В глазах мужчины, устремленных в пустоту, вдруг мелькнула боль. Те воспоминания явно были не из приятных.
— Произошло что-то плохое? — участливо спросила я. — То самое несчастье, о котором вы говорили с профессором Теоном?
Он моргнул, выплывая из воспоминаний, и посмотрел на меня. Его губы сжались в тонкую линию, а лицо было серьезным.
— Да, несчастье. К тому времени война уже давно закончилась. Но среди друзей Милфины, как я уже сказал, были очень разные люди. В том числе повстанцы, которых новоявленный император, проведя реформу ликвидации магических тюрем, приказал немедленно казнить.
Я вздрогнула. Потому что могла представить чувства Милфины в тот момент. Как бы она могла позволить своим друзьям погибнуть?..
— Государь был милостив. Но со своими врагами он был безжалостен. Когда Милфина всеми способами пыталась ему помешать, ей помогали все Старшие. Потому что каждый из нас ценил дружбу с ней, да и эльфийка Диора косвенно имела связь с теми несчастными. А там где Диора, там и Бонарт, ее муж... В общем, сначала мы думали, что император сдастся. Все-таки, те повстанцы были древним самобытным народом с особой историей. А мы вчетвером весьма любимы и уважаемы. Но внезапно правитель решил показать, что наше влияние на общество ничего не стоит и пожелал расправиться с теми повстанцами особенно жестоким образом — просто уничтожить целый мир, в котором они жили. Стереть его с лица вселенной.
— Как?.. — ужаснулась я.
— Он выпустил на свободу энергию хаоса. Это особая темная материя, которая меняет суть всего сущего. Чтобы ты понимала, те повстанцы просто напросто пытались отстаивать свою независимость. По неосторожности они проявили несогласие с некоторыми законами императора и стали считаться мятежниками. Но они имели общие корни с эльфийским народом и сами поголовно были светлыми магами. Ты ведь уже знаешь, что цвет магии, пусть и немного, но влияет на характер своего носителя?
Я кивнула.
— Так вот, император задумал насильственным образом превратить их в темных магов и выставить все, как несчастный случай.
— Если светлый вдруг станет темным… он ведь сойдет с ума! — с ужасом воскликнула я, вспоминая все те истории, которые читала, когда готовила реферат про филактерии. Там приводились примеры, когда светлый маг обращался на темную сторону ради создания филактерии. Такие маги в итоге становились самыми смертоносными, потому что были невменяемы.
— В тот день я думал, что Милфина сошла с ума еще задолго до этого, — с досадой и злостью произнес Сант, коснувшись пряди моих черных волос. — Ведь она не нашла способа лучше, как принять весь удар на себя и впитать всю энергию хаоса целиком!
Мои глаза расширились от изумления. А потом я громко ойкнула, потому что профессор, случайно или нет, дернул меня за волосы. Да чем они ему не угодили?!
Услышав мой голос, он тут же отпустил мою прядь.
— Извини, не хотел сделать больно.
Я сделала вид, что ничего не произошло, и спросила:
— После этого она… — хотела сказать “умерла”, но подумала, что это будет слишком грубо.
Но мужчина все понял и усмехнулся.
— Милфина не умерла и не сошла с ума. Просто… стала другой. Веришь или нет, но новая Милфина даже нравилась мне немного больше. Два вида магии не могут мирно ужиться в одном человеке, и, конечно же, это сильно повлияло на ее характер. Она стала еще более отчаянной и больше не гнушалась идти даже на самые крайние меры. Круг ее друзей тоже частично изменился. Вместе они стали сеять хаос по всем мирам империи… Прошло довольно много лет, и эти события намеренно стерли из истории, но до сих пор еще в некоторых странах ходят легенды о прекрасной и ужасной богине хаоса. Правда, никто не соотносит эти истории с самой Милфиной, ведь даже внешне она стала другой.
— И… где же она теперь?
Легкая ухмылка мужчины превратилась в широкую улыбку.
— О, она здесь. Прямо передо мной.
38. Квиты
— Где? — удивленно обернулась.
За спиной никого не оказалось, и тогда я решила, что он говорит о Ключе, что висит на моей шее.
Вновь коснулась пальцами кулона, и тот засиял еще ярче обычного. Мой разум был в смятении, как наверняка и сознание Ключа. Рассказ Сантанора никого не мог оставить равнодушным.
Заметив мою растерянность, мужчина решил проявить осторожность и сделал шаг назад.
— Если не секрет, какие у тебя первые воспоминания о своем детстве?
— Почему вы вдруг об этом спросили? — удивилась я.
— Мне просто интересно.
Первое, что всегда помнила о своей жизни, была пустая осенняя улица, усыпанная первым снегом. С неба льется дождь, дует сильный ветер. Я лежу, завернутая в одну тонкую простынку, прямо на дороге и могу только громко плакать от того, как мне некомфортно…
Об этом мне рассказывали приемные родители, но я и сама прекрасно, во всех красках, помнила тот день. И так же хорошо помнила все то, что произошло после: как случайные прохожие подобрали и приютили меня, как я стала частью их семьи, как они пытались снять с меня кулон, чтобы мне было удобнее спать, и как этот кулон даже иногда бил их током, если они прилагали слишком много усилий…
Дальнейшие события я помнила хорошо, но вот все, что было до них… Иногда мне казалось, что мою память стерли. Воспоминания, как и сны, вообще вещь странная и ненадежная. Они изменчивы и расплывчаты. Но мои всегда были чрезвычайно яркими.
Я поделилась мыслями с Сантом, и он заметил:
— Тебе никогда не казалось это странным? Такая способность четко помнить все до мелочей не является нормальной.
— И что же со мной не так?
— Всего лишь сила твоей души значительно больше, чем у любого другого человека, — пожал он плечами, будто в этом нет ничего необычного. — Силу души развивают маги на протяжении многих лет. Она растет и крепнет вместе с магическими способностями. В конце концов именно так великие маги достигают бессмертия. И, хотя я раньше никогда не верил в бессмертие, несмотря на то, что сам фактически являюсь одним из таких бессмертных Старших, твой пример показывает, что оно действительно существует.
— Что это значит? — не поняла я. — У меня ведь нет магических сил. И как у младенца может быть душа древнего мага? Это… это все кулон, да?
Сант нетерпеливо махнул рукой.
— Я же тебе говорил, Ключ ничего не значит! Он что-то запирает и открывает, только и всего. Все дело в тебе… Но если хочешь понять, просто дослушай мою историю.
Я кивнула и приготовилась узнать продолжение.
— Разумеется, объединение светлой и темной магии в теле Милфины, не прошло бесследно. Это сказалось на переменчивости характера, бесконечного перехода из одной крайности в другую, появлению новых интересов. Даже цвет волос изменился со светлого на темный, хотя такого не должно было случиться. Только глаза остались неизменными — небесно-голубыми.
