— Согласна, — Лу таяла от его прикосновений, поцелуев, но от того, что он смотрел на ее тело, она расплавилась совсем. — Ги, ты будешь так всегда смотреть?
— Я буду.
— И я хочу смотреть, — Ги в диком, нереальном возбуждении услышал только «я хочу»!
Он разрешил ей снять с себя одежду и если бы не опыт мужа, видавшего немало женщин, он бы не выдержал, наверняка и отсалютовал ей не копьем, а мощным извержением! А как иначе? Обнаженная, любимая, красивая до боли в голове, с фигурой грешницы, Луиза, решилась смелой быть и ей это понравилось. Ги видел!
Конечно, долго Лидс не смог терпеть и попрощавшись с разумом, он Лу схватил в объятия, уложил на спину и накрыл собой. Теперь он чувствовал всю роскошь ее тела, она ответила невероятно сладким стоном, когда тела соприкоснулись и попросила.
— Ги, поцелуй! Хочу такой же, как в Столице. Я помню… — он ей не дал договорить!
Лу получила поцелуй, его она запомнила. А дальше…
Как это описать? Негромкий и невнятный шёпот, звук поцелуев, жар тел и их сплетенье… Когда то дышишь, то не дышишь… Когда на языках не только лишь слова, но и вкус кожи, губ и слез… Когда в тебе все расслабляется и скручивается одновременно…. Когда приподнятые бедра умоляют взять и им отказа нет, а только лишь ответный, яростный порыв… Когда не чувствуешь мгновенья боли, которую съедает наслажденье… Когда ты ловишь ритм, тот самый сладкий, древний и сакральный… Когда сквозь сомкнутые веки, ты видишь будто все, что и с тобой и не с тобой…Когда тебя пронзает дрожь, накатывают волны жара… Когда ты чувствуешь, что на вершине диковинной горы и там тебя уносит удовольствие, которое грозит забрать с собою в небо и только взгляд любимых глаз, сияющих тебе и для тебя, удерживает на земле и умоляет вернуться, жить, любить… Когда финал прекрасного любовного соития, дает надежду на появленье новой Жизни… Когда счастливый, нежный голос так тихо шепчет твое имя …
— Лу, — как будто сквозь века…
— Ги, я люблю тебя.
Ведь все понятно! Все так же, как у всех, все одинаково, но все же… Так думала Луиза, когда ладонями так нежно гладила Ги по спине и наслаждалась этим. Ведь Томас Ратленд ее пытался целовать, он был и сильный и красивый, да и, пожалуй, был влюблен, но… Лу поняла, что для нее только один мужчина существует и это муж. И только от его любви так замирает сердце!
Любовь она такая! Из рук любимого приятно даже кубок с ядом взять и пригубить. А что поделать, если только он умеет так обнимать и так ласкать и так любить?
Ги поднял голову с ее груди и поцелуем благодарил за те мгновения счастья, что Лу ему дала. А после…стал ехидным, но не менее любимым Грозным Ги!
— Твоя кровать мала. Она такая же как ты, малявка! Быть в ней приятно до потери разума, но очень страшно поломать! Лу, жаль, что в нашем Замке нет тоннеля, иначе я бы тотчас тебя отнес в свою постель. И, знаешь, если бы мне так не нравились твои малюсенькие ножки, то я бы точно привязал тебя за них, чтоб ты в моей опочивальне жила и там была все время! Ты не дождалась меня после совета, почему?
Наверно Лу прекрасно бы сердилась на такие вот слова, но Ги так сладко целовал ей грудь, пока ворчал, что, разумеется, она простила.
— Я вышла на минутку, а потом явилась Эм, за ней твоя кухарка, потом поочередно ключница, мясник и два слуги. Простите, Ваша Светлость, что ослушалась приказа, но я служила дому Лидс, пока о замке хлопотала, — Ги оторвался от ее шеи с тяжким вздохом и попытался говорить, Лу не позволила! — Милорд, откройте тайну! Я помню, что мне придется догадаться о том, как взят был Бонк, но как сравнить мне то, что ты творил со мной в постели с осадой и войной?
