– Вперед! – сказал он. – Особо скорость не набирай. Налево
поворачивать не станем, а то еще столкнемся с какими-нибудь патрульными
машинами. Заворачивай направо, а потом еще раз направо в миле или около того
отсюда. Мы окажемся на улице Честнат, по которой выберемся на Сикаморскую
дорогу. По ней вернемся в город.
Как только Делла Стрит сделала первый поворот направо,
Мейсон посмотрел в зеркало заднего обзора. Он внезапно пригнулся на сиденье.
– Что случилось? – спросила Делла Стрит.
– Две полицейские машины заворачивают с Главной
автомагистрали, – сообщил адвокат. – Да, мы едва успели.
Глава 11
Вернувшись в контору, Мейсон увидел сияющего Пола Дрейка.
– Мы впереди полиции, Перри, – сообщил детектив.
– Каким образом?
– У нас есть номер водительского удостоверения Джексона
Эгана.
– И какой это номер?
– Z четыреста девяносто пятьсот пятьдесят три.
– Тебе удалось что-нибудь по нему выяснить?
– Здесь нам опять повезло. Я связался со своим
представителем в Сакраменто. Он отправил человека в транспортный отдел.
Водительское удостоверение с этим номером было выдано Джексону Эгану,
проживающему в Чико, небольшом городке в двухстах милях от Сан-Франциско в
долине Сакраменто.
– Адрес у тебя есть?
– Есть. И физическое описание имеется. Оперативник в Чико
прямо сейчас занимается этим Джексоном Эганом.
– Описание с водительского удостоверения? – уточнил Мейсон.
– Да, – кивнул Дрейк и зачитал из блокнота: – Мужского пола,
тридцать пять лет, рост – пять футов десять дюймов, вес – сто семьдесят фунтов,
темные волосы, голубые глаза.
– Это поможет. А теперь, Пол, объясни мне, что вот это
такое, черт побери.
Мейсон снял крышку.
– Отличная модель магнитофона с высокой точностью
воспроизведения. Работает на нескольких скоростях. Например, один и семь
восьмых дюйма в секунду или три и три четверти дюйма в секунду. Если ты
установишь один и семь восьмых, то одна сторона пленки будет воспроизводиться в
течение трех часов.
– Ты разбираешься в том, как работает данная конкретная
модель? – спросил Мейсон.
– Прекрасно. Мы их используем в работе. Это первоклассный
магнитофон. Очень высокого качества.
– Давай послушаем, что записано на пленке, – предложил
Мейсон.
– Пленка тоже хорошего качества, – заметил Дрейк, включая
аппаратуру в сеть. – В зависимости от длины пленки при скорости три и три
четверти дюйма в секунду она будет воспроизводиться час или полтора. Если ты
установишь один и семь восьмых дюйма в секунду, то это будет три часа.
– А какой смысл в разных скоростях? – поинтересовался
Мейсон.
– От нее зависит точность воспроизведения. Семь с половиной
дюймов – для музыки, три и три четверти – для человеческого голоса, если тебе
нужна высокая точность, но вполне удовлетворительная запись получается и при
одной и семи восьмых.
– Ладно, давай слушать, что на пленке.
– Наверное, аппаратура уже достаточно разогрелась.
Дрейк нажал на кнопку воспроизведения.
Пленка начала медленно двигаться и наматываться на вторую
бобину, касаясь головки воспроизведения.
– Похоже, ничего не записано, – через минуту заметил Дрейк.
– Надо полностью удостовериться.
Они сидели и смотрели на не издающий никаких звуков
магнитофон в течение трех-четырех минут.
– Ничего нет, Перри, – покачал головой Дрейк.
Мейсон в задумчивости глядел на аппаратуру.
– Конечно, что-то может оказаться на другой стороне, –
продолжал Дрейк. – Запись производится на обе стороны. Ты записываешь на одной,
затем переворачиваешь пленку и записываешь на другой.
– Переверни ее, – попросил Мейсон. – Давай послушаем вторую
сторону.
Дрейк выключил магнитофон и перевернул пленку. Какое-то
время тоже ничего не было слышно, потом внезапно прозвучал женский голос:
– …я сама сыта по горло. Можно выдержать лишь определенную
долю этой позолоченной…
Последовала тишина.
Дрейк попробовал покрутить различные регуляторы. Никаких
звуков больше не было.
– Ну? – спросил Мейсон.
Дрейк покачал головой.
– Ничего не понимаю, – признался детектив.
– Давай теперь заглянем в коробку из второго пакета, –
предложил Мейсон. – Что там такое?
Дрейк открыл крышку. У него заблестели глаза.
– А вот это на самом деле что-то, – сообщил он.
– Объясняй.
– Настенный шпион.
– А яснее, Пол?
– Очень чувствительный микрофон. Прикрепляешь его к стене и
спокойно слушаешь, о чем говорят в соседней комнате. Можешь переводить звук на
пленку. Тогда подсоединяешь наушники и по мере продвижения пленки слышишь, что
записывается. Он подключался к этому магнитофону, Перри. Приспособления
использовались для подслушивания, а потом запись на пленке стерли. Они
прекратили стирать за несколько дюймов до конца второй дорожки. Таким образом и
сохранилась эта фраза.
Мейсон обдумал слова детектива.
– Зачем Теду Балфуру было что-то подслушивать, Пол?
– Или просто развлекался, или пытался над кем-то пошутить,
или следил за девушкой, – предположил Дрейк. – Я сейчас могу тебе предложить
сотню возможных вариантов, Перри.
Мейсон кивнул.
– Или следил за новой женой дяди, – добавил Мейсон.
– И работа закончилась убийством?
– И работа закончилась тем, что на него попытались повесить
убийство, – заметил Мейсон.
В боковую дверь кабинета Мейсона постучали.
– Это моя секретарша, – заявил Дрейк, прослушав ритм
кодового стука.
Делла Стрит открыла дверь.
– Пожалуйста, передайте это мистеру Дрейку, – попросила
девушка, вручая Делле Стрит телеграфный бланк.
Делла Стрит протянула его Полу Дрейку.
– Черт побери! – воскликнул сыщик.
– Что там? – спросил Мейсон.
– От моего человека в Чико поступила телеграмма. Вот
послушай:
