-Нормально. Видимо, забыла нанести солнцезащитный крем, - отвожу взволнованный взгляд, боясь, что она всё по нему поймёт, но мама, к счастью, озабочена услышанным.
-Ну, ты даешь, дорогая моя! Сколько раз я тебе говорила, вреднее солнца ничего для кожи нет! Это пока она у тебя сияет, а после тридцати это все даст о себе знать, и никакая эксфолиация, филлеры и лифтинги не помогут. Нужно беречь себя с молоду…
Она начинает известную песню, и я перестаю слушать, просто киваю. Мне хочется поскорее подняться к себе и принять душ. Между ног влажно и это жутко смущает, поэтому я соглашаюсь со всем, что мама говорит, чтобы не затягивать очередную лекцию.
-Ты опять меня не слушаешь, – замечает Жанна Борисовна недовольно.
-Слушаю. Просто я рано встала…
-А к чему эти вылазки ни свет, ни заря? У тебя сейчас каникулы: спи, отдыхай, наслаждайся свободным временем. Последнее беззаботное лето перед поступлением.
-Ну-у… рассвет очень красивый, я вдохновилась, -пространно тяну, понимая, что звучат мои доводы крайне неубедительно, но у мамы они почему-то вызывают мягкую усмешку. Заправив мне прядь волос, она ласково проводит ладонью по моей щеке и с какой-то ностальгией вдруг выдает:
-В тебе так много от отца…
Я не знаю, как реагировать на это заявление. Мама редко дает волю чувствам, а уж, когда дело касается папы, они колеблются исключительно в диапазоне «ненавижу» и «на дух не выношу», поэтому не вижу смысла лукавить и говорю, как есть:
-Странно, что это вызывает у тебя улыбку.
-А почему нет? – пожимает она плечами. – Я любила твоего отца.
-Мне казалось, от этой любви давно уже ничего не осталось.
-От неё осталась ты, - отправляет она меня в нокаут.
-Да, и ты всегда ненавидела меня за это, - не могу удержаться от шпильки, но маму так просто не проймешь.
- Не говори глупости, - поморщившись, отмахивается она и как ни в чем не бывало выдает. - Просто больше всего нас разочаровывают именно те, кого мы очень сильно любим, и справиться с этим разочарованием, порой, не просто. Конечно, я не должна была переносить его на тебя, но…
-Почему ты говоришь мне об этом сейчас? – грубо прервав, спрашиваю с деланным безразличием, чтобы не выдать своих истинных эмоций. Внутри меня бушует ураган, и с каждым маминым словом сдерживать его становиться все трудней.
-Я просто устала постоянно воевать с тобой. Мне кажется, ты уже достаточно взрослая, чтобы попытаться пойти мне навстречу и не воспринимать всё в штыки, - спокойно парирует она. У меня же вырывается смешок.
Как, однако, у нее всё просто – воевать она устала…
А не пошла бы ты к черту! – хочется выплюнуть ей прямо в лицо. Но вопреки обидам и боли, которых во мне накопилось слишком много, я молчала, чувствуя, как внутри загорается огонёк надежды. Недолюбленный ребёнок во мне готов был забыть о несправедливости, жестокости и безразличии, которые так часто мама проявляла, лишь бы она просто была той мамой, с которой мы танцевали под Мадонну в нашей комнатке на подселении; с которой пекли вафли на старой, искрящей вафельнице и, поливая сгущенкой, лопали за просмотром какого-нибудь глупого бразильского сериала. И хотя я понимала, что мама сейчас просто оторвана от своих привычных занятий и знакомств, и ей необходимо себя чем-то занять, ребенок во мне все же был сильней обид и горечи, поэтому вместо того, чтобы послать её, куда подальше, я согласилась на перемирие.
-Тогда может, проведем сегодня день вместе: посмотрим город, заедем в салон - почистим перышки, а потом пообедаем где-нибудь? Как тебе идея? – довольно улыбнувшись, с энтузиазмом предложила она.
Как ни странно, но идея пришлась мне очень даже по душе. Нужно было отвлечься, иначе я весь день буду таращиться в телефон и сходить с ума от ожидания, да и заехать в салон бы не помешало. Смешно, но с появлением Серёжи все эти пилинги, обвертывания, массажи, маски и прочие примочки обрели, наконец, смысл, поэтому и на это мамино предложение я ответила согласием, а после поспешила принять душ.
Правда, как только сняла сарафан и взглянула на себя в зеркало, так и застыла. На шее красовались два бурых пятна, и я не сразу поняла, что это такое. До сегодняшнего дня я ни разу не видела засосов и почему-то представляла их себе совершенно по-другому: как-то покрасивее что ли… Поэтому сейчас смотрела на них с сомнением, но в тоже время, вне всякой логики испытывала странное, волнующее чувство. Скользила кончиками подрагивающих пальцев по Серёжиным меткам, и дыхание перехватывало. Я вспоминала, как он целовал меня; как касался; как обжигал кожу своим горячим дыханием и шептал все эти с ума сводящие вещи. Никому до него я не позволяла даже намека на что-то подобное, всегда пресекала любые поползновения в свою сторону. Парни, подкатывающие на разных тусовках, чтобы перепихнуться, казались мне смешными и нелепыми, а девчонки, дающие им, вызывали недоумение. Я не была ханжой или кем-то, кто собирался хранить себя до свадьбы, но искренне не понимала, что такого должно происходить, чтобы потерять голову. Теперь же не знала, как забыть то чувство, то парализовавшее меня открытие, когда я ощутила, что взрослый, опытный мужчина, точно знающий, чего он хочет и как это получить, хочет именно МЕНЯ.
От осознания этого внутри все переворачивалось. Мне было страшно и в то же время голова шла кругом. Я впервые ощущала себя женщиной.
Красивой, желанной, уверенной в себе и бесконечно счастливой женщиной.
Смотрю сейчас на себя в зеркало и не могу сдержать улыбку. В эту минуту не хочу думать ни о разнице в возрасте, ни об обмане, ни о том, что, возможно, Серёжа не позвонит. Я просто влюблена и наслаждаюсь этим. Не знаю, почему все поголовно утверждают, что любовь причиняет только боль, мне лично, так хорошо, что я готова петь об этом на каждом углу. Что и делаю: включаю музыку и, подпевая, начинаю сексуально стягивать купальник представляя, что Серёжа смотрит на меня. И это так заводит…
«Baby, oh baby, my sweet baby, you’re the one» - извиваясь, встаю под душ и пою в полный голос, ласково скользя вехоткой по телу. Я полностью отдаюсь музыке и своим фантазиям, представляя реакцию Серёжи, и как ни странно, это помогает выплеснуть скопившуюся сексуальную энергию, поэтому из душа выхожу немного обессиленная, но довольная.
Правда, хорошее настроение длиться недолго. Я вдруг задумываюсь, а как напряжение сбрасывает Сергей Эльдарович, и становится не по себе, ибо это вряд ли происходит в дУше.
Не хочу думать о женщинах, с которыми он спит, но не могу отвязаться от этой мысли. Ведь если не женат – это еще не значит, что у него никого нет. В конце концов, что я о нём знаю, кроме имени? Но с другой стороны – а почему, собственно, я должна что-то знать, если мы до сегодняшнего дня общались только, как случайные знакомые? Вот пригласит на ужин – тогда и можно будет задаваться всеми этими вопросами, а пока… Пока надо просто наслаждаться моментом, ведь это всё для меня впервые.
