— Дерьмо случилось! — рявкает он. — Ой, прости. Давай быстрее к Эперхарту, я никак сквозь других менеджеров пробиться не могу. Ему телефон обрывают. Заставь его взять твой телефон, иначе я останусь в заднице. Мой контракт первый…
Осознав, что словоохотливый Коннор никогда не замолчит, я послушно даю ему выговориться по громкой связи, пока ищу белье. Черт бы побрал Клинта с его видеоинтимом!
— Вэл, быстрее, умоляю. Там Сибил сейчас своим змеиным языком напоет такого…
Наконец, натянув трусики, я меняю халат на банный, сую ноги в тапки и бегу по лестнице наверх. Эперхарт живет где-то в люксе, о лифте я, конечно, вспоминаю за один этаж до цели. А то, что не блуждаю пять раз по коридору мимо номера босса, — вообще какое-то чудо. С первого раза нашла и стучу едва ли не ногой. Громко выходит. Ну а мало ли где он в своих апартаментах прячется?
Когда Эперхарт с прилепленным к уху телефоном открывает мне дверь, судя по лицу, он подумал, что к нему явился борец-чемпион. Его брови ползут вверх при виде моего хиленького кулачка да тонкого запястья, открытого съехавшим широким рукавом халата.
— Это Коннор, и, если вы не возьмете трубку немедленно, он покончит жизнь самоубийством.
С такими заявлениями к Эперхарту девушки еще не приходили. Они вообще ни к кому с такими заявлениями не приходили, ну, судя по выражению на лице босса. Из моего телефона по громкой связи вырывается вереница непечатных выражений, героиней которых выступает, конечно, моя больная фантазия.
— Сибил, я перезвоню, — наконец выдает Эперхарт.
— Райан!..
Этот истерический крик, глохнущий под неумолимым нажатием пальца на красный кружок, будет греть мне душу до старости.
Я даже не сомневалась, что весь эфир приватизировала королева драмы.
— Коннор, надеюсь, тебе есть что сказать такого, о чем еще не поведала в красках Сибил. Еще одного из вас я не переслушаю, — говорит Эперхарт, отступая от дверей и кивая мне внутрь, чтобы проходила.
Я надеялась уйти, но едва ли разумно это делать без телефона. Во-первых, будет выглядеть как бегство. А во-вторых, позвонит мне такой Клинт за объяснениями, отчего интим прервался, а тут Эперхарт. Между прочим, тоже не очень-то одетый.
Шквал звонков обрушился на нашего CEO внезапно. В итоге запонки он снял, галстук развязал, рубашку начал расстегивать… и тут — бум! Не до переодеваний стало. Впервые вижу человека, который не стянул галстук вместе с узлом в надежде в следующий раз напялить обратно и подтянуть, а любовно развязал и… почему-то оставил на шее. Мой взгляд цепляется за галстук и там и застывает, потому что в лицо Эперхарту смотреть нельзя, в вырез расстегнутой почти до живота рубашки — тем более, ну а ниже вообще никогда смотреть не надо. В смысле, надо только с Клинтом. И если есть настроение. Короче, если раньше в Эперхарте только попадались небезопасные для меня территории, то теперь он весь — небезопасная территория, а я у него в люксе в банном халате поверх шелковой сорочки и без бюстгальтера. Не советую устраиваться работать в места типа «Айслекс», а то, не ровен час, обрадуешься, что трусы успел натянуть.
— Босс, — неожиданно деловито начинает Коннор. — Смотрите, мы первым делом пробили остатки и сроки новых поставок, соотнесли даты с контрактами. Под угрозой три ближайших: мой, Донахью и Сибил. И либо мы спасаем одну большую Канаду, либо два других проекта, но выгребаем со склада все до нуля и остаемся с пустыми руками минимум на месяц. Даже на внутренний эксперимент не хватит. Мне нужно знать, кто в приоритете, чтобы понимать, какую политику вести с заказчиками, я…
— Все бросаем на контракт Донахью, — легко решает босс.
— Что? — Коннор спрашивает это таким тоном, будто ему нож в спину вонзили. Вот сейчас он точно пойдет и повесится.
Забыв о своем нежелании смотреть на босса, я потрясенно поднимаю на него глаза.
— Коннор, чтоб ты знал, Хадсон мне сейчас тут твой контракт оплачет крокодильими слезами. Если бы ты умел и петь в своей манере, и смотреть, как она, точно бы меня разжалобил, — говорит это, но сам страшно на меня зыркает. Так и отступила бы на шаг, не держи я до сих пор телефон, по которому говорит босс. — У Донахью контракт не такой большой, но заказчик незнакомый, перед таким терять лицо нельзя. Сибил со своим ненадежным ЮАР перебьется. Будет громко возмущаться — дай знать, спущу на нее Эннис, пусть направляет свое рвение в нужное русло. Ну а ты, Фокс, раз почти убедил меня в том, что призовую ленточку надо отдать тебе, то и заказчиков убедишь подождать. Как вернусь — помогу разгрести.
— Есть, босс, — все так же убито отвечает Коннор и отключается.
Я убираю телефон в карман халата и подтягиваю ворот у шеи, чтобы не светить кружево сорочки.
— А знаете, что хорошего во всей этой ситуации, Хадсон? — неожиданно жизнерадостно спрашивает Эперхарт, хотя я понятия не имею, что за ситуация вообще такая и откуда взялась. — Это едва ли не единственный отель во всем Дубае, где в люксах имеется спиртное. И есть с кем выпить.
С этими словами он распахивает мини-бар. Достает оттуда несколько маленьких бутылочек и выставляет на стол. Не дожидаясь компании, откручивает крышку с одной из них и делает глоток.
— Сэр, но что хоть случилось?
Думала, Эперхарт начнет надо мной привычно подтрунивать, что, мол, бежать к нему бежала, а к чему весь сыр-бор — не спросила. Но все намного хуже: чувство юмора на сегодняшний вечер босса покинуло.
— Помните нашего с вами друга Веласко?
Еще не знаю, в чем дело, но выпить уже хочется. Не давая себе времени передумать, подхожу и беру наугад одну из бутылочек.
— Помните, — удовлетворенно говорит босс и делает еще один глоток. Не морщится. — Мы ждали большой поставки материалов для контрактов, даже тянули по срокам, чтобы собрать всех, кто задержался. Хранили в доках, но на корабль так и не погрузили. Увы, у островной жизни свои минусы. Сегодня Веласко пришел с ордером и все забрал для следствия. Под угрозой контракты, и никому не объяснить причину заминки. Пахнет керосином. Раньше Веласко ордер ни разу не давали. Где ж мы так прокололись, а, Хадсон?
На риторический вопрос я предпочитаю не отвечать. Делаю глоток и с трудом проглатываю чистый огонь. Убедившись, что мне «повезло» выбрать наобум крепчайший джин, я тяжело вздыхаю от своей удачливости.
— И что вы будете делать? — спрашиваю я, отдышавшись.
— Почему это я? — фыркает Эперхарт и вдруг меня огорошивает: — Коннор Фокс лучший из моих менеджеров, его контракт под угрозой. Он сейчас из штанов выпрыгнет, чтобы раздобыть материалы и наладить новые каналы поставок. А соплякам Донахью и Сибил хоть как-нибудь со своими бы разгрестись.
Я вздрагиваю от этой безжалостной логики. Но уж если Сибил соплячка, то на каком уровне дна я? Или хотя бы Элейн? Кажется, по моему выражению лица все понятно, и Эперхарт хмыкает. Но на помощь не приходит, доказывая, что для таких чудаков определений еще не изобретено.