— Это не я творил, клянусь! Это любовь, вот ей и предъявляй. А мне грехи все отпусти и разреши творить все это постоянно, — и снова поцелуй и не один.
Лу все сейчас дарило наслажденье — и тяжесть тела Ги на ней и поцелуй его глубокий. Ей захотелось испытать самой все то, что делал Ги, она решительно уперлась ладошками в грудь мужа и отстранила от себя.
— Что не так? — он моментально испугался и стал таким …каким?
Мальчишка! Лу часто обзывалась на него ужасным словом «старикашка», но Ги по сути им и не являлся, скорей наоборот!
— Ги я хочу, как ты. Позволь, — он заинтересовался и, неохотно, но все же освободил жену от тяжести своей и лег на спину.
Лу моментально оказалась сверху, удобно там расположилась и изучала тело Ги, как, предположим, старый манускрипт. И ничего смешного! Ведь книги для Луизы были самым интересным и захватывающим явлением. Так и с мужем — все занимательно и любопытно. Помимо этого, все в нем притягивает, манит целовать, ласкать и нежить. И ясно, куда бы завели все эти опыты, однако Ги увидел кровь на бедрах Лу.
— Постой… Тебе не больно, Лу? Поверь, я ничего так не желаю, как повторения, но… — она прижала пальчики к его губам, он тут же облизнул один из них, чем и заставил Лу смеяться.
— Дай мне минутку, хорошо? Не уходи… — и соскользнула с него, без всякого стесненья прошла по спальне обнаженной и скрылась за массивной дверью, где принимала ванну.
А Ги пришлось смириться с утратой временной жены и ее мягких губ, что так приятно и слегка бесстыдно вот только что скользили по его груди и животу. Лидс не в себе был! Ошарашен, раздавлен маленькой своей женой и ее жарким откликом на все его порывы и неуемную любовь. Приворожила и околдовала!
Он, все же, волновался. Невинности потеря всегда болезненна… Быть может Лу страдает? Вот там, за дверью? Хотел пойти за ней, но вовремя себя одернул. Она просила дать минуту, а значит нужно просто ждать.
Ги оглядел кровать. Да, не небольшая по сравнению с той, что в спальне у него и там Луизе буде лучше! Ну, и ему, конечно. Мысль тут же родилась и головы его уже не покидала. Лидс все таки поднялся и пошел к Луизе. Хотел войти, но постучался, себе не узнавая. Ведь для хозяина нет запертых дверей, не так ли? Но это Лу…
— Входи, — смеется, — Я знала, что не усидишь.
Она лежала в ванной, та была вполне себе большой, и Ги прекрасно разместился рядом с Лу. Она сначала удивилась, но позже, когда его рука коснулась ее же бедер, позволила себе принять и ласку и удовольствие от прикосновения его руки.
Чуть позже Ги прекрасно справился с работой вместо Гуны. Достал Луизу из воды и вытирал, она ему шептала по его же просьбе, что она делала, чтобы прогнать боль после первого соития. Похоже, что рассказ придал Ги еще больше сил, а потому, он завернул жену в льняную ткань, набросил на себя такую же, и уподобившись, пожалуй, первобытному мужчине, закинул Лу на плечи и поволок в свою постель!
— Лу, теперь ты можешь изучать меня так долго, как только пожелаешь! — она его не подвела, ну а сама открыла для себя то удовольствие, когда являешься хозяйкой положения и сильного мужчины. Так интересно и волнительно!
Бонк взят был еще раз! А потом еще… С рассветом, когда Лу утомленная любовью уснула на его плече, Ги помолился. Сказал «спасибо» и просил у Бога, чтоб даровал ему как можно больше дней и непременно рядом с Лу!
