного единства всего русского народа, иметь свои школы. Вот как писал С.Ю. Бендасюк в статье “К нашему школьному вопросу” о положении с русской школой в Галичине под властью Австрии:
«Во всем крае русская народная организация не имела ни одной своей частной, хотя бы только начальной школы. Все прошения о разрешении открытия такой школы отклонялись властями “с порога”. В последнее время русское общество, посредством своих национально культурных учреждений (Русского Народного Дома, общества русских женщин “Жизнь” во Львове, отделения Свято Владимирского Общества в Бучаче и др.) пыталось добиться разрешения открыть вообще какое-нибудь русское учебное заведение, хотя бы даже с галицко русским наречием, как языком преподавания, и польскими и “украинскими” учебниками. Но на все эти, вынесенные уже несколько лет тому назад, прошения со стороны школьных властей до самой войны не последовало никакого ответа».
Если галицко-русскому обществу удавалось воспитывать свою молодежь в русском духе, то единственным средством, кроме домашнего воспитания и обучения, служили во всех более значительных городах края общежития для учащихся, или как их тогда называли – бурсы для мужской и пансионы для женской молодежи.
Самую давнюю историю имела львовская Ставропигийская бурса, основанная одновременно со львовским Ставропигийским братством, для учеников Братской школы, в конце XVI века, следовательно, к началу ХХ века существовавшая уже свыше 300 лет.
В XIX веке мужские ученические общежития, известные под названием “бурсы”, стали возникать в Галичине в 60-х годах, стараниями и на пожертвования галицко-русских передовых народных деятелей.
Старыми бурсами являлись перемышльская и коломыйская – обе при местных церковных братствах. Последняя из них, учрежденная Ф.И. Белоусом, бывшим директором коломыйской гимназии, была долгие годы убежищем для крестьянских детей, посещавших единственную на Покутье коломыйскую гимназию.
Затем были образованы и другие бурсы: при Русском Народном Доме во Львове, в городах Станиславове и Ярославе. Они содержались отчасти на ничтожную плату, вносимую самими воспитанниками, большей же частью на пожертвования, деньгами и продуктами, галицко-русской очень немногочисленной интеллигенции, преимущественно сельского духовенства.
Первый пансион для женской учащейся молодежи открыло во львовском Русском Народном Доме Общество русских дам в 1893 году для нескольких дочерей священников и учителей. Другие возникли только в 1909 и следующих годах.
На первом съезде представителей карпато-русского студенчества во Львове, в 1902 году, при участии также старших народных деятелей, было решено, по настойчивому требованию молодежи, принять все меры к более интенсивной поддержке учащихся, в особенности в средних учебных заведениях. Русский Народный Дом во Львове, содержавший уже издавна небольшую бурсу и поддерживавший учащуюся молодежь стипендиями и единовременными пособиями, приступил в следующем, 1903 году, к расширению своей бурсы, для чего приобрел соответствующий участок земли по Курковой улице, на котором затем и был построен четырехэтажный дом, рассчитанный на общежитие для 300 человек.
Львов. Здание университета
Львов. Здание Политехники
В то же, приблизительно, время, основанное во Львове Свято-Владимирское Общество, открыло исключительно для крестьянских мальчиков “Селянскую бурсу”, а впоследствии также ее отделения в провинции.
Оказало влияние на усиление деятельности все еще немногочисленных бурс и следующее политическое событие. В 1907 году был введен в действие закон о всеобщей подаче голосов при выборах парламентских депутатов. Только что выпущенная из бурс галицко-русская студенческая молодежь оказала своей живой и самоотверженной деятельностью в избирательной кампании до того очевидную и важную услугу русскому делу, с таким горячим рвением и глубоким знанием родной крестьянской души “пошла в народ”, что заслужила себе всеобщую признательность. Галицко-русское общество впервые увидело положительные, блестящие результаты частного русского воспитания молодежи и, поэтому, принялось за продолжение этого благого дела с удвоенной энергией.
В то же время было обращено внимание на полное отсутствие русского национального воспитания галицко-русских женщин.
Австрийская система школьного воспитания и образования имела в виду достижение, главным образом, одной практичной цели: подготовить, прежде всего, и хотя бы в ущерб всем другим задачам публичной школы, хороших чиновников, годных для государственной службы, т. е. прежде всего мужчин. Женщинам поступать на эту службу не полагалось, следовательно, не было надобности и в женских школах. За исключением четырех правительственных женских учительских семинарий, содержавшихся за казенный счет по тем же узко-бюрократическим соображениям, а именно для подготовки в них учительниц начальной народной школы, другие женские учебные заведения в Галичине содержались частными лицами и общественными организациями. Конечно, это были только польские и украинские учебные заведения.
Та же тенденция была заметна и в другом, не менее характерном обстоятельстве. Австрийские власти вообще неохотно давали разрешения на открытие частных, в особенности мужских учебных заведений. Частные лица и организации наций “низшего разряда” (minderwertige Nationen), к которым, прежде всего, был причислен галицко-русский народ, впрочем, даже не признававшийся нацией, вовсе не удостаивались этой высокой милости. Если же частные лица и общества высших, привилегированных наций, к которым в Галичине принадлежали поляки, с разрешения властей и открывали частные мужские училища, то правительство торопилось затем перевести их на свое содержание, чтобы иметь в своем полном ведении и опеке.
