От моего пинка один лысик улетел в мусорку, свернулся там в позе зародыша и протяжно стонал, а получивший по уху упал, раскинув руки, и не шевелился, только кровь из уха стала капать на асфальт, чёрная в ночных сумерках. Третий крепыш, внезапно оказавшийся без подельников, сразу струхнул, глазки его забегали, а ртом он издавал какое-то мычание. Шлюшка испуганно сжалась за его спиной.
—Хулигааааны. — обошел я их и пошел домой. Ещё успел заметить, что взгляд девки изменился — стал каким-то заинтересованным, что ли. Тьфу, гадость какая. Лучше б я сразу домой пошел и там культивировал, ей богу!
Я уже не особо удивился, когда, спускаясь с верхних балконов к себе, увидел на своём чью-то тень…
Глава 17. Покупки.
—Ты что ж это, падла, мою дочку поматросил и бросил, а?! — тень шагнула ко мне, взяла «за грудки» и превратилась в оксаниного отца. — Вскружил девке голову, а теперь динамишь?!
—Да… нет! Что вы! Я не понимаю, о чём вы! — в шоке пучил глаза на разгневанного мужчину. Я вскружал голову и динамил Оксану?! Когда? Какой-то бред!
—Не понимаешь?! — взревел оппонент, с яростью всматриваясь мне в лицо. Потом выражение лица поменялось, там проступило удивление и недоумение. Отпустил меня, разгладил одежду. — Скажи, тебя мама в детстве головой об пол не роняла?
—Вроде нет. Но однажды я в колодец упал!
—Это многое объясняет…
—Так что там с Оксаной случилось? Простите, честное слово — не понимаю!
—Эх… Хорошо, объясню. — опёршись руками на перила балкона, начал рассказывать. — Ты же спас её. Она была в тот момент испугана, растеряна, не знала, что с ней будет. Только что на её глазах убили всех её телохранителей! Вокруг неё были только враги. И тут появился ты, спас её, рискуя жизнью. А Оксанка хоть и в перспективе сильный маг, но ей же только пятнадцать. Конечно же, она влюбилась!
—В кого?
—В тебя, чудовище из колодца! Влюбилась, а ты её игнорировал. И вдруг приглашаешь к себе домой… Даже я подумал, что ты наконец решился! И что в итоге? Посидел с ней на кухне, что-то ей скормил, а утром чуть ли не взашей вытолкал на улицу!
—Всё было не так!
—Неважно! В её мыслях — именно так. Она крепилась после этого, крепилась, а вчера вечером разрыдалась на руках у матери. И у меня.
—Боже… Я не думал, что всё так… — я был в шоке.
—Не думал он! У моей дочки истерика, а он не думал! Она же теперь думает, что ты на неё не смотришь потому, что она уродливая и ещё кучу всего. Так что… а кстати, почему ты на неё не смотришь?
—Ээээ… да я просто не рассматривал её как девушку. Ей же пятнадцать, она мне по возрасту в дочери годится! Я и не думал, что она как-то иначе на меня смотрит, не так, как я на неё.
—Не, ну точно тебя роняли. А зачем ты встал перед ней на колено и кольцо на палец надел? Ты в курсе, что это означает у действительно взрослых людей?
—Кольцо просто упало, я его подбирал, а потом оказалось, что на колене его легче надеть на палец ей — она ж миниатюрная, а я высокий.
—О-хо-хо… В общем, так. Исправляй свой косяк как хочешь. Но чтоб дочка была уверена, что она прекрасна. И если будете трахаться — то делай это с чувством и так, чтоб ей понравилось, понял?
—Очень… странное предложение от отца девушки.
—Нормальное для магов. У неё таких, как ты, ещё сотня или две будут, но первый опыт должен быть позитивным. А на тебя она точно запала, так что давай, отрабатывай моё доверие к тебе!
—Я постараюсь, чтоб она поняла моё отношение к ней.
