Стэн сделал шаг назад, и она развернулась к нему.
– Он был одним из немногих людей, на кого я могла положиться и кому могла доверять, – всё так же шепотом продолжала она. – Да, я любила его, но мы не были любовниками. Хотя кое-кто и распускал об этом слухи. Кто-то хотел опорочить его, оставив эту сперму в подсобке.
– Значит, вы уверены, что это не его?
– Да, и это отражено в отчёте, – она мотнула головой в сторону письменного стола. – Как вы и просили. И нет, я не имею ни малейшего понятия, кому она могла принадлежать.
– Может быть, Джорджу?
– Джорджу? – с сомнением переспросила Салли. – Почему бы вам не спросить у него самого? Только будьте с ним помягче, ему и так досталось.
– Я обещаю, Салли, от меня он не услышит ни одной угрозы.
«Хотел бы я так же легко поручиться за Мёрдок», – подумал он.
* * *
Мёрдок вышла на крыльцо и закурила. Мягкий свет из окна разгонял сумрак, но она осталась стоять в темноте. Ей не хотелось наблюдать за тем, что происходит сейчас в комнате между доком и Стэном. И не из-за внезапного укола ревности, а просто потому, что ей хотелось побыть наедине с собой и воспоминаниями, которые она так тщательно гнала прочь.
Сейчас, выдыхая дым в ночное небо, она осознала, что мысли о Луиджи больше не причиняют ей боли. Может быть, отчасти из-за того, что она наконец оказалась в Гринбелле и происходящее здесь вместо сожалений и ностальгии вызывало лишь отвращение и желание помыть руки с мылом? Она повидала немало дерьма за годы жизни в Мемфисе, но там никто не строил из себя благопристойных граждан, пряча в шкафах целые груды скелетов. Там всё было просто. Предатели и крысы и те, кто был слишком слаб или глуп, получали свою дозу свинца, и все были в расчёте. Здесь же проламывали головы топором и заманивали на болота, чтобы зарезать и выведать информацию… Не таким она помнила Гринбелл. Не в таком Гринбелле она хотела бы провести остаток жизни, воспитывая пятерых детей и мужа вроде Рэндалла Мейсона.
Мёрдок больше не чувствовала вины за то, что ей нравилась её свобода. Свобода делать то, что ей хочется. И так, как ей хочется. Без оглядки на мнение общественности и оценки «леди так не поступают».
Да, она не леди, Мёрдок затянулась в очередной раз и распрямила плечи, и она чертовски гордится этим.
И теперь ей было не стыдно, что тогда, в свою первую ночь с Яблонски, она кричала. Кричала от удовольствия и просила ещё. Умоляла, чтобы он продолжал. Это она была ненасытна. Это она любила жестко и агрессивно.
Леди не любят так. Леди нежны и кротки в постели. С Луиджи она была леди, потому что он был джентльменом. Ласковым и чутким, романтичным… Он был философом и поэтом.
Мёрдок же нравился грязный джаз и виски. Сигаретный дым и пошлые шутки. Ей нравилось чувствовать себя «одним» из них. Ганстеров, ублюдков, работяг… мужчин. С ними было просто. Понятно. Естественно. Никакой сотни неписаных правил. Только одно. Держать револьвер наготове, если кавалер окажется слишком прытким.
Мёрдок усмехнулась.
«Посмотрим, кто кого, Гринбелл, – прошептала она в темноту. – Ещё посмотрим».
* * *
Следующим утром в кафе мисс Дейзи Лу Мёрдок являла собой воплощение истинной южной belle. На ней снова было платье – из тёмно-зелёного бархата с широкой юбкой до щиколотки, длинными рукавами и большим бантом под воротничком. Сесиль предлагала оставить кружевной с камеей, но Мёрдок отказалась, ведь такое давно уже никто не носит. Волосы аккуратными волнами ложились на плечи. Стэн Ли надел свой лучший костюм. И вместе они выглядели так, словно собирались взять приз на самую элегантную пару во всей Алабаме.
На улице снова шёл дождь, и в кафе мисс Дейзи было тепло и по-своему уютно. Расшитые мелкими жёлтыми цветочками скатерти и шторы в тон, розовые гортензии на полу вдоль высоких окон и мягкий свет из-под абажуров, лёгкая мелодия патефона и шелест непринужденных бесед, который смешивался с легким шумом вращающихся вентиляторов, – всё это создавало иллюзию безопасности и покоя, как будто ничего и не случилось в городе, и случайный посетитель едва ли заметил бы, что что-то не так, но Мёрдок чувствовала, как их касаются взгляды, прощупывая, изучая, чтобы потом обсудить за обеденным столом с семьёй или каким-нибудь случайно встреченным знакомым.
– Так зачем были нужны мужские костюмы? – спросил Стэн, понизив голос и наклонившись ближе к Эм.
– Прости? – переспросила она, не расслышав вопроса.
– Зачем Яблонски принёс мужские костюмы? – повторил он, щедро поливая пышные вафли растопленным маслом.
– Он хотел, чтобы я проследила за его партнёром по бизнесу. Он был уверен, что тот его обманывает, и оказался прав.
– Почему нельзя было нанять кого-то из своих?
– Своим он не мог доверять. Ему нужен был человек со стороны, которого никто не знает и который сам никого не знает…
– И при этом кругом обязан Яблонски, – усмехнулся Флеминг.
– Естественно. Лояльность всегда имеет свою цену.
Мёрдок поёрзала на стуле. Конструкция кармана нуждалась в серьёзной доработке. Револьвер неудобно цеплялся за подвязку чёртовых чулок, и ей хотелось либо снять одно, либо вытащить другое, но делать этого, конечно, не стоило.
– Патрик! Доброе утро! – громкий возглас мисс Дейзи, поливавшей пальму неподалёку от Мёрдок и Стэна, привлёк внимание всех собравшихся.
Пастор снял шляпу и, стряхнув с неё капли, чуть поклонился. Обведя взглядом зал, все столики, в котором были заняты, он остановился на Эм.
– Вы не возражаете, если я присоединюсь к вам? – вежливо улыбнулся он.
– О нет, что вы, – Стэн Ли чуть сдвинул стул, освобождая место для священника.
– Как ваше самочувствие, мистер Флеминг? – поинтересовался пастор, усаживаясь. – Мне как обычно, Дейзи, спасибо!
– Сегодня прекрасно. Доктор Квин, она врач от Бога.
– Да, нам с ней повезло. А вы еще сомневались в предстоящей свадьбе… – сказал он, бросив ещё один оценивающий взгляд, и переключился на Мёрдок, – Мэдлин, Джеральд рассказал мне, что вы собираетесь сыграть свадьбу.
Последнюю фразу священник произнёс достаточно громко для того, чтобы половина из присутствующих в кафе повернулась в их сторону.
– О, папа рассказал вам… Не мог подождать более подходящего случая, – краем глаза она заметила, что мисс Дейзи переместилась поближе. – Впрочем, вряд ли бы ему теперь подвернулся такой случай. Боюсь, это будет не очень уместно, к тому же в городе, где нам совсем не рады…
– Ну что ты такое говоришь, дорогая! – мисс Дейзи опустила свой керамический кувшин на столик и, с опаской глянув в сторону Стэна, села на стоящий рядом с Мёрдок пустой стул. – Милая, мы все были слегка не в себе. Эти слова, которые я наговорила тебе, не стоило, право, не стоило делать столь поспешных выводов, – немного с надрывом произнесла она, мелко тряся кудряшками. – Мне так жаль, что случилось с мистером Флемингом… и я так рада, что он жив и здоров и всё это – ужасное-ужасное недоразумение!
