Телохранители остановились, словно невидимая черта не давала им возможности идти дальше, а вот худощавый мужчина, составлявший компанию Никите, продолжал сопровождать его.
Назаров остановился в пяти шагах от Велимира, поднял очки на лоб и с любопытством посмотрел на княжича. С трудом сдерживая свои эмоции, Шереметев холодно поприветствовал противника. Дворянское воспитание и элементарные правила приличия вбиты в голову каждого боярича смолоду.
— Доброго дня, господин Назаров. Рад, что вы, как и подобает честному и благородному дворянину, согласились на встречу.
Получилось немного громоздко, отчего Велимир внутренне поморщился. Но с места не сдвинулся и руку не протянул.
— У меня и в мыслях не было игнорировать вашу просьбу, — парировал Никита.
«Это была не просьба, чертов высевок!» — едва не крикнул княжич, зная о происхождении своего противника. Мать понесла от какого-то дворянчика, и даже не удосужилась объявить его имя.
— Полагаю, нам нужно объясниться, — выплюнул из себя сосульки слов Велимир. — Давайте не будем ходить кругами, делая вид, что ничего не понимаем. Я намерен узнать о ваших отношениях с Юлией Васильевой. Почему вы поступили так подло, привлекши на свою сторону Его Величество? Теперь я поставлен в очень щекотливое положение в обществе, и не намерен прощать вам свой конфуз.
— Охотно отвечу, Велимир Васильевич, — не вынимая рук из карманов, бросил Никита. — О вашей помолвке и будущей свадьбе я ничего не знал, будучи находясь в Вологде. Да, я встретился с госпожой Васильевой, отрицать не буду. Но встреча была спонтанной, неожиданной, тем более что я до тех пор не знал о существовании этой особы. Девушка мне приглянулась, я попробовал завязать знакомство, но Юлия дала мне понять, что не видит перспектив наших отношений. Про помолвку или свадьбу она не сказала. На ее пальцах были лишь родовые кольца. Поверьте, княжич, мне самому стало неприятно, когда пошел шум о запрете вашей свадьбы с госпожой Васильевой. Но выставлять меня виновником произошедшего — неосмотрительный шаг.
— А маячок? — холодный и слегка равнодушный тон Назарова сбил накал Велимира. — Как объясните наличие следящего маячка в ауре Юли?
— Вы невнимательны, княжич, — ответил Никита. — Я уже намекал, что госпожа Васильева мне понравилась. Было бы глупо упустить возможность завязать знакомство с красивой девушкой. Чтобы знать, где она находится, я пошел на такую хитрость. Кто же знал, что вы начнете копаться в энергетическом коконе боярышни. Вы скомпрометировали ее подобными действиями и показали, что не доверяете.
— А не вы ли ее скомпрометировали? — побледнел, сдерживаясь от гнева, Велимир. — Подобные действия определяют вас как человека, которому чужды понятия элементарной порядочности. Или я неправ?
— Полагаю, вы высказали свою позицию, господин Шереметев? — холодно поинтересовался Никита. — Или позицию своей семьи?
— Только мою, — Велимир дураком не был, и понимал, на какую скользкую тропку вступил. Без одобрения старших родственников подставлять себя под дуэль с иной трактовкой означало весьма серьезную реакцию отца. Вплоть до отречения. Выгонят, к чертовой матери, куда-нибудь в захолустье лет на десять, чтобы голову проветрил.
— В таком случае я прощаю ваши необдуманные слова, — расслабился Никита. — Сожалею, что эта история неприятно задела всех нас, но я даю слово дворянина, что не знал о помолвке и предстоящей свадьбе. Во время знакомства с Юлией Николаевной я не заметил на ее руке никаких признаков, кхм… предстоящего события. Только родовые кольца, перстень и золотые браслеты. Впрочем, я повторяюсь.
— Не спешите, господин Назаров, — сжал зубы Велимир. — Вы нанесли мне оскорбление, пусть и неосознанно. Я не могу просто так развернуться и уйти, удовлетворенный вашим признанием. Любой наш шаг отражается на полотне будущего…
Никита вздернул брови от удивления. Он, кажется, начинал понимать, чего добивается молодой Шереметев. Что ж, вполне удачная идея. Стоит ли ее поддержать?
— Будьте точнее, Велимир Васильевич, — дружелюбно произнес Никита. — Что вы хотите? Магический поединок без смертельного исхода, дабы удовлетворить свои обиды и предстать перед своими друзьями отомщенным? Не самый лучший выбор.
— Ну почему же? — прищурился княжич, глядя в черные стекла оппонента. — Весьма неплохой выбор. Я бы сказал: великолепный. Ведь что главное в магическом поединке?
— Условие, — кивнул Никита. — Каким оно будет?
— Что скажете насчет «клятвы Перуну»?
«Хороший удар, — подумал волхв. — Велимир прекрасно знает о моей приверженности изначальным богам. „Клятва Перуну“ не даст мне возможность обойти данное слово. Я же связан с Космосом невидимыми, но прочными нитями. Однако… Какой прок от этого княжичу?»
Он взглянул на сдерживающего усмешку Шереметева и твердо ответил:
— Согласен. Так какое условие?
— Если проигрываю я, то приношу публичные извинения госпоже Васильевой и никогда не позволю себе хоть каким-то действием осложнять или препятствовать ее личной жизни. Если проигрываете вы, сударь, то поклянетесь не жениться на Юлии Николаевне. Никогда, ни под каким предлогом, даже если Его Величество заставит вас взять девушку в жены.
Никита задумался. Княжич, по сути, не терял ничего. Публичное извинение, конечно, вещь серьезная, но в свете последних событий оно никак не перевешивает тех условий, которые должен выполнить волхв. Проиграв поединок, Никита потеряет Юлю навсегда. На это и был расчет. У Шереметева есть какие-то тайные приемы магического боя? Да бред! Силы все равно неравны. Велимир гарантированно проиграет. Где же подвох? Да и есть ли он? Скорее, здесь прослеживается желание втянуть его в конфронтацию с сильными Семьями, а заодно усилить давление на императорский клан. Дескать, вся эта затея с отменой свадьбы — грязная игра Меньшиковых, чтобы очередная одаренная пошла к алтарю с Назаровым.
Нет, не вырисовывается ничего. Все притянуто за уши.
— Неравноценные условия, — после недолгих раздумий сказал Никита. — Я не соглашаюсь на них.
— Струсил, Назаров? — криво усмехнулся Велимир. — Ищешь подвох?
— Твой проигрыш ничего не меняет в раскладе, — напомнил волхв. — Ты ничем не рисковал, проигрывая. А победив меня в поединке, утонченно мстишь.
Оба не заметили, как перешли грань наигранной вежливости, но еще не погрузились в болотистую топь взаимных обид. Все-таки импульсивность молодости брала верх, отбрасывая шелуху ненужной утонченности.
— Ну… Тогда предлагай свои варианты, — княжич заложил руки за спину и стал с показным равнодушием рассматривать тронутые первой желтизной пышные кроны дубов, через которые пробивались призрачно-золотистые лучи солнца.
— Если выигрываю я — клан Шереметевых и их союзники не чинят мне препятствий в случае моего интереса к Юлии Васильевой, — твердо сказал Никита. — Никакой мести, никаких утонченных интриг.
— Так я и думал, — скривился Велимир. — Не просто так император вмешался. Сговорились…