—Нет, ты постарайся, чтоб у неё после этого никаких комплексов не осталось!
—Хорошо! — мы некоторое время стояли, смотря на ночной город с балкона. Каждый думал о своём. — Господин Кордуяль…
—Зови уж Владимиром Александровичем.
—Владимир Александрович, я тут недавно понял, что мало что знаю об этом мире. В смысле, о магической его части. Не подскажете, где можно восполнить мои пробелы в знаниях?
—Хм… Пока ты не в каком-то клане, пусть даже малом, или каком объединении — нигде в открытом доступе ценную информацию ты не найдёшь. А что конкретно тебя интересует?
—По артефакторике и зельеварению какие-нибудь пособия.
—Хм… Трудный вопрос. Понимаешь, кланы или объединения, как Европейский союз артефакторов, тебе своих секретов не откроют. Это их хлеб, сыр и вино, зачем им передавать знания чужаку? Но, если очень хочешь и у тебя есть деньги, то на аукционе через неделю будет кое что полезное для тебя, какой-то старый учебник, откопанный у погибшего клана.
—Правда? Отлично! Обязательно куплю! А откуда вы знаете? Я пробовал у госпожи Ваарес выяснить про интересующие лоты, но она ответила, что это тайна.
—Ха-ха, вот будешь иметь связи как у меня — тогда сможешь и такое узнавать. Кстати, а как тебе сама Ваарес?
—Роскошная дама! В такую сложно не влюбиться!
—Хе-хе-хе, ты смотри, она не особо моложе меня, а мне уже за двести. Да и подкатить к ней чревато, если не понравился ей — пиши пропало. У неё же любые защитные и атакующие артефакты под рукой, положение обязывает. Я сильнее её, но доведись нам столкнуться в битве — я бы поставил на неё.
—Да уж, облом. — мы опять стояли и смотрели на город минут пять.
—Ладно, Вася, пора мне к моим девочкам. А ты давай1, постарайся сделать Оксанку счастливой! Понял?
—Конечно, Владимир Александрович, конечно! Через дверь выйдете?
—Да я уж сам, своим ходом. — он отступил на шаг, сосредоточился на секунду — и пространство вокруг содрогнулось, обняло вдруг фигуру мужчины, а потом разгладилось — и он исчез. Хренасе, он и так может!
Зашел в дом, разделся и стал готовить ужин. В ухо мне зудел Потап, рассказывая, как он смело защищал мой дом от этого вторженца, мощными усилиями загнал его на балкон и так там и оставил, за что ему, смелому домовику, полагается хотя бы ужин! Я согласился приготовить ужин на двоих, но сам думал о том, что же теперь делать? Может, сбежать? А что? Мне ж в Китай надо! Я хотел после первого семестра, взяв академку, но можно и сейчас. Раз — и всё! Поди ищи меня среди полутора миллиардов китайцев. Вот мой приятель Пашка, когда после школы обрюхатил Маринку, уехал в Тайланд, «на заработки», так до сих пор и не вернулся. Только через восемь лет потом маме позвонил, мол, с ним всё в порядке, и всё. Я тоже так могу! Истинно мужской поступок!
Да ладно, это я уже фигню порю. Придётся всё же поговорить с Оксаной по душам. И уж там как получится…
Получилось так себе. На следующий день после занятий я отвёл её в местное кафе и объяснил ей свой взгляд на произошедшее. Оксана мужественно держалась, мне показалось — даже поняла меня, но потом лицо её как-то переменилось, и глаза явно решили разразиться слезами. Поднялась, пытаясь уйти, но я просто схватил её и обнял, не давая уйти. Она подёргалась, пытаясь освободиться, потом просто дала волю чувствам и разрыдалась. Плакала долго, с чувством, всю футболку мне промочила. Но потом зашмыгала носом, стала успокаиваться и уходила уже вполне себе нормально. Только нос и глаза красные. Фуууууух! Надеюсь, сегодня вечером её отец меня на балконе не придушит.
