— Он подтвердил то, что сказал Маллой, — продолжаю я, посылая Дипа. — По их словам, стрип-клуб «Вегас Бэлльс» — это каллаганский фронт. Небольшой сюрприз — Пэйнтер сказал мне, что Риперы уже давно это подозревают, так что 1:0 в пользу МакДоноха. Он сказал, что они используют клуб для отмывания денег, взятых с рудника, и что, когда они получат полный контроль, то высосут всю долину.
— Я верю в это, — сказал Демон. — Мы уже сыты их дерьмом по горло — многие вещи не складываются. Говорят, корпоративные попечители находятся под контролем Каллагана.
— Так чего же они хотят от нас?
— МакДонох говорит, что его отчим приедет на следующей неделе. У него ещё нет времени, но он будет в стрип-клубе, а это значит, что мы можем добраться до него. Макдонох и его люди предоставят полную информацию, Ублюдки и Риперы — это сила. Одним налётом мы шлёпнем Каллаганов и заберем стрип-клуб. Все будут в выигрыше.
— Что ты думаешь? — спрашивает Буни. — Это подстава?
— Вряд ли, если это подстава, то какова мотивация для МакДоноха? — отвечаю я, проигрывая различные сценарии в голове. — У парня прикреплен датчик слежения к лодыжке, и он не может покинуть территорию кампуса. Какая-то причудливая компьютеризированная система, никогда не встречал ничего подобного. Нет сомнений, что он разозлился — наверняка, еще и напуган. Если то, что он говорит, правда, то в этой игре есть около тысячи разных вариантов, в которых он может проиграть.
— Мы должны сделать это, — подытоживает Демон. — Этот новый стрип-клуб станет проблемой для Риперов. И этого уже достаточно. Если есть способ спасти МакДоноха и вернуть контроль над «Тесс», шахтёры нас поддержат.
— Одна вещь сбивает меня с толку, — произносит Буни задумчивым голосом. — Почему Рурк Маллой обманул свою семью? Знаю, оружие — это просто самозащита, и я уверен, что у них много врагов. А Маллой проворачивает такую штуку, и если его семья узнает, то ему не поздоровится, независимо от того, кто его отец. На самом деле, это может еще более ухудшить ситуацию. Его отец находился с Каллаганами десятилетиями. Это серьезное предательство.
— Маллой говорит, что его батя не самый хороший человек, — отвечаю я. — Семейное дерьмо.
— Он кажется умным пацаном, — говорит Буни. — Ты правда думаешь, что кто-то, обладающий хотя бы половиной мозга пойдет против ирландской мафии только потому, что у него проблемы с отцом? Больше похоже на самоубийство.
— Только, если он проиграет, — отмечаю я. — Иногда приходится выбирать сторону и сражаться. Маллой, очевидно, выбрал свою.
Слова повисают в воздухе.
— Мы знаем, на чьей стороне должны быть мы, — говорит Дип. — Не все в этой комнате работали под землей, но это наша община. «Смеющаяся Тесс» — это то, что держит нас в живых. Если у нас есть шанс защитить ее, мы должны им воспользоваться. Иначе мы явно не те, кем кажемся.
— Думаю, итог всем ясен, — медленно говорит Буни. — Кто-нибудь ещё хочет что-то сказать?
Все молчат.
— Ну ладно. Все «за»?
Я озвучиваю своё «Да» другим, а потом мы переходим к новому делу. Что-то о пропавшем насосе. Я отключаюсь от разговора, удивляясь, какого чёрта я влюбился в цыпочку, которая меня ненавидит.
Похоже это наказание.
Прикоснувшись к шраму на своему лице, я думаю, что моя жизнь могла бы быть другой, если бы я был девушкой. Мы с Беккой родились в похожем окружении... Я вырос в среди устрашающих мужчин и нестабильности, как и она. Теперь я один из них. Мой отец всегда присматривал за мной, но я должен был стоять на своём и платить за это кровью. Кровью и временем.
У Бекки никогда не было такой возможности.
Если у меня когда-нибудь будут дети, им, чёрт возьми, лучше быть мальчиками. Да, как будто мне так повезет. Я представляю себе маленькую девочку с большими глазами Бекки, улыбающуюся мне. Потом представляю её того же возраста, что и Бекка, когда мы познакомились. Молодая. Слишком, бл*дь, молодая, но я влюбился в Бекку, будто какой-то больной засранец.
Если какой-то парень, похожий на меня, свяжется с моей дочерью, я его убью.
Вот тогда-то меня и осеняет. Я понял, что хочу детей, и в моей голове они похожи на Бекку. Так какого черта я всё ещё злюсь на неё? Мы оба многое просрали за эти годы, но я сидел один в темноте прошлой ночью, подобно слизняку-курильщику-который-втюрился-по-уши, не желая принимать реальность. Чего, чёрт возьми, я жду?
На хрен это дерьмо.
— Что-нибудь ещё? — спрашивает Буни. — Думаю, мы почти закончили.
— Эй, у меня есть кое-что, — говорю я, слова удивляют меня.
— Что?
— Я заявляю свои права на Бекку Джонс.
Буни фыркает.
— Думал, что ты сделал это еще пять лет назад, тупица, — говорит Демон. — Это не новость.
— Нет, я имею ввиду, по-настоящему. Сейчас. Я охренеть как серьезно. Собираюсь сделать её своей старухой.
— Как раз вовремя, — говорит Буни, с трудом удерживаясь, чтобы не закатить глаза. — Чтобы больше я не видел тебя с кислой рожей, или пристрелю тебя собственноручно. У кого-нибудь есть проблемы с тем, что Пак хочет Бекку?
Я оглядываю стол, смотря на своих братьев, одного за другим. Им, чёрт побери, лучше не иметь проблем.
— Она знает, как держать рот на замке, — говорит Майнер. — Может справиться с собой, когда начинается какое-то дерьмо. С ней все будет хорошо.
Остальные кивают, и вот так у меня появляется старуха.
Предположим, я еще должен сообщить ей об этом.
Будет ли она бороться со мной? Может быть немного, но это даже хорошо. Мне всегда нравилась грубость.
Глава 9
Бекка
После хорошего сна все беды и сложности кажутся незначительными, и этой ночью я наконец-то высыпаюсь. Я не смогла вытащить себя из постели до раннего вечера и до сих пор не сходила душ.
К счастью, единственная работа, которая у меня есть на сегодня — это испечь черничный пирог. Тереза осталась довольна работой, которую я проделала накануне вечером — настолько, что поставила меня работать по вечерам, со вторника по субботу. Не лучшее расписание для моей «светской» жизни, но зато идеальное, чтобы заработать деньги.
С работой и школой, воскресенье остается моим единственным полным выходным днём, и я планирую насладиться им.
Я только закончила пить кофе, когда услышала звук мотоцикла Пака в переулке. Всю прошлую ночь меня терзали сомнения. Он так и не ответил на мои извинения. Он всё ещё злится? А это важно? Я уже решила, что не хочу иметь с ним ничего общего, так почему меня это должно волновать?
Потому что мне не всё равно.
Байк затих, после чего до меня донесся звук шагов по лестничной клетке. Дерьмо. Это не может быть он. А если это он? Чего он хочет? Что-то сказать? Но из-за стука в дверь я больше не могу думать. Я поднимаюсь медленно, желая причесаться, или, по крайней мере, переодеть пижамные штаны.
