Вот и всё: цель почти достигнута, план выполнен. Только чувство странное в груди. Будто я что-то упускаю из виду, что-то делаю не так. Словно ошибка закралась где-то в моих расчетах. Но этого не может быть. Всё разыграно, как по нотам.
Принимаю душ. Мозг отчаянно подсовывает картинки случившегося в клубе: его руки, скользящие по моему телу, поцелуи, прикосновения… Бл*ть. Наваждение какое-то. Выкинуть из головы, не вспоминать, забыть.
Выпиваю кофе и иду к шкафу выбрать одежду на сегодняшний день. Сегодня хочу выглядеть на отлично, повод располагает. Выбираю чёрное облегающее платье с кокеткой, чулки, короткий чёрный жакет. Волосы распускаю. На губах неизменно красная помада, на глазах чёрная тушь и чёрные стрелки. Из зеркального отражения на меня смотрит молодая, уверенная в себе женщина, в которой трудно узнать ту семнадцатилетнюю Анну Зырянову. Правильно, так и должно быть. На место неуверенной в себе Анечки со временем пришла целеустремленная и обозленная Анна Краснова. Стерва, пиранья, отъявленная сука. Какими только эпитетами меня не награждали партнёры по бизнесу и конкуренты. Я их слышала и лично в глаза, и за своей спиной. Но они никогда не вызывали у меня злости, скорее снисходительную улыбку. Зато добавляли уверенности в том, что я впереди, что курс выбран верно. Раздавшийся телефонный звонок вырывает меня из своих не очень веселых мыслей.
− Анна Вячеславовна, доброе утро! Документы будут подписаны в течение 20-30 минут. Сейчас всё проверяют юристы и нотариус.
− Замечательно. Никольский в доме?
− Да, он на месте. Анна Вячеславовна, я немного повольничал… В общем, Никольский уступил по цене больше, чем вы рассчитывали. Дом продан за восемьдесят пять миллионов, – не могу сдержать улыбку.
− Николай Викторович, порадовали меня с утра. Премия в этом месяце у вас в кармане.
− Рад стараться, Анна Вячеславовна.
− Не уезжайте быстро, дождитесь меня. Хочу сразу забрать документы.
− Хорошо.
Через час я въезжаю в коттеджный поселок, где расположен дом Никольского. Точнее, уже мой дом, хотя я его даже в глаза не видела. Сегодня я сама за рулем. Наконец, навигатор приводит меня по нужному адресу. Останавливаю машину, выхожу. Николай Викторович уже ждет меня в своем авто поэтому при виде моей машины сразу же выходит из салона и протягивает мне папку с документами.
− Анна Вячеславовна, тут полный пакет и вот, ключи от дома. Вторая связка пока у хозяина, хочет собрать личные вещи. Сегодня же подам в Росреестр документы на внесение изменений, из –за смены хозяина у объекта недвижимости.
− Хорошо. Благодарю, Николай Викторович, – прощаемся. Мужчина садится в машину и уезжает.
Прохожу во двор, окидываю взглядом дом. А мне нравится моё новое приобретение. На рынке недвижимости такие дома можно купить не менее, чем за двести миллионов. А то, что это дом Никольского, который он строил целых пять лет, лично проектируя каждый уголок, добавляет ему ещё большей привлекательности. Хотел свить тут своё семейное гнездышко? Поселить сюда свою распрекрасную богатую невесту Ингу? Чтобы она нарожала ему детей? Что ж, Максим, твоим планам не суждено было сбыться. Зря старался. За свои ошибки рано или поздно приходится платить.
Прохожу дальше. Поднимаюсь на крыльцо, прохожу в дом. Внутри царит тишина, слышен лишь стук моих каблуков. Прохожу вперед по коридору, попадаю то ли в гостиную, то ли в столовую. Эта комната объединена с кухней. Пространство разграничено барной стойкой, за которой сидит Никольский с бокалом виски. Открытая бутылка стоит рядом. Максим поднимает глаза на меня, и мы встречаемся взглядами.
