— А что это был за тёмный дым, которой обволок бородатого монсира?
Отвечать на вопрос, к счастью, не пришлось. Экипаж как раз подъехал к приюту и остановился.
Моррис подхватил девочку на руки. Получилось само собой, непроизвольно. Малышка была в одной сандалии. Вторую потеряла, видимо, когда убегала от Херва. Моррису не хотелось, чтобы ребёнок ступал по холодной земле босой ногой.
Бесёнок не возражал — напротив, доверчиво обвил шею руками. Моррис вынес её из экипажа. Вивьен шла следом.
— Монсир Моррис, а вам я снилась? — немного настороженно спросила Жанетт.
— Да, — не стал он лгать.
— Это был неприятный сон? Что я сказала?
— Правду.
— И вы всё равно на меня не сердитесь?
— Разве на правду можно сердиться?
— Матушка Лилиет тоже так говорит. Она добрая. Самая добрая в мире. И вы добрый, — с детской непосредственностью заверила малышка. — А ещё сильный. Самый сильный в мире!
В груди родилось незнакомое щемящее чувство.
— Только сегодня с нами другая Матушка — Изидора.
К этой другой Матушке у Морриса было много вопросов. Как только она вышла из приюта навстречу, он сразу же и спросил, почему не уследила за девочкой.
— Вы знаете, что Жанетт — особенный ребёнок? Её нельзя оставлять без присмотра.
— Конечно, знаю — я тоже вижу сны. Но что я могу поделать? Я одна, а их двенадцать, — оправдывалась она. — Поварихи у нас нет. Готовить приходится мне. Как всё успеть? К вечеру я с ног валюсь.
Вид у Матушки действительно был измождённый.
— Мы просили у городского начальства выделить средства на повариху. Просили охрану или хотя бы сторожа. Но ответ всегда один — денег в городской казне на это нет.
Гнать в шею нужно такое начальство! Дети-сироты — это последнее на чём можно экономить. Если до этой минуты у Морриса ещё оставались какие-то сомнения насчёт того, чтобы стать градоначальником, то сейчас окончательно развеялись.
— Охрана и повариха будут, — пообещал он Матушке. — Я организую.
Она недоверчиво покачала головой. Видно, привыкла к пустым обещаниям, которые никогда не выполняются.
— Отнесите Жанетт в опочивальню девочек, — попросила Матушка. — Сейчас всё равно уже пора спать. А к утру я постараюсь найти ей какую-нибудь обувку, — кивнула она на босую ногу малышки.
Та виновато поджала пальчики.
Моррис знал, что обрекает себя на дикую головную боль на ближайшие день-два, но с того момента, как его назвали самым сильным, он чувствовал необъяснимую ответственность, поэтому всё равно сказал то, что сказал:
— Я забираю Жанетт под свою опеку на пару дней, пока в приюте не будет организована надёжная круглосуточная охрана.
Он знал, что просто не сможет оставить ребёнка под присмотром падающей с ног от усталости Матушки. Любому проходимцу не составит труда зайти в приют и причинить малышке вред.
Вивьен искупала его в удивлённом взгляде. Да Моррис и сам себе удивлялся. Скажи ему кто-то ещё сегодня утром, что он добровольно вызовется сутки нянчиться с ребёнком, он бы воспринял как неудачную шутку. Но вот этот ребёнок у него на руках. И что же ты будешь делать, Моррис? Ты ведь понятия не имеешь, как обходиться с детьми. Наймёшь няню?
Глава 37. Викинг-няня
Моррис с Жанетт на руках и Яна вернулись в экипаж. Чинно расселись и…
— Монсир, куда теперь? — спросил кучер, и этим совершенно простым вопросом ввёл викинга в ступор.
Яна тоже была слегка ошарашенной. Она совершенно не ожидала от Морриса того, что он сделал. У неё сердце ныло оставить Жанетт в приюте. После всего, что случилось, вряд ли малышка чувствовала бы себя там в безопасности. И Моррис тоже это прекрасно понимал — пообещал Матушке организовать охрану приюта. Яна сразу добавила ему плюсик в карму, но это она ещё не знала, что он сделает дальше — заберёт Жанетт под свою опеку, пока не будет обеспечена надёжная охрана. Для холостого мужчины это смелый поступок. Надо было видеть, какой радостью вспыхнули глаза малышки. Приютские дети моментально пропитываются тёплыми чувствами к своим защитникам. А Моррис в глазах Жанетт был не просто защитником, а самым сильным в мире защитником. Десять плюсов ему в карму! Но он хоть понимает, на что подписался? Яна взглянула на слегка шальное лицо викинга и пришла к выводу — ему нужна помощь.
— Пожалуйста, отвезите нас в обувную лавку, что на центральной площади, — ответила она кучеру вместо Морриса, а ему пояснила: — Сейчас начало девятого — ещё успеем до закрытия.
У Яны тоже совершенно не было опыта присмотра за детьми, но женская логика ей подсказывала, что надо решать проблемы в порядке первоочерёдности. А самым насущным в данный момент была босая ножка Жанетт.
Моррису, судя по всему, идея понравилась. К нему вернулась невозмутимость и привычный уверенный вид хозяина положения.
Им повезло. Обувная лавка действительно ещё была открыта. Они вошли внутрь втроём и сразу привлекли внимание обувщика.
— Доброго вечера, дорогие монсир и муазиль, весь к вашим услугам, — расплылся он в улыбке. — Не хотите взглянуть на замечательные театральные женские туфельки? Только вчера закончил над ними работу. У меня и мужских ботинок богатый выбор.
Он суетливо пододвинул пуфики для примерки обуви, приглашая присесть. До Яны только теперь дошло, почему обувщик так старается — они с Моррисом производят впечатление состоятельной пары. Яна-то не в своей поношенной одежде, а в новом шикарном платье, а викинг, вообще, всегда выглядит статусно. Вот обувщик и оживился в надежде хорошо подзаработать.
— Нам нужны детские башмачки, — направил Моррис мысли обувщика в нужное русло.
Тот, кстати, сам бы мог догадаться. Он что, не видит, кто тут в первую очередь нуждается в обуви?
— Так вы за башмачками для дочки?
Почему-то ни Яна, ни Моррис не одёрнули обувщика, что это не их дочь. Наверно, не хотелось тратить время на объяснения. Жанетт тоже возражать не стала, а с детской непосредственностью объяснила продавцу:
— Я потеряла сандалию, — она пошевелила пальчиками на ноге.
Чувствовалось, что с высоты роста Морриса мир стал казаться ей безопасным и спокойным.
— Такого размера башмачков сейчас у меня нет, только домашние парчовые туфельки, — развёл руками обувщик, — но я могу сшить на заказ.
— Сколько займёт времени? — спросил Моррис.
— Если монсиру нужно поскорее, это будет стоить в полтора раза дороже.
— Я доплачу за срочность. Нам нужны четыре пары лучших башмачков на любую погоду.
— Как скажете, — услужливо склонил голову обувщик.
— К завтрашнему утру, — Моррис достал бумажник. — И домашние туфли сейчас.
