-1-
— Иисусе, Бьянка! Что с тобой?
Руки дрожат, кожу опаленной ладони стягивает, а глаза разъедает едкий дым. Кашляю и ничего не говорю – пячусь назад. Тереза с ужасом распахивает глаза, видя, что происходит, и быстро направляет шланг с водой, из которого только что поливала клумбу цветов у крыльца, вперед. Струя воды достигает моего сотового телефона, дымящегося на траве, и с адским шипением гасит его.
— Бьянка? Ты в порядке? —девушка перекрывает воду в шланге, нервно оглядывается на студентов, которые, привлеченные шумом, идут по направлению к нам.
— Черт. Это уже третий телефон на этой неделе! — прячу обожжённую руку в карман – нам нельзя привлекать к себе внимание. — Он…взорвался сам, я даже не знаю, в чем дело. Сначала стал очень горячим, потом из него посыпались искры, я отбросила его на газон, и там из него вырвалось пламя…
— Да уж, — Тереза с сомнением косится на горелый пластик. — По гарантии его уже точно не вернуть.
— Да плевать на сотовый, — закатываю глаза. Приглушаю голос: — Всю неделю со мной что-то творится: выключается свет, лопаются лампочки, загораются фонари…взрываются телефоны.
Тереза в поддерживающем жесте кладет свою руку на мое плечо. Смотрит с сочувствием и тревогой прямо в глаза. Мы обе знаем, что со мной происходит, и прекрасно понимаем, чем закончится череда моих злоключений.
— Детка, тебе нужно взять себя в руки, — она округляет глаза. — Они придут за тобой, ты знаешь.
— Может, пронесет? Может быть, они не почувствуют? — голос дрожит, и я будто бы прошу у подруги то, что она мне точно дать не в силах. Тереза машет свободной рукой нескольким незнакомым студентам, которые подходят к общежитию, и говорит, что все в порядке, ничего не произошло и они могут идти по своим делам.
— Ты должна взять себя в руки, посадить магию под контроль. И тогда охотники не уведут тебя в полицию.
— Не хочу лишаться магии, — выдыхаю скорбно, и Тереза понимающе качает головой. В мире нет ни единого человека, который бы хотел оказаться в полиции, и нет ни одной ведьмы, которая бы рвалась туда, чтобы лишиться большей части своей магической силы.
— Дыхание, медитации - ты сама знаешь, что делать, чтобы охотники не почувствовали выброс магии. — Я в ответ только вздыхаю. Ничего из этого мне не помогает, в последнее время мир вокруг будто восстал против меня.
На оливковой коже Терезы поблескивают капли воды. Сегодня она отбывает наказание за прогулы в университете, приводя в порядок территорию у общежития девушек, а я смотрю на нее с толикой зависти. Конечно, не потому, что она убирает мусор и поливает деревья! Тереза – тоже ведьма, но у нее в крови количество магии не превышает допустимой нормы, а потому она не представляет угрозы обществу.
В отличие от меня…
— О нет… — я перевожу взгляд за спину подруги и вижу, как шланг с водой начинает извиваться змеей на газоне. Моя сила снова вышла из-под контроля – вентиль сам сделал несколько оборотов и пустил воду по крану. Тереза бросает на меня осуждающий взгляд и бежит спасать ситуацию. Вот черт.
Я же поднимаю глаза и замираю, задерживаю дыхание, как кролик перед удавом и слышу только, как стучит сердце в ушах. Потому что прямо у ворот напротив меня стоит огромный молодой мужчина.
Джинсы обтягивают тугие бедра, черная кожаная куртка распахнута, открывая вид на мощную накачанную грудь, которую не может скрыть простая белая футболка, а пальцы собираются во внушительные кулаки – каждый размером с добрую тыкву. Увидев такого представителя генофонда нации, вы сразу поймете кто перед вами. Спокойствие, уверенность, самодовольство, тестостерон, которым несет за версту, - нет, тут ошибки быть точно не может.
Тереза, почувствовав напряжение, поднимает голову в направлении охотника и тоже застывает. Тут ничего нельзя поделать – мы находимся в самом низу иерархии, а потому на силу реагируем только страхом.
Она тоже по-женски оценивает весь его брутальный вид: среди студентов нашего универа таких представителей сильной половины не-человечества никогда не встретишь. Задумчивые, умные темные глаза, большие брови, приятная щетина вокруг полных, идеальных губ.
Он прищуривается, глядя прямо на меня, и мне вдруг чудится, что я лишилась всех своих органов – даже предательское сердце ухнуло куда-то в пятки, пальцы заледенели, а между нами натянулись нити, тонкие, золотистые, тронь – и они зазвенят от напряжения.
— Бьянка Мориц…вы приговариваетесь… — голос его оказался ему под стать: таким же глубоким, приятным, щекочущим нервы…
Вот черт! Оцепенение, вызванное его эффектным появлением, быстро схлынуло, оставив место только болезненному, леденящему страху. Я зажмурилась. Нашли! Оборотни меня нашли!
И вдруг все вокруг будто заледенело. Словно на этот прекрасный солнечный день натянули большой прозрачный пакет, от чего воздух остановился, заставив замереть в невесомости пылинки, пляшущие под лучами. Даже проклятый шланг прекратил свое змеиное шипение и поддался, наконец, ловким пальцам Терезы, перекрывая воду.
Я сделала шаг назад, неловко поправляя на спине лямку рюкзака, не отпуская взгляда оборотня напротив. Охотник выгнул дугой свою идеальную смоляную бровь. Весь его вид говорил об одном – от него не скрыться, не сбежать, не спрятаться. Немного приподнял подбородок вверх и втянул воздух в себя. Мое тело отозвалось – задрожало, даже голова немного закружилась, это было какое-то не совсем привычное чувство, странное, волнующее.
— Бьянка, беги! — закричала Тереза и резко направила шланг с водой на охотника. Вода как из брандспойта с сильным напором рванула вперед, сбивая его со следа, закрывая видимость, лишая зрения.
Дважды просить меня не нужно – не мешкая, я повернулась на пятках на сорок пять градусов и рванула за дверь вперед, по гулкому пустому коридору, к приоткрытому окну, за которым стоял мой верный старый бьюик.
Дикое напряжение, сухость в горле, сердце, которое бьется так сильно, словно хочет проломить грудную клетку, - я знала, что это только начало. Сбегать от охотников нельзя, но мне нужно хотя бы попытаться…
Педаль газа вдавливается в пол, едва только ключ зажигания поворачивается вправо. В воздухе сразу начинает пахнуть жженой резиной – иногда бензонасос ведет себя под стать своему преклонному возрасту. Выкручиваю руль и от души молюсь, чтобы сейчас всполохи моей неудержимой магии снова не повредили автомобиль, дали сбежать от врага.
Понятия не имею, чем это грозит – побег от охотника - но и узнавать уже не хочу. Сейчас во мне вибрирует только одна – единственная мысль: опасность!
