– Вот через пять минут я в качестве душеприказчика буду читать завещание, там все сказано. А у тебя хватит денег на такую покупку?
– Если будет недоставать, я у тебя займу.
Пьер не слишком представлял себе, в какую сумму оценен старый дом и его содержимое, как и то, достаточно ли у него средств, чтобы расплатиться. Но именно в эту минуту он понял внезапно: если откажется от участия в аукционе, не узнает загадку таинственной магии, стихии, найденной Павсанием Гиретом, то жалеть об этом будет всю жизнь.
Удар молотка погасил шумок в зале, и седые бороды собравшихся согласно повернулись к Бутросу Шенуде, стоящему за кафедрой.
– Итак, – Бутрос оглядел зал и кивнул каким-то своим мыслям, – начнем с завещания.
С негромким хрустом развернулся свиток, чуть слышно стукнула о дерево кафедры красная сургучная печать; в зале стало так тихо, что Лавернье услышал сигнал чьего-то коммуникатора на площади.
Откашлявшись, оратор начал читать:
«Завещание.
Я, Павсаний Гирет, сын Диодора, рожденный тринадцатого июня одна тысяча девятьсот десятого года, маг, настоящим документом делаю окончательное распоряжение:
Все мое имущество, каковое ко дню моей смерти окажется мне принадлежащим, в чем бы оно ни заключалось и где бы ни находилось, должно быть продано с аукциона в городе Аль-Искандария не позднее, чем через две недели после похорон.
Деньги, вырученные от продажи моего имущества, после оплаты положенных пошлин и налогов, должны быть употреблены следующим образом: половину суммы следует передать коптской общине Аль-Искандарии без каких-либо ограничений в благодарность за оказанную мне поддержку. Вторую половину вырученной суммы я завещаю тому, кто приобретет мой дом. Возлагаю на него обязанность организовать в Академии Магии города Лютеции, Галлия, лабораторию для изучения моих магических разработок. Также возлагаю на него обязанность выделить место для проживания и достойное содержание Мариам Хенкси, вдове, служившей у меня.
Исполнителем данного завещания (душеприказчиком) назначаю главу общины Бутроса Иустина Шенуду. А в случае невозможности исполнения им этих обязанностей – секретаря общины Иегуду Хаваля.
Писано в Аль-Искандарии 17 июля 2184 года от О.Д.
Павсаний Гирет, сын Диодора».
Почтенный Бутрос Шенуда опустил свиток, обвел глазами зал и. откашлявшись, добавил:
– Магическая печать заверена нотариусом Якубом Гурани.
Старцы в зале отмерли, зашуршали шелком халатов, и чей-то тенорок громко спросил:
– А список имущества есть?
– Есть, конечно, – Бутрос приподнял над кафедрой несколько скрепленных листов бумаги. – Какой же аукцион без списка? Итак, лот номер один… лодка парусная под названием «Мария», Стартовая цена восемьдесят золотых тетрадрахм.
«Сто шестьдесят дукатов, – привычно пересчитал Лавернье. – Недорого. Но и ни к чему».
Оказалось, что Павсаний был человеком совсем не бедным. Дом с его содержимым шел в списке последним, двенадцатым пунктом. Так что раньше него были оглашены и проданы не только та самая лодка, но и три торговых места в рыбном, оружейном и артефактном рядах, и доля в ковровой фабрике, и другие, совершенно Пьеру неинтересные вещи. Наконец утомившийся и слегка охрипший Шенуда сказал:
– Последний пункт списка – жилой дом по адресу квартал Аль-Аттарин, улица Нобар, тридцать два. Условия продажи данной собственности были оглашены в завещании. Стартовая цена – пять тысяч тетрадрахм.
Через полчаса Лавернье стал собственником совершенно ненужного ему, хотя и крепкого, дома в этом чужом городе, да еще и взвалил на себя обязанности, от которых отказался бы с радостью, если бы…
Если бы, в том-то и дело.
В торгах, помимо него, участвовали еще четверо. И если трех местных купцов он неплохо знал, то вот последний участник торгов был темной лошадкой. Как и сам Лавернье, он молчал и позевывал в течение всего аукциона, и оживился лишь на последнем пункте списка. Торговался незнакомец отчаянно, именно из-за него Пьеру придется вывернуть карманы подчистую, чтобы расплатиться за свою покупку. И если бы вчера ему на счет не пришел платеж за проданную коллекцию чиньских ваз с различными магическими свойствами, денег бы могло и не хватить. «Темная лошадка» отстала всего на полкорпуса…
Оформив все бумаги и нажав на коммуникаторе клавишу платежа, маг одним глотком допил остывший кофе и сказал Бутросу:
– Давай ключи.
– Держи, – тот протянул связку и усмехнулся. – Все надеешься получить свой золотой клад?
– Ну, зачем-то же Павсаний хотел, чтобы я успел на аукцион. Он был странным человеком, но не глупцом и не безумцем.
– Не понравился мне этот чужак, – покачал головой копт. – Вроде не к чему придраться. Твой коллега из Нового Света, все документы в порядке…
– Ты у него и документы проверил? – восхитился Лавернье. – Силен!
– Ну, мало ли кто мимо проходил… Надо быть внимательным, нас, коптов, долго этому обучали.
– Так ведь и я чужак.
– Да, – согласился с ним Бутрос и с хитрой улыбкой поднял палец. – Но ты свой. А этот Джон Хортон совершенно посторонний. И знаешь что, тезка? Пожалуй, отправлю я двоих своих сыновей проводить тебя до твоего нового дома и побыть там до утра. На всякий случай.
– Спасибо, Бутрос, – Пьер пожал тому руку и встал.
Сыновья почтенного копта были высокими, широкоплечими и молчаливыми. Один из них держал в руке поводок такого же молчаливого темно-серого пса размером чуть поменьше лошади, у второго на плече висел карабин. Через несколько минут Лавернье уже отпирал дверь дома.
Свет везде был погашен: старая Мариам ушла в свою лачугу по соседству и, должно быть, давно легла спать. Один из братьев, представившийся как Макарий, устроился рядом с входной дверью, второй, Галит, расположился во внутреннем дворе под оливой в компании пса.
– Будто и впрямь нападения ждем, – пробормотал Пьер.
– Отец велел охранять, – укоризненно посмотрел на него Макарий. – Мы охраняем.
Маг кивнул и ушел в кабинет; ему не терпелось открыть сейф и увидеть, на что же он потратил такую прорву денег.
Софи жалобно посмотрела на солидный кусок жареной рыбы, лежавший у нее на тарелке:
– Не влезает больше…
– А ты вот вина еще глоточек выпей, – Крис тут же и налил в ее бокал домашнего белого вина.
– И вина не могу. Все, место в животе кончилось.
– Завтра жалеть будешь.
– Буду.
Таверна, куда компания пришла ужинать, была выбрана по рекомендации портье гостиницы. Тот весьма хвалил ее отличную кухню, расписывал свежесть продуктов и достоинства домашнего вина. Валери обоснованно заподозрила, что хозяин таверны приходится этому портье близким родственником. С другой стороны, все было и в самом деле хорошо приготовлено, вот только порции…
