– Нет, не стоит, я сама приду сюда после обеда. Соберите их здесь, и приготовьте все, что нужно для первого окрашивания. Я хочу посмотреть. Швеи тоже придут, нужно, чтобы все понимали, что им придется делать, - Фелисия встала, и прошлась вдоль столов еще раз. Полотенца, что висели на столах, и которыми девушки вытирали руки после работы, были прекрасного синего цвета. Она хотела сделать так, чтобы ярких красок в ее доме стало больше, хотя, беспокоило ее сейчас совсем другое, но работа – прекрасное средство от мыслей – в этом она была уверена полностью.
Глава 53
Шерсть была отменного качества. Длинные пряди связывали нитками посередине и стирали со щелоком с добавлением жира. Белая на первый взгляд, шерсть становилась белоснежной – на территории двора Старой Магды работа шла полным ходом – здесь стирали, развешивали для сушки, и уже начинали красить первые высохшие связки.
Забродившая трава, что высыхала в форме шариков творила чудеса – в момент, когда ее опускали в горячую воду, куда по чуть вливали самогон, окрашивала воду в светло-синий цвет, но мастерицы вынимали, чуть отжимали, откладывали связки в сторону, а через несколько минут снова погружали их в раствор.
Далее нужно было высушить шерсть полностью, расчесать и снова прибегнуть к покраске. После третьего раза цвет шерсти становился чуть светлее «королевского синего». Название цвета Фелисия знала хорошо – мама заставляла ее искать такие нити в магазинах. Шапка и шарф на зиму, варежки, и даже митенки она носила исключительно этого прекрасного цвета. Ее глаза с ним становились ярче, кожа казалась светлее.
Неделя ушла на то, чтобы добиться нужного цвета и настроить весь процесс. Уходила Фелисия из замка после завтрака, а возвращалась с наступлением темноты. Она сама не заметила того, что сейчас не отличается от работниц – передник насквозь пропитан синей краской, ногти настолько впитали этот волшебный цвет, что сменят его только после того, как отрастут полностью.
– Фелисия, я понимаю, что ты занята тем, что даст нашему замку дополнительный доход, но не стоит забывать и о своей свадьбе. Мне начинает казаться, что это я выхожу замуж уже завтра, - неожиданно подошла к ней сзади Флоренса с Бродахом на руках.
– Флоренса, это всего лишь свадьба, и особой подготовки к ней не требуется! Нужен жених и нужна невеста! – понимая, что она заигралась, и действительно, все свалила на сестру, ответила Фелисия.
– У нас полный дом гостей, и все хотят видеть тебя. Уиль… - взгляд Фелисии прервал ее поток негодования, и выдохнув, Флоренса продолжила: - Константин один рассказывает о том, как вы полюбили друг друга пока он сопровождал тебя к королю, и их это очень веселит!
– Вот видишь, он справляется не плохо и один, - снимая грязный передник, и надевая поверх платья чистый, отвечала Фелисия. – Все, я согласна, прости, что возложила все на тебя, идем, сестра.
– Я не то, чтобы против, и я стараюсь быть полезна хоть чем-то, но примерить свадебное платье я не смогу, потому что ты стройнее меня и выше.
Только сейчас Фелисия поняла, что двор напоминает свальный грех: несколько карет стояли на заднем дворе возле конюшен, возле псарни было так много народа, что становилось страшно. Из кухни раздавались выкрики повара, и из открытой двери вылетали клубы пара. На улице резали кур и овец.
Перед центральным входом стоял Уильям и беседовал с двумя господами, которых Фелисия уже видела, но это могли быть только пара случаев: охота, на которую король прибывал с лордами, и ее поездка в Ботвелл.
– Леди, мы так ждали вас, - увидев ее, оживился Уильям. – Моя невеста постоянно занята, и все женщины округи, как и она трудятся не покладая рук на зависть мужчинам, - он не изменился, и его шутки смешили окружающих, только не Фелисию, что искала в каждом его слове второе дно.
– Простите, лорд, я совсем забылась, и еще… я очень переживаю, что вам может не понравиться здесь, - в ответ решила уколоть его Фелисия. Она заметила, как его глаза сузились, и ставший уже красным, и толстым, как веревка, шрам на щеке подтянул веко.
– Леди явится завтра к часовне, уважаемые лорды, а сейчас, прошу вас в зал, пришло время ужина, а после слуги проводят вас в покои. Леди должна подготовиться, ее ждет встреча с капелланом, что завтра организует службу в честь нашего венчания, - громогласно заявил Уильям, и Фелисия благодарно улыбнулась ему. Ну, ведет какую-то странную игру, и пусть ведет. Главное – он жив и относительно здоров, а мне не придется выходить замуж черте за кого, - думала она, поднимаясь по лестнице в свои покои, где ее уже ждали швеи, и платье, что висело сейчас в самом центре комнаты, словно мотыльки, облепили помощницы, нашивая по подолу бусины.
Фелисия засмотрелась на платье. Это был совсем другой, не привычный глазу фасон: плотная ткань изумрудного цвета, прямой крой, здесь не было накидки сверху, напоминавшей сюрко, но по центру – от горловины и до низа подола платье украшала темно-зеленая вставка. Вся она была отделана изумительной красоты выпуклой вышивкой.
– Леди, нужно примерить, - тут же, обрадовавшись, что невеста, наконец, пришла, вышла вперед швея, что привезли из Лондона.
– Хорошо, я готова, - ответила Фелисия. Перед ней поставили табурет. Тина помогла снять платье, и девушки подали руки, чтобы она шагнула на возвышение.
Платье действительно было очень тяжелым, и своим кроем в чем-то походило на старорусский сарафан, скорее всего, именно эта полоса по центру придавала ту самую схожесть. Входить в него нужно было через прореху на спине, которая потом просто зашивалась, прямо на фигуре. Длинный ряд пуговиц застегивался уже после шва чтобы закрыть его.
На голову Фелисии надели барбет, но совсем не такой, к какому она уже привыкла – этот был невесомым и практически неощутимым. Вопреки ее ожиданиям, белого цвета в костюме не было вовсе. Вдова – не невеста, а свадьба для нее – просто переход под опеку другого мужчины.
Весь день и вечер женщинам пришлось заниматься нарядом, а после того, ка леди улеглись в постель, вышивальщицы возле очага заканчивали работу – отделывали фату на барбете.
Фелисия не могла заснуть, и прислушивалась к голосам во дворе. Казалось, что как только она проснется, все исчезнет, и это платье, и Уильям, и все планы на ее дальнейшую жизнь станут лишь иллюзией.
Тина в последние дни внимательно следила за леди, и сейчас пробралась к ее постели и молча подала кружку. Фелисия, не выясняя что в ней, доверчиво приняла и выпила заваренные травы.
Рано утром, когда туман еще стоял над травами, Фелисию подняла с постели Тина. Быстро одев ее в обычное платье, подала плащ, и позвала за собой. Они шли к часовне, возле которой уже во всю шла работа: люди подметали двор, мыли стену возле двери и саму дверь часовни. Девушки украшали арку над входом свежими связками трав и цветов.