− И почему же я не удивлен тебя тут увидеть? Дай угадаю. Настоящим покупателем моего дома являешься ты?
− Бинго, Никольский. Пятёрка за сообразительность, возьми с полки пирожок.
− Пришла позлорадствовать или всё же скажешь, нах*я тебе всё это надо? А то я уже за*бался в угадайку играть, – я отхожу к окну, достаю из сумочки пачку сигарет, прикуриваю. – Андрей откопал информацию, что ты лечилась во многих клиниках. Предполагает, что ты просто съехавшая с катушек психичка, – я продолжаю молчать, ухмыляясь его предположениям, и делаю новую затяжку.
− Краснова, ты понимаешь, что у меня уже руки чешутся сломать твою тонкую шейку. Если ты не объяснишь в чём дело, я соглашусь с Переваловым, что ты неуравновешенная стерва, и упеку тебя в дурдом.
−Лучше, уймись и сделай мне кофе.
− А не пошла бы ты нах*й со своим кофе! Ах да, ты там уже была. Совсем забыл, –Он в бешенстве опрокидывает в себя остатки виски и снова наполняет бокал.
− Всё? Закончил? Словарный запас иссяк?
− Краснова, я не в настроении. Сь*бись по-хорошему. Сходи в ресторан, отпразднуй покупку дома и акций.
− Если до тебя ещё не дошло, то это уже мой дом. Так что, свалить придётся тебе.
Снова прикуриваю сигарету, открываю окно на проветривание. Максим молчит, как и я. Но нужно с чего-то начинать.
− Я могла бы вообще ничего тебе не объяснять. Но я так долго ждала этого дня, что устоять просто невозможно, – делаю небольшую паузу. – Я уверена, что ты не вспомнишь ничем не примечательный день двадцать восьмое апреля девять лет назад. Почти десять скоро…
− Очень хорошо помню. Я в армии ещё был. Вернулся только шестого мая. Так что, не знаю, что творится в твоей голове, но чем бы это ни было, ты ошибаешься.
− Хорошая версия, слепленная богатым и влиятельным папой. Наверное, замечательно иметь в отцах известного в области адвоката…
− А знаешь, мне становится жутко интересно послушать твою сказку. Я весь во внимании,− усмехаюсь, но начинаю негромко говорить тоном диктора или человека, вслух читающего новости из газеты.
− А сказка начинается просто. Двадцать восьмого апреля в маленьком посёлке городского типа семнадцатилетняя девочка возвращалась с занятий. Но, видимо, так сошлись звёзды, что она оказалась не в то время и не в том месте. Три ублюдка схватили её, избили и изнасиловали прямо на капоте своего автомобиля. БМВ 6 серии. Такая серебристая, с небольшим сколом краски у дворников… Два урода держали и смеялись, а когда перестала сопротивляться, то просто наблюдали, пока третий выродок делал своё дело. После всего, когда от очередного удара девочка потеряла сознание, бросили подыхать в канаве у гаражей… И знаешь, что самое печальное в этой истории? Что никого из них не наказали, даже дело не завели. Потому что выродок, который насиловал, оказался сыном известного в области адвоката Игната Юрьевича Никольского. Куда простой дочери местной пьяньчужки тягаться с таким человеком? Только я выжила, Никольский. И в отличие от тебя, память меня никогда не подводила. Через два года я навела справки о единственном сыне господина Никольского. Некоего Максима Игнатьевича, владельца компании «СтройИнвест», которая так резво вошла на строительный рынок… Думаю, дальше сам сложишь дважды два. Закончив говорить, поворачиваюсь к Никольскому. Он напряжен, на лице непроницаемая маска. В глазах больше нет и намека на опьянение. Там плещется что-то другое, что мне очень не нравится.
