– Брат, может быть? – предположил Фолхем. – Она стала женой аристократа, а он остался в Нижнем городе.
– Возможно! – Симпсон стал говорить увереннее, когда понял, что старшие коллеги над ним не смеются. – Еще я думаю, что эта женщина… она попала в общество, но не чувствует себя его частью. И поэтому шантаж для нее – не только выгода, но и удовольствие.
– Разумно, – кивнул Смайт. – Иного торговца выгоднее было бы шантажировать, чем светскую даму.
– Да, но торговцы для нее не являются «врагами»! – живо откликнулся Симпсон. – И потом, они менее чувствительны к слухам и сплетням, им деньги важнее. Да, и еще, мне кажется, что один из них, из этой пары, должен быть связан с прошлым господина Дорле.
– Ну, что же, – Паттерсон подытожил сказанное. – Будем изучать его прошлое и наше настоящее. За работу! Симпсон, задержитесь на минуту.
Когда Фолхем, Смайт и протоколист вышли из кабинета, полковник спросил у вновь покрасневшего сержанта:
– Кто вел у вас этот курс? Найди его и поговори, пусть прочтет у нас в Страже лекцию по составлению профиля.
Паттерсон вчитывался в отчет лаборатории, стараясь понять, были ли у него причины нервничать из-за темноты на площади, или это приступ паранойи, когда засигналил его коммуникатор. Он еще раз попытался вникнуть в смысл фразы «В части изучения возможности воздействия на предоставленные кристаллы по стандартам ПУЭ-6, ПУЭ-7, ПТЭЭП путем испытания изоляции повышенным напряжением промышленной частоты вторичных цепей, а также схем защиты, управления, сигнализации и измерения ВРУ…», плюнул и ответил на звонок.
– Господин полковник, это Валери Смит-Джонс, – услышал он и удивился. – Я понимаю, что вы очень заняты и не ждали моего звонка, но я бы хотела заехать к вам на минуту. У меня есть кое-какая информация.
– Хорошо, мисс Смит-Джонс, – полковник взглянул на часы. – Я планировал уйти через час-полтора. Вы до семи к нам успеете?
– Ну, собственно, я уже внизу, просто скомандуйте, пожалуйста, чтобы меня пропустили.
Дэн с ненавистью взглянул на папку с отчетом и ответил:
– Передайте трубку дежурному…
Девушка появилась в дверях его кабинета буквально через мгновение. Паттерсон предложил ей сесть и спросил, желает ли она чаю.
– Спасибо, нет! Сегодня моя очередь готовить ужин, так что нужно будет еще в магазин забежать, – отказалась она. – Собственно, я вот что принесла.
Через стол перекочевал листок с распечаткой. Дэн вчитался: «Максимильян Дюбуа проживает с 2161 года… Милтон-Кинс… владелец дома номер восемь по Блетчли-роуд, и еще пяти домов по соседству» и поднял глаза на Вэл.
– Мне это должно что-то говорить?
– Конечно, – она энергично кивнула. – Мэтр Дорле ведь рассказал вам о той истории с первой коллекцией, за которую он получил Золотые ножницы?
– Да, Фабьен Дорле был у меня позавчера, в понедельник.
– Так вот, это нынешний адрес того самого соученика, которому по сути коллекция принадлежала. Ну, который нарисовал базу, дал идеи. Я, конечно, не могу сказать, живет ли он там на самом деле…
– Тьфу! То есть, вы хотите сказать, что наша служба розыска не соизволила даже проверить адресную базу? Тьма знает, что такое… – Паттерсон раздраженно швырнул ручку. Она отскочила от поверхности стола, подпрыгнула, скатилась на пол и оказалась под книжным шкафом.
Оба собеседника проследили взглядами за ее путешествием, после чего Вэл посмотрела на полковника и улыбнулась.
– Нет-нет, я вовсе не хотела ничего такого говорить. Просто наша подруга Софи запросила архивы Адмиралтейства, вот там и была эта информация.
– Спасибо, – Дэн потер затылок, наливавшийся болью. – Прошу прощения, я что-то устал к вечеру, вот и вспылил. Мы, разумеется, завтра же проверим, живет ли Дюбуа по этому адресу и чем он занимается.
– Тогда все, я прощаюсь!
– Мисс Смит-Джонс, а… можно попросить вас еще о небольшой консультации? Не химия, правда, но написано таким языком, что простому стражнику не понять.
Валери взяла три сколотых листа отчета электролаборатории и стала читать, все больше хмурясь. Дойдя до конца последней страницы, она наморщила нос и сказала:
– Никогда не могла понять, почему все лаборатории мира пишут экспертные заключения таким жутким языком! В общем, здесь сказано, что кристаллы были испорчены намеренно. Причем сделано это было с отсрочкой.
– То есть?…
– То есть, примерно за сутки до активации некий маг повесил на каждый из кристаллов отсроченное проклятие. Было поставлено граничное условие, что проклятие должно начать действовать в определенный день…
– В субботу, десятого октября… – подсказал полковник.
– Да, именно… в тот момент, когда на кристалл номер один попадет свет. А кристалл номер один у нас где? Должна еще быть схема!
Схема нашлась в корзине для мусора, Паттерсон развернул ее, и две головы, темноволосая с короткой стрижкой и золотистая с длинным хвостом, склонились над двойным листом плотной бумаги.
– А ведь кристалл номер один точно у вас под окном, господин полковник… – протянула Валери, постучал по схеме пальцем.
– Это значит, что все-таки у меня не паранойя, а за мной следят, – невесело пошутил Дэн. – Занавески в кабинете чисто символические, и когда я зажигаю здесь свет, он безошибочно попадает на фонарь у меня под окном.
– Зачем такие сложности? – удивилась девушка.
– Кто-то мной недоволен.
– Кто?
– Ну, я могу только сказать, что это точно не граф Карфакс.
– Почему?
– Потому что глава королевского Хоум-офиса – мой непосредственный начальник. Когда Карфакс мной недоволен, он действует иначе.
«Королева Медб» величественно подплыла к причальному шесту и застыла. Полет, начавшийся во вторник поздним вечером, завершился, можно было встать с кресел и покинуть тушу дирижабля. Лидия посмотрела на Дорле: все время перелета от Люнденвика до Лютеции и затем от Лютеции до Медиоланума он держался отлично, а сейчас что-то скис.
– Мэтр, пойдемте! Или вы хотите остаться здесь и отправиться с обратным рейсом?
– О, нет, с меня довольно! – Дорле открыл глаза, вскочил и схватился за папку с рисунками. – Куда идти?
Вопрос был излишним: все сто шестьдесят пять пассажиров «Королевы Медб» медленно шли по проходу между креслами в сторону распахнутой двери, откуда доносился шум разгрузочных платформ и тянуло непонятным запахом, присущим только воздушным портам.
Медиоланум встретил их почти летним теплом и мелким дождичком. Представители ателье «Belle Epoque» – Мэтр Дорле, семь манекенщиц, две белошвейки и два техника – быстро пробежали по синей ковровой дорожке к зданию воздушного порта Линате и отправились получать багаж. Их ждали четыре экипажа, комнаты в отеле «Принц Савойский», легкий ужин в и спектакль в знаменитом оперном театре. А завтра – первый показ и пресс-конференция после него.
