– Только попробуй выставить меня из конторы! Меня и стадо
слонов отсюда не вытащит! – засмеялась Делла.
Она сняла чехол с пишущей машинки, разложила на столе бумаги
и повесила шляпу в шкаф.
Снова зазвонил телефон.
Мейсон нахмурился.
– Наверное, следовало отключить коммутатор после того, как
позвонила наша клиентка, – сказал адвокат. – Сходи сейчас… Нет, подожди
минутку. Послушай, кто это.
Делла сняла трубку.
– Алло!.. Кто говорит?.. Откуда?.. Секундочку. Мне кажется,
он уже ушел домой. Не думаю, что смогу его поймать. Я сейчас посмотрю. – Она
закрыла рукой микрофон телефонной трубки и сообщила: – Какой-то мистер Гатри
Балфур из Тихуаны в Мексике. Утверждает, что дело чрезвычайной важности.
– Балфур? – переспросил Мейсон. – Значит, это дядя Теда
Балфура, обвиняемого по делу, на слушании которого я сегодня присутствовал.
Похоже, Делла, что нас втягивают в эпицентр событий. Скажи оператору
международной связи, что тебе удалось меня поймать.
Делла выполнила то, что требовалось, и мгновение спустя
кивнула Мейсону.
Адвокат поднял трубку у себя на столе.
На другом конце провода послышался мужской голос. Он явно
звонил издалека и звучал не очень четко, но все равно по тону сразу же
становилось ясно, что говорящий находится в возбуждении.
– Это Перри Мейсон, адвокат?
– Да.
Казалось, возбуждение на другом конце провода еще усилилось.
– Мистер Мейсон, это Гатри Балфур. Я только что приехал с
территории бывших индийских поселений племени тарахумаре. Я должен возвращаться
в свой базовый лагерь. По почте, приходящей на мое имя сюда, в Тихуану, я
получил тревожные новости. Похоже, что мой племянник Теодор Балфур обвиняется в
непредумышленном убийстве – он кого-то сбил на своей машине. Вы должны были обо
мне слышать, мистер Мейсон. Я уверен, что вы знаете о промышленной империи
«Балфур Аллайд Ассошиэйтс». Наши инвестиции размещены по всему миру…
– Да, я слышал о вас, – перебил Мейсон. – Дело по обвинению
вашего племянника сегодня рассматривалось в суде.
Голос на другом конце провода внезапно стал срываться от
волнения:
– Какой вынесен вердикт?
– Насколько мне известно, присяжные пока не приняли никакого
решения.
– Сейчас уже поздно что-нибудь сделать?
– Я думаю, что, скорее всего, присяжные не придут к единому
мнению. Почему вы спрашиваете?
– Мистер Мейсон, это крайне важно! Вы даже не представляете,
как важно! Моего племянника ни в коем случае не должны ни в чем обвинить!
– Не исключено, что он будет осужден условно, – ответил
Мейсон. – В деле есть ряд фактов, благодаря которым оно представляется
несколько странным. Имеются кое-какие несоответствия…
– Конечно, там имеются несоответствия! Неужели вы не
понимаете? Это инсценированный процесс! Факты подтасованы. Все было сделано с
вполне определенной целью. Мистер Мейсон, мне отсюда не вырваться, поскольку я
– член археологической экспедиции чрезвычайной важности. У нас возникли
кое-какие трудности, мешают случайности, но я играю по-крупному. Ставки очень
высоки. Я… Послушайте, мистер Мейсон, я сегодня вечером посажу свою жену на
ночной самолет. Она пересядет на другой самолет в Эль-Пасо и будет у вас в
конторе утром. Во сколько вы открываетесь?
– В девять. Я прихожу между девятью и десятью часами.
– Пожалуйста, мистер Мейсон, запишите мою жену на девять
утра. Я прослежу, чтобы вам был выплачен достойный гонорар. Я проверю, чтобы…
– Вашего племянника представляет Мортимер Дин Хоуланд, –
перебил Мейсон.
– Хоуланд! – воскликнули на другом конце провода. – Этот
крикливый пустозвон, пытающийся нагнать на всех страх! Он только среднесортный
адвокат с громким голосом. Для решения этого дела нужны мозги, мистер Мейсон.
Это… Я не в состоянии объяснить. Вы примете мою жену завтра в девять утра?
– Хорошо, – согласился Мейсон. – Однако я должен вас
предупредить, что могу оказаться несвободен, чтобы выполнить то, что вы от меня
хотите.
– Почему?
– У меня есть другая связь с этим делом, которая, не
исключено, приведет к конфликту интересов. Пока я не заявляю это со всей
определенностью, но… По крайней мере, с вашей женой я переговорю.
– Завтра в девять.
– Да.
– Большое спасибо.
Мейсон повесил трубку.
– Да, похоже, что мы все глубже и глубже залезаем на
сковородку, – сказал он Делле Стрит.
– Прямо в центр кипящего жира, – заметила секретарша. – Я…
Она внезапно замолчала, так как в дверь кабинета Мейсона из
коридора послышался робкий стук.
Делла встала со своего места и отправилась открывать.
В кабинет вошла девушка, которая днем сидела рядом с
Мейсоном в зале суда.
– О, добрый вечер! – воскликнул адвокат. – При нашей
предыдущей встрече вы были не особенно дружелюбно ко мне настроены.
– Конечно, нет!
– Даже не желали со мной разговаривать.
– Я… Мистер Мейсон, вы… вы поставили меня в такое положение…
ну, в общем, в положение, в котором мне совсем не хотелось оказаться.
– Очень плохо. А я боялся, что вы собирались поставить меня
в такое положение, в котором я не хотел оказаться.
– Ну, теперь вы знаете, кто я.
– Садитесь, – пригласил Мейсон. – Кстати, а кто вы… если
отбросить псевдоним Наличные.
– Меня зовут Марилин Кейт, но, пожалуйста, больше ни о чем
не спрашивайте.
– Вы можете сказать, в каких вы отношениях с Миртл Анной
Хейли?
– Послушайте, мистер Мейсон, не надо подвергать меня
перекрестному допросу. Я планировала совсем не это. Мне требуется от вас
определенная информация, и я приложила массу усилий, чтобы вы не выяснили, кто
я.
– Почему?
– Это не относится к делу.
– Раз вы здесь, значит, относится. Так почему же все-таки вы
ко мне обратились?
– Мне просто необходимо знать правду. А это возвращает нас к
показаниям Миртл Анны Хейли.
– Вы были знакомы с убитым?
– Нет.
– Однако вы расстались с сотней долларов, которые, насколько
я понимаю, взяты из оставленного на черный день, ради того, чтобы я посидел в
суде, а потом сказал вам, что думаю о показаниях Миртл Анны Хейли?
