– Настоятельно Вам рекомендовала бы, хронометр.
– Сколько? Какие требования? Ай, пойду я, несравненная, вернусь на рабочее место. Негоже мне тут прохлаждаться.
– Что Вы себе позволяете?! Вы же находитесь в резиденции самого Часоглава! Вы смеете не испытывать восхищения?
И без того уставший Го не на шутку перепугался: а ну как доложат Его Светлости, что он такой-растакой перечить указам? Глядишь, понизят в ранге до простого механизма и забудут как звать-то.
– Не обессудьте, прекрасная, стар я стал. Тяжело-то по лестнице так высоко забираться.
– А что ж Вы лифтом не пользуетесь?
Го не нашелся что ответить. Если б он знал про тот лифт!
– Хронометр, будьте добры, еще раз перепишите на всякий случай анкету, и я Вас проведу к Его Сиятельству. Пока Вы прогуливались по резиденции, приблизился час прославления Великого Часоглава, и теперь я не могу уделить Вам слишком много времени.
Пожалуй, это был самый радостный момент для старика, с такой легкостью прошедшего ненавистный этаж ненавистной обители.
– Я мигом, несравненная! А что писать-то? К нам в глубинку новые законы не прислали еще, вот я и явился неучем.
– Да что хотите. Главное, чтоб документ был, а о Вашем визите я еще утром сообщила Его Сиятельству.
Го так и рухнул на стоящий рядом стул.
– Так что ж, зазря всё было?
– Ну почему же? У Вас своя работа, у нас – своя. Каждый должен исполнять своё Предназначение! И не оглядываться при этом на всех остальных – только так и поддерживается Порядок! Хронометр, я не люблю нарушать устоявшиеся правила, не медлите. А пока Вы сочиняете, я проведу краткий инструктаж вместо наших парней с верхних этажей. Уж больно они строги, не осилите Вы их науки. Итак. Перед Часоглавом необходимо пасть ниц, ибо Он велик! Также, согласно постановлению номер… Ох, кому я это рассказываю? В общем, со вчерашнего дня обращение «Его Светлость» является формальным канцеляризмом и не приветствуется в использовании. Теперь мы обращаемся «Его Сиятельство», что в полной мере отражает суть нашего правителя. И последнее – самое главное! – молчите не слишком громко, иначе это будет выглядеть неуважением к Его Све… Сиятельству и помешает Ему сосредоточиться на Вашей проблеме. Также не стоит молчать слишком тихо, поскольку таким образом Вы показываете свое безразличие к Вашему же вопросу. А если он безразличен даже Вам, то какое до него может быть дело Часоглаву? Готово? Пойдемте.
Консультант выхватила бланк, на котором заслушавшийся Го только и успел, что поставить точку, и потащила хронометра к лифту, находящемуся с противоположной от лестницы стороны. Опомнился же посетитель, лишь когда оказался в тронном зале посреди часов со всей резиденции, уткнувшихся лбами в пол. Каждый служащий по очереди читал стихотворную оду собственного сочинения в честь Его Сиятельства.
Несмотря на любопытство, хронометр не осмеливался даже по сторонам оглядеться. Кто его знает, какие тут нынче правила и, самое главное, наказания за их неисполнение? Не зря же инструктажи проводят. Поэтому он с досадой рассматривал узор на полу да слушал стихи, путь-то такой преодолел не забавы ради: гуляет по стране нарушитель и неизвестно какую угрозу может нести жителям, и неведомо о том никому, кроме старика Го! И как доложить о том – бог весть, новые инструкции-то еще не прислали.
16
Час Прославления близился к завершению: все оды были озвучены, все поклоны сделаны, а работники дожидались сурового вердикта Часоглава. Никогда прежде Го не видел столько ужаса в глазах часов, даже самых отъявленных преступников и нарушителей порядка, услышавших страшный приговор суда, а ведь он хронометр – тот, кто обеспечивал этот порядок, и повидал он на своем веку многое.
Пока толпа украдкой перешептывалась и обсуждала стихи друг друга, Часоглав безразлично делал из анкеты гостя бумажный самолетик, а затем запустил его в старика. Кто-то подтолкнул Го в спину, из-за чего он вывалился в центр зала.
– Приветствую, хронометр. Что привело тебя ко мне? Нравится ли тебе здесь?
Служащий понятия не имел, что нужно делать, поэтому для надежности снова встал на колени. Уж что-что, а такое почтение не сможет оскорбить Великого Часоглава.
– Благодарю за возможность Вас увидеть, Ваша Светлость… Ой, Сиятельство. Простите.
– Ты бы уже как-то определился: Светлость или Сиятельство, старик, – холодно рассмеялся правитель.
– Сиятельство. Да, Сиятельство. Еще раз прошу Ваше Великодушие простить меня, вашего глупого слугу. По делу я, не обессудьте. Не успел озна… – Го вовремя спохватился и замолчал.
Всё еще скучающий Часоглав даже бровью не повел.
– И зачем же ты здесь? Захотелось лично рассказать, как счастлив жить в Стране часов, как рад моему мудрому правлению, да? Ну, рассказывай, внимательно слушаю. Тоже стихи или проза будет?
– Э… Я стихи не умею, я так, по-простому. Ваша Светлость, новоприбывший… Того, не по уставу он.
– Ах вот оно что! Не по уставу, говоришь? А что, был кто-то ещё не «по уставу» за годы твоей службы, хронометр?
– Один только случай и был, Ваша Светлость! А после того случая, уже много циклов всё по порядку происходило! Я даже и думать не смел, что что-то может пойти иначе!
Да? – усмехнулся правитель. – А следовало бы! Для чего же вас назначают на столь ответственные посты?
Пока Го задумчиво почесывал затылок, Часоглав сделал еще один самолетик и бросил рядом с ним.
– Занятные у них игрушки, старик… Тебе нравятся?
– Не знаю, Ваша Светлость… Сиятельство.
– «Ваша Светлость-Сиятельство»? Это что-то новенькое, – ухмыльнулся Часоглав.
Один из присутствовавших секретарей моментально застенографировал слова начальника, неодобрительно взглянув на ужасного посетителя, так и не ознакомившегося с правилами проведения официальных встреч.
– Ваша Светлость, нарушитель. Он в неположенном месте появился, сам.
Впервые за весь вечер Часоглав заинтересовался хоть чем-то, кроме собственноручно сделанных бумажных самолетов.
– Оставьте нас наедине. Хронометр, подойди ближе.
Не знакомый с дворцовым этикетом старик потерял последнюю поддержку в лице консультанта шестого этажа – она сбежала первой, как только представилась возможность. За нею, расталкивая друг друга, поспешили другие служащие. Последним тронный зал покинул стенографист, не прекращавший кланяться до тех пор, пока за ним не закрылась дверь. Го понял, что теперь помочь ему некому и лучше сразу признаться во всех своих прегрешениях:
– Ваше Великодушие, прошу простить мое невежество, не знаком я с новыми правилами, сюда спешил и не имел чести выучить.
– Ерунда. Я их тоже не знаю, старик. Местные работники сами всё придумывают, а потом следуют этим правилам. Что там с нарушителем?
