Даб’най молча пожала плечами.
– Это беспокоило меня сильнее, чем беспокоило тебя, – продолжал Закнафейн. – Но потом я пришел к пониманию, что на то имелась веская причина, и ты знала о ней. – Он снова погладил женщину по щеке, провел рукой по ее шее. – Ты не пользуешься благосклонностью Ллос. Так было и в момент продажи Дювона, так остается и по сей день.
– Она все же оделяет меня своими дарами. Мои заклинания меня не подводят.
Закнафейн пожал плечами, показав, что это не имеет значения, поскольку на самом деле так оно и было. Жрице недостаточно было просто лишиться благосклонности Ллос, чтобы ее заклинания утратили силу, особенно незначительные, которыми и ограничивалась не слишком сильная Даб’най. Жрица должна была бы рассердить Ллос до такой степени, чтобы богиня оставила ее беспомощной перед исполнителями ее гнева.
Паучья Королева иначе вела свою игру хаоса.
– Я нередко издевалась над Дювоном, когда он был еще ребенком, – призналась Даб’най. Закнафейн посмотрел ей в глаза, но взгляд ее был обращен за пределы комнаты, куда-то в далекое прошлое Дома Тр’арах. – Сильнее, чем должна бы. Я наслаждалась этим: полной властью над ним, переходящей в откровенное издевательство. Эта власть оказалась сильным дурманом. Мне говорили, что меня не должны беспокоить его боль, его крики, его чувства, и я охотно этому верила. Потому и продолжала с невероятной легкостью.
– Но вы сблизились, – предположил Закнафейн.
– Едва ли. Я считала, что он погибнет в схватке против Дома Симфрэй. Я считала, что он погибнет от твоего клинка, Закнафейн. – Она посмотрела ему в глаза: – Я даже надеялась на это.
– А теперь ты благодаришь меня за то, что я не убил его?
Даб’най снова пожала плечами. Закнафейн распознал ее внутреннюю борьбу. Да и как могло быть иначе? Сердце вело ее по пути, прямо противоположному всему, во что ее учили верить и что учили воплощать, – тому, о чем он знал уже многое.
– После той трагедии на территории Дома Симфрэй что-то изменилось, – призналась она.
– Не вижу в этом ничего уж очень трагического.
Его слова снова вызвали ее пристальный взгляд.
– Полагаю, что и сама склоняюсь к тому же мнению, когда оглядываюсь назад после прошедших ста лет, – согласилась она. – В Бреган Д’эрт я многому научилась. Или, если быть более точной, во многом разуверилась. К моему удивлению, Джарлакс сумел обуздать Дювона, и вовсе не потому, что мой брат его боялся.
– Он был счастлив, – сделал вывод Закнафейн.
Даб’най кивнула.
– А теперь он снова стал Дювоном, – пояснила она. – И ты по праву мог бы его убить. И сейчас можешь это сделать, и, возможно, это было бы разумнее всего.
– Но ты не хочешь, чтобы я это сделал.
– Я умоляю тебя этого не делать.
– Я снова спрашиваю тебя: почему?
– Потому что во мне изменилось что-то еще, более важное. Помимо моего Дома, помимо ежедневных ритуалов Паучьей Королевы и постоянных напоминаний о неполноценности мужчин, я стала видеть мир – не только Дювона, но мир вокруг меня – в совершенно ином свете. – Теперь она в свою очередь протянула руку и нежно коснулась лица Закнафейна. – Мужчины, которые ложатся со мной по своей собственной воле, кажутся мне более желанными.
Закнафейн схватил ее запястье и, крепко сжав, отвел руку.
– И снова я оказываюсь перед фактом: несмотря на это, ты сохраняешь за собой значительные силы Госпожи Ллос.
– Не такие уж значительные, – смиренно признала Даб’най. – Совсем нет. Никаких могущественных заклинаний, требующих божественного позволения или заинтересованности. Но ты прав, она все еще дарует мне силу заклинаний. А почему бы и нет?
– Ты только что сказала почему.
– Не надо себе лгать или обманываться, вечно сердитый Закнафейн! Джарлакс тоже пользуется благосклонностью Паучьей Королевы и всегда был у нее в фаворе.
– Я ни разу не видел, чтобы он молился ей или кому-то еще.
Даб’най ничего не ответила и снова пожала плечами.
– Ты обещаешь, что Даб’най не станет мне мстить? – напрямик спросил Закнафейн.
Еще одно пожатие плечами.
– Это будет зависеть от того, разозлишь ты меня или нет, – насмешливо ответила она. – Или если ты не сумеешь доставить мне удовольствие в этой игре.
– Я снова твой слуга?
– Добровольный!
Закнафейн неожиданно осознал, что отвечает на ее улыбку.
– Но ты все-таки пыталась смошенничать во время нашего с Дювоном поединка. Ты остановила бы его клинок, если бы твое плутовство привело к желаемому результату?
Казалось, она искренне озадачилась:
– Мое плутовство?
– Ты не признаешь, что желала победы Дювону?
– Я бы предпочла, чтобы вы вообще не дрались, и не только из-за того, что потеряла немалую сумму.
– Ты ставила на Дювона.
– Ставила.
– Но ты отлично его знаешь, как знаешь и то, что он неспособен меня победить.
– И это тоже правда.
– Потому что мошенничала?
– Я ничего не сделала.
Закнафейн недоверчиво взглянул на нее, а потом разгадал уловку:
– Потому что знала, что это сделает кто-то другой. Даб’най передернула плечами и не стала спорить.
– Кто?
– Воздействие на тебя во время схватки не было ни божественным, ни магическим, – заявила Даб’най.
– Я думаю, оно было похоже на то, что ты пыталась применить в переулке сегодня вечером.
– Нет. Это заклинание не поддерживала Ллос, и оно не было наложено магом. – Увидев, что Закнафейн еще не понял, она объяснила проще: – Кто из наших лег, в буквальном смысле слова, под Облодра?
– Магия мысли, – прошептал мастер оружия, обращаясь скорее к себе, чем к Даб’най.
Он не брал в расчет псионическую атаку, поскольку Облодра были не из тех, кого волнуют такие мелочи, как дуэли в Брерине.
– Кто? – повторила Даб’най.
Закнафейн не знал ответа и лишь пожал плечами.
– Да, конечно, ты же не был в ущелье Когтя лет десять, – вспомнила Даб’най. – Задам более легкий вопрос, мой милый. Кто из Бреган Д’эрт больше всего выиграет от смерти Закнафейна До’Урдена?
– Я больше не состою в Бреган…
– Ничего подобного, – возразила Даб’най. – Ты до сих пор любимчик Джарлакса, и тебе это отлично известно. А кому-то это весьма не по нраву.
Закнафейн обдумал ее довод и постарался не выдать этого выражением лица. Тем не менее он не раз и не два поморщился, стараясь представить себе зловещую подоплеку происходящего. Его жизни, конечно, это не угрожает, но, на его вкус, так еще хуже: ему придется все время оставаться в Доме До’Урден!
