На этот счет у Лидии было особое мнение, она не отказалась бы увидеть в этой комнате Пьера Лавернье, но он написал вчера в письме по электронной почте, что, скорее всего, задержится в Лютеции еще на неделю.
– Я открою, – Роберт поставил на стол шампанское и вышел в прихожую.
Через мгновение оттуда раздался смех и мужские голоса; Софи и Вэл переглянулись. а Лидия почувствовала, как к ее щекам прилила кровь. Все-таки приехал! Лавернье вошел в гостиную следом за Робертом, нагруженный коробками и пакетами.
– Празднуете? Это я удачно зашел! Здравствуй, милая! – нагнувшись, он поцеловал сидящую за столом Лидию, она снова покраснела и мысленно себя за это отругала. – Ну, что же, тогда все, что вот в этом пакете, отлично подойдет для сегодняшнего вечера.
– Что там? – Софи уже теребила пакет, доставая из него свертки и коробки.
– Засахаренные каштаны, лучший нимский окорок, сыр с трюфелями, пара бутылок бургундского и кассис, чтобы сделать Kir Royal. Осторожнее с большой коробкой, в ней пирожные из кофейни Le Procope!
Когда были выпиты тосты за возвращение домой и за успех доклада Роберта, о котором напечатал большую статью «Вечерний Люнденвик», доедена ветчина и последние крошки сыра, Пьер, наконец, обратил внимание на невеселый вид Кристофера.
– Что-то случилось? – спросил он, пока девушки отправились варить кофе.
– А, некоторые неприятности по службе, – браво махнул рукой молодой человек.
– Ты успел устроиться, куда?
– Ты не поверишь, – вмешался Роберт, подавая обоим наполненные бокалы. – Братец теперь служит в городской Страже! Вот уже целую неделю.
– И вот так сразу неприятности?
Крис хотел гордо сказать, что все это ерунда и перемелется, но неожиданно для себя самого вдруг стал рассказывать брату и другу историю расследования, в которое попал – шантаж и убийства, арест подозреваемых и их связь с ателье Фабьена Дорле, и, наконец, отсутствие прямых доказательств…
– Мы можем держать их без предъявления обвинения семьдесят два часа. За это время надо найти или железные доказательства, или получить признание… – закончил он рассказ и залпом выпил выдохшееся шампанское.
Девушки успели вернуться с кухни и принести всем кофе, и сейчас сидели за столом притихшие.
– Получается, мы все оказались с этой историй связаны? – спросила Софи. – Не понимаю, неужели этой женщине не хватало денег?
– Может, и так, – ответил Пьер. – А может быть, куда важнее денег для неё было ощущение власти над чьими-то судьбами. Люди, приходившие в ателье, располагали большими деньгами, чем мадам Вивьен, большим престижем, общественным положением и так далее. Но она дергала за ниточки, и они подчинялись.
– Упоение властью, пусть даже скрытой, – кивнул Роберт.
Лавернье взглянул на часы и вдруг спросил:
– Кто-нибудь знает расписание дирижаблей до Лютеции, сегодня ночью что-то отправляется?
– Что случилось? – удивилась Лидия.
– Я вдруг вспомнил, что… э-э-э… оставил непогашенный утюг.
– Расписание можно посмотреть в Сети, – сухо ответила обиженная девушка. – Счастливого пути.
«Пертская красавица» причалила в порту Кретей в пять утра. На борту Лавернье подремать не удалось: с ним рядом сидела старушка, летевшая дирижаблем в первый раз в жизни и страшно взволнованная этим событием. За четыре часа полета Пьер узнал все о ее внучке, на свадьбу которой почтенная мистрис Кларк и направлялась, о ее покойном муже, четырех сыновьях, соседях и даже кошке. Магоснимки внучки и кошки были с гордостью продемонстрированы, и теперь зеленоглазая бестия прочно засела в разламывающейся от боли голове мага. Обе зеленоглазых бестии, черная кошка и черноволосая внучка.
Он добрался до своего дома в седьмом часу утра, не стал даже подниматься в спальню, а упал на диван в гостиной и завел будильник на девять. Ему предстояло множество дел.
Кофе с круассаном в соседнем кафе, бритье в парикмахерской «У дядюшки Жака», и в десять Лавернье уже входил в приемную ректора магической Академии.
– Прошу прощения, но господина ректора нет, и не будет в ближайшие три дня, – сообщила маленькая секретарша.
– Нет, и не будет, ясно… А скажите, вы не в курсе, мэтр Грунгах у себя?
– Минуточку… – девушка взглянула на экран компьютера. – У него через полчаса лекция, так что, если вы поторопитесь, как раз застанете его на кафедре.
Да, орк неспешно допивал кофе, просматривая какие-то записи, и на влетевшего в его кабинет Пьера посмотрел с интересом.
– Вы же вроде бы только вчера попрощались с нами и отбыли в столицу Бритвальда? – поинтересовался он. – Что-то случилось? Никогда не предполагал, что антикварный бизнес требует столь… активных передвижений!
Колокола собора в Шартре как раз пробили час дня, когда Лавернье вошел в маленькое кафе, откуда пахло ванилью и свежей выпечкой, а по стенам были развешаны рисунки. Прозвенел колокольчик, и из кухни появилась молодая женщина.
«Жюльена, внучка» – вспомнил Пьер и спросил:
– Скажите, могу ли я видеть мадам Жанну Монбельяр?
Крис потер кулаками покрасневшие глаза. Второй день подходил к концу, до окончания срока задержания оставалось немногим более двадцати четырех часов. Команда перелопатила тонны документов, ему уже казалось, что нет в мире ничего, кроме протоколов осмотра, ответов на запросы, допросных листов и иных бумаг. Какой-то листок вдруг показался ему чуждым в этом вихре канцелярщины, и он выудил его из закрытой уже папки.
– Детектив-сержант, а откуда здесь письмо из посольства Заветной дубравы, эльфы же вне нашей юрисдикции?
Смайт взял в руки два тонких листа бледно-голубой бумаги с прихотливой виньеткой и принюхался:
– Ты смотри, до сих пор пахнет геранью! Если я не ошибаюсь, они отвечали на наш запрос касательно того яда, которым отравили Хэкетт и еще двух горничных, а также Хемиша Макартура, дворецкого. Вчера ответ пришел, только там ничего нет особо полезного. Источник этой дряни пока не установлен…
Он вернул листок Кристоферу, и тот внимательно стал читать написанное изящным, каким-то воздушным почерком.
«В ответ на ваш запрос от десятого октября сообщаем:
1. Продажа частным лицам любых производных гриба Amanita ocreata elfeus, как-то: экстрактов, декоктов, вытяжек и натуральных высушенных грибов в любом виде категорически запрещена законами Заветной дубравы. Передача вышеуказанных препаратов на нужды фармацевтической или химической промышленности не предполагается, так как их невозможно применить для представителей любых рас, кроме эльфийской.
2. В конце 2183 года было зафиксировано хищение вытяжки гриба в количестве пяти миллиграммов из исследовательской лаборатории клиники „Envin’yatare“. В розыск объявлен бывший лаборант клиники Михаэль Лирок. До настоящего момента розыск результатов не дал.
