– Анна Вячеславовна, перед тем, как выполнять, я у вас хотела спросить. Мне бронировать третий билет на господина Никольского?
– Бронируй, Ир. И да, что за номер в отеле он просил?
– Пять звезд, люкс для семейной пары с ребёнком. Бронировать? – я не могла сдержать улыбки. Вот наглец. Берёт, можно сказать, нахрапом, без лишнего шума.
– Бронируй.
– Вылет завтра в десять утра.
– Замечательно. Я все дела передала Николаю Викторовичу. По всем вопросам к нему. Если что-то срочное, звони мне. Поехала собираться.
– Удачного отдыха, Анна Вячеславовна.
– Спасибо, – Ирина выскользнула из кабинета, а я вызвала такси и отправилась домой паковать чемоданы.
Максим приехал рано утром без звонка и предупреждения. Хотя, чего ещё можно было ожидать? Кажется, придётся привыкать к этому. Матвей, конечно, был безумно рад и предстоящей поездке, и дяде Максиму, который уделяет нам столько внимания. Всю дорогу до аэропорта Макс болтал с Матвеем. Сын так воодушевился, что тараторил без остановки, рассказывая про свои увлечения музыкой, спортом и компьютерными играми. Никольскому, оказалось, очень легко найти общий язык с ребёнком, и это, несомненно, подкупало.
Сев в самолёт, я немного напряглась. Так было всегда. Не то, чтобы перелёты вызывают во мне ужас и страх. Нет, просто возрастало внутренние напряжение, которое спадало, стоило машине подняться в воздух. Словно почувствовав это, Никольский взял меня за руку.
– Ты боишься летать?
– Нет, просто сам взлёт немного нервирует, – я постаралась убрать свою руку, но Максим не отпустил, сильнее сжав её в своей ладони. Матвей, в отличии он меня, вовсю развлекался, крутился во все стороны, рассматривая всё, что было для него интересным, и задавал кучу вопросов, на которые с завидным терпением отвечал Максим.
К середине полёта сын утомился и заснул.
– Может, тоже отдохнешь? – спросил Никольский.
– Нет, не хочу. Макс, зачем ты взял один номер на троих? Это может быть неудобным для тебя. Не думай, что Матвей даст поспать утром. Он – ранняя птичка у нас.
– Я тоже встаю рано, это не проблема. А вот просыпаться и засыпать один я не хочу. Мне понравилось засыпать с тобой.
– Это слишком…
– Слишком что?
– Слишком всё откровенно и быстро, и я не совсем готова к такому.
– Перестань пытаться контролировать ситуацию. Отпусти, пусть всё идёт так, как идёт.
***
Когда-то я считала, что не сумею отпустить прошлое. Так или иначе, оно будет давать о себе знать. Это словно выдрать позвоночник, переломать каждую косточку и надеяться, что когда-нибудь всё чудесным образом срастётся, и ты снова встанешь на ноги.
Но моё прошлое оказалось не переломом позвоночника, а всего лишь тяжелым ушибом. Мужчина, сейчас находящийся рядом со мной, это понял раньше меня. Он, словно хороший остеопат, определил, где именно произошёл сбой и оказал необходимое лечение. Мы уже неделю в отпуске и почти всё своё время проводим у моря. Вот и сейчас, сидя в шезлонге, я наблюдаю, как Никольский выходит из воды и понимаю, что я не хочу его отпускать от себя. Не хочу, чтобы всё то, что между нами происходит, закончилось, как второсортная интрижка. Я хочу верить ему, хочу также засыпать и просыпаться с ним. Странное для меня чувство, незнакомое….
И дело не в тех сумасшедших ночах, что мы проводим в объятиях друг друга. Дело в том, что я начинаю к нему чувствовать.
– О чём задумалась самая красивая девушка на этом побережье?
– О странных переплетениях судьбы.
– Опять загоняешься?
– Нет, просто хочу понять, за что мне досталось такое счастье в вашем лице, Максим Игнатьевич?
– За грехи, за большие грехи, Анна Вячеславовна, – мы рассмеялись. Макс присел на соседний шезлонг, и мы вместе наблюдали, как Матвей, высунув кончик языка от усердия, заканчивал строительство своего песочного замка.
– Вчера звонил Андрюха.
– Как он?
– Хорошо. Прыгает от счастья и готов работать за троих. Ты ведь отдала ему акции Маркова и Лаврентьева, увеличив этим его долю в «СтройИнвест», – я улыбнулась, зная, что для Максима это было неожиданностью. Я ничего ему об этом не говорила.
– Компенсация за моральный и физический ущерб. Пусть порадуется.
– Ань, объясни мне, нахрена ты переписала дом обратно на моё имя? – как-то напряженно проговорил Максим.
– Ты – его законный владелец. Игры давно закончились. Так? Поэтому возвращаю тебе твоё честно нажитое, – ответила, отпив из бокала апельсиновый сок.
– Ты его купила вообще-то.
– Ага, а ты использовал эти деньги для покрытия издержек компании, которые возникли по моей вине. Считай, это моим взносом акционера.
– Не стоило этого делать. Этот дом твой. Я хочу, чтобы вы переехали туда с Матвеем.
– Не торопи события. У меня есть квартира, и нам в ней комфортно.
– Ты хочешь, чтобы я переехал к тебе? Я не хочу по приезду домой разбегаться, как тараканы по своим норам.
– Блин, Макс… – он давил на меня, явно и слишком ощутимо.
– Что? Почему у меня такое чувство, что, несмотря на то, что ты рядом, между нами постоянно что-то стоит? Что тебя беспокоит? Что не так? – между нами стоял его брат. Вот, что стояло. Я не хотела поднимать эту тему, до последнего отмахивалась от этих мыслей.
– Ты – Никольский. Вот, что между нами, и это не изменится. Ты – его брат, и то, что сейчас между происходит, как минимум, странно. Осознание этого взрывает мой мозг изо дня в день, – проговорила тихо, так, чтобы сын не услышал.
– Ань, я не могу этого изменить. Это не в моих силах, даже если я возьму другую фамилию. От перемены мест слагаемых сумма не меняется. Ты дала своему сыну чужое отчество и свою фамилию, но это не изменило того, что он – сын Родиона. Это не изменило его принадлежность к семье Никольских. Я не знаю твоих чувств ко мне, но то, что они есть, я уверен. Также, как уверен в том, что чувствую к тебе. Подумай об этом, – с этими словами Максим поднялся и пошёл к Матвею помогать достроить песочную крепость.
В номер мы все возвращались в хорошем настроении. Никольский вёл себя так, словно между нами не было напряженного разговора. Все оставшиеся три дня до отъезда прошли также. Мы не касались острых тем и просто наслаждались отдыхом, морем и солнцем.
В аэропорту по прилёту нас встречали Рита с Кириллом.
– Как я соскучилась! – Рита бросилась обнимать и тискать Матвея. Ребенок был не против и с радостью повис на любимой крестной. – Блин, какие вы загорелые. Как классно.
Кирилл с Максимом обменялись рукопожатиями, и мы отправились домой, по пути рассказывая об отдыхе Рите. Конечно, больше всех рассказывал Матвей, вызывая своими эмоциями наш дружный смех.
