59-2
— Что-то я уже вообще ничего не понимаю, — нахмурился Элестайл.
— Наверное, это предок Дэллоиза и Макса? — предположила Мэйбл.
— Не может быть, — отрезал вампир. — Их общий предок – вирг, а в те времена виргов на Альтеране ещё близко не существовало.
— Ну, значит, его сходство с нашими виргами случайно, — пожала плечами девушка. — Впрочем, вирг или нет, но предком Дэллоиза-то он всё равно может являться. Не из воздуха же ваши вирги возникли.
— Как думаешь, что он делает на картине? — спросил Элестайл, оставив тему предков.
— Хочет посмотреть на лицо Олинии, — к чему клонит вампир, Мэйбл не могла уловить.
— Но не из чистого же любопытства.
— А зачем? — окончательно растерялась она.
— Думаю, парня пригласили Кронсталл с Адельвуртом, рассчитывая на его помощь в лечении Олинии. Но на чью помощь они могли возлагать надежды там, где ничего не могли поделать сами? Конечно, не вампира и не адепта ордена Тени – и в магии крови, и в магии смерти братья были лучшими. Лично мне приходит в голову один вариант – оборотень. Только в их магии регенерации Кронсталл с Адельвуртом могли увидеть выход. Иное дело, что у парня, как нам известно, тоже ничего не вышло. Меня другое интересует – откуда этот оборотень вообще мог взяться, если их ещё не существовало?
— Дэлл рассказывал, что предками виргов были маги из некоего ордена Вирго, на протяжении столетий постигавших магию трансформации. Так, может быть, парень на картине именно из данного ордена?
— Хм… Пожалуй, не исключено. А поскольку на тот момент ничего эти маги ещё не постигли – закономерно и отсутствие результатов в его лечении Олинии. Но всё-таки занятно, что наши предки, как выясняется, были знакомы с предком Дэллоиза. Ладно, пойдём.
Не став убирать холсты обратно в комод – всё равно за ними сейчас придут, они вышли в коридор. За дверью их уже дожидались, наверное, все участники поисков. Рондвир, естественно, был среди них.
— Ну вот что ты творишь!.. — укорил он возлюбленную, обнимая её.
— Прости, Ронд. Я была в отчаянии. Как представила себе реакцию короля на мысли его брата жениться на девушке без роду и племени…
— Но я ведь уже представлял ему тебя как свою невесту, — напомнил Рондвир. — Разве он высказал хоть слово против?
— Вряд ли он стал бы отчитывать тебя прилюдно.
— По-моему, за одни только чисто эмпирические мысли связать свою жизнь с Вилорией он высказал мне достаточно, — улыбнулся вампир.
— Ладно, оставим это, — Мэйбл нежно чмокнула его в щёку. — Знаешь, я сейчас себя Золушкой ощущаю.
— Золушкой? — удивился Рондвир.
— Да. Потому что только в сказке король может позволить своему брату жениться на безродной.
— Людской король – возможно. Но у вампиров всё несколько иначе.
— У тебя замечательный брат!
— Об этом я тебе всегда говорил, — снова улыбнулся он. — А вот пожениться нам, полагаю, лучше всё-таки зимой.
— Зимой? Почему? — удивилась Мэйбл.
— Чтобы впредь у тебя не возникало никаких страхов по поводу своей безродности.
— Нет, Ронд, не нужно. Хоть в этом уважь желание Элестайла. Он хочет, чтобы свадьба состоялась летом – пусть так и будет.
— А убегать больше не станешь?
— Нет, обещаю, — улыбнулась Мэйбл.
— О чём вы говорили с Элестайлом так долго? — спросил Рондвир, понизив голос.
Мэйбл осмотрелась – вроде бы ни Айнвора, ни Лиссанта поблизости не было.
— По правде говоря, большую часть времени мы рассматривали картины Адельвурта. А попутно я слушала историю ваших предков. Ещё с Айнвором мы нашли одно полотно, на котором присутствовало перекрестие из пяти мечей…
— Да, Айнвор уже рассказал о нём. Только к Адельвурту конкретно оно никакого отношения не имеет.
— Я знаю. Но Элестайл решил посмотреть, нет ли чего-нибудь по теме мечей ещё. Нет, ничего другого не нашлось. Зато теперь я знаю, в кого у тебя талант к рисованию.
— Брось, Адельвурт был гением. А я так… — открестился Рондвир. И всё же комплимент явно оказался ему приятен. — Кстати, думаю, картину неизвестного художника вполне можно показать Инри – вдруг ему что-то известно об изображенных на ней мечах.
Для тех, кто запутался:
Во главе альтеранского ордена Тени стояли трое братьев-сэйнорриан: Нистэмп, Кронсталл и Адельвурт.
Однако впоследствии Кронсталл и Адельвурт отказались от магии смерти, вернулись к магии крови и основали вампирское государство Бордгир, первым королём которого стал Варидарр, бастард Кронсталла.
Нистэмп и его сторонники (в том числе, Шевада) были казнены после разгрома ордена Тени.
Далее по историческим персонажам:
Шевада – первая жена Кронсталла, а также любовница Нистэмпа, который к тому же был женат на её сестре.
Олиния – вторая жена Кронсталла, всегда носила маску. А судя по картинам Адельвурта, она же – возлюбленная Кронсталла ещё со времён ордена Тени и мать Варидарра.
Элестайл и Рондвир – потомки Адельвурта.
Кридирнор и его сыновья – потомки Кронсталла (по линии Варидарра). Лонгаронель – тоже потомок Кронсталла (но по линии его дочери от Шевады).
Глава 60
— Там драконы! Летят! — прокричал, возникнув в дверях Трапезной, запыхавшийся первокурсник.
Реакция на новость студентов оказалась различной – кто-то струхнул не на шутку, а кто-то рванулся было посмотреть на диво.
— Очевидно, это Лорго, — громко объявила Фортейл. — Извольте не докучать его величеству!
Послышался ропот разочарования, но всё же любопытствующие опустились на свои места за столами. За исключением компании пятикурсников с Арда, естественно, не принявших на свой счёт это «извольте не докучать». Следом за ними на лужайку перед Главным корпусом рванули и их друзья со второго курса. А впереди всех нёсся Рома Лисовский. Лариса пыталась остановить мальчика окриками, но с тем же успехом она могла бы писать его спине записки. Олег же пресечь порыв сына не стал и пробовать.
Драконов было два, только, к величайшему разочарованию Ромы, оба оказались красными. Один огромный, другой немного меньше. У большого на спине сидела девушка-блондинка. Тот как раз опустился на лужайку, чтобы ссадить пассажирку. Второй перекинулся прямо в процессе приземления, и лужайки коснулся ногами уже человек – юноша лет четырнадцати с медно-рыжими волосами и изумрудного цвета глазами. Рома застыл в изумлении. Драконы могут превращаться в людей?
Тем временем перекинулся и большой дракон. Но раз сейчас они люди, значит, наверняка должны понимать человеческий язык. Вновь обогнав старших, которые теперь шли шагом, Рома собрал в голове свой скудный пока ещё словарный запас лимеранского и задал медноволосым парням вопрос, волновавший его сейчас до глубины души:
